Онлайн книга «В Plaz’e только девушки»
|
– С наступающим, Василиса! Я сделала вид, будто несказанно рада его скудному дару. Хотя, признаться, и в самом деле была тронута. То, что Рикемчук куда-то вышел сам (не арестанта же он послал за сувениром), выбрал подарок, скрытно пронес его в кабинет, спрятал в служебный стол – это уже поступок, заслуживающий признательности. – Спасибо, Вячеслав Иванович, – с чувством поблагодарила и смущенно добавила: – А я вот к вам без подарка… (Про намерение водрузить игрушечную звезду ему на погоны умолчала.) Он только досадливо отмахнулся. Видно, надоела ему непривычная игра в галантность. Потом посуровел и сказал: – Приступим к делу. Я быстро спрятала цветы с рептилией в сумку и приготовилась слушать, но сначала сказала про встречу с Павлом. – Это не Павел таблетки подменил, Вячеслав Иванович, – убежденно закончила рассказ. – Возможно, возможно… – Рикемчук побарабанил пальцами по столу. – Я тоже говорил с ним. Причастность Пышкина к убийству Гребнева лежит на поверхности слишком явно. А раз на поверхности и так явно, значит, кто-то подсовывает нам именно эту версию. – Кто? – Тот, кто убил, Василиса Васильевна… Он замолчал. Я выжидающе смотрела на него. – Я вот что хочу узнать. Гребнев любил ночные купания? – В реке? – уточнила я, вспомнив, где нашли тело Еремы. – Почему в реке? – удивился он. – В море. – При чем здесь море? – не поняла я. – Его же в реке нашли. Но там он не купался. Я еще в первый день сказала ему: здесь плавать нельзя, потому что… – Так он в реке и не плавал! – нетерпеливо перебил Рикемчук. – А как же он утонул? – воззрилась я на него. – Воды в рот набрал, что ли? – Нет. Гребнев утонул в море, это нашли его в реке. – Ничего не понимаю… – опешила я. – Такого не может быть! Море от реки километрах в двух. – Вот и я думаю – быть такого не может. Но тем не менее это так. Вскрытие показало, что в легких Гребнева не речная, а морская вода. – А как же он в реке-то оказался? – Как-то оказался… Получается, что проплыл покойный Гребнев эти два километра. И заметьте, против течения. – Чудеса! – поразилась я. – Да уж… Супротив законов природы пошел ваш приятель. Мы недоуменно посмотрели друг на друга. И вдруг, как мгновенная вспышка, возникла перед моими глазами картина: Ерема на зеленой траве в одном ботинке, в испачканных илом светлых брюках, тенниске, слегка выбившейся из-под ремня. Я все поняла… – Он вышел не искупаться, Вячеслав Иванович… – тихо сказала я. Рикемчук внимательно слушал. – Он на пляж в цветных бермудах и в майке ходил, а нашли мы его в выходной одежде. Он не купаться шел, а на какую-то встречу. И это странно… – Почему? – Он никуда не собирался, – убежденно сказала я. – Мы пожелали друг другу спокойной ночи… – И все-таки пошел. – возразил Рикемчук. – Это подтвердили охранники отеля, опознавшие Гребнева по фотографии. – Во сколько они его видели? – Где-то около часа ночи. В те дни, после теракта в Мумбае, охрана всех гостиниц была усилена. Вечером на территорию посторонних не пропускали, а у всех выходивших за ворота проверяли «карту гостя». Охранники обратили внимание на одинокого хорошо одетого мужчину. Он вышел из отеля и направился в сторону пляжа. Обычно в это время отдыхающие возвращаются в отель. Как правило, идут группами. Гребнев шел один… Не торопясь, но целеустремленно. Было видно, знает, куда идет. Кто же его позвал? – Даже не представляю… Я спала… Может, Паша? – растерянно прикинула я. – Нет, у Пышкина железное алиби. Он той ночью отплясывал на дискотеке с нашими туристками, я проверил. – К кому же Еремей шел среди ночи? – Есть у меня одно предположение… – неопределенно сказал Рикемчук. Я вопросительно взглянула на него. – Помимо Павла, существует еще один фигурант в этом деле. Известный вам…. – Кто? – нетерпеливо перебила я. – Рядом с ним были только я и Павел. Мать Гребнева в Москве… – А его подруга? Марта Стратова? – Ее он с собой не взял. Они же расстались накануне… – напомнила я. – Расстаться-то расстались… Рикемчук встал и подошел к сейфу. – Мне кажется, она сильно любила его, – продолжила я, – так убивалась на поминках… – Убивалась… Убивала… – не закончил он слово, и это прозвучало зловеще. – Вот взгляните-ка. Он положил передо мной распечатку. Это был список пассажиров рейса Москва – Мумбай на двадцать девятое ноября. Я недоуменно взяла листок. Там среди неизвестных фамилий увидела знакомое имя: «Марта Стратова». И глазам своим не поверила. Марта? Была в это время в Индии? Зачем? – Странно… – я смотрела на следователя, ожидая его объяснений. – Вот и я думаю, странно… – согласился он. – Бывают, конечно, совпадения. Может, девушке захотелось в Мумбае отдохнуть. Но нет. Ее потянуло поближе к Гребневу. Марта заказала трансфер из мумбайского аэропорта до Гоа. А вернулась назад уже после гибели Гребнева. Третьего декабря. – Значит, она была в те дни рядом с нами? Но где? Я ее не видела… – Выходит, незримо присутствовала, что тем более подозрительно. Похоже, Рикемчук сегодня пребывал в хорошем расположении духа. – А вы ее допрашивали? Как она это объясняет? – Нет, с ней я еще не разговаривал. Потому и вызвал вас. Хорошо у вас с Пышкиным получилось. Может, и с Мартой побеседуете? – Я не против. Но станет ли она со мной откровенничать? – засомневалась я. – Паше скрывать было нечего, а о ее таинственном вояже, похоже, никто не знал. Может, лучше ее официально допросить? – Не хочется пугать девушку, – Рикемчук был само благодушие. – Повестки, показания… А вдруг она ни при чем. – Что значит, «ни при чем»? Зачем же она туда приезжала? – Всякое бывает… Так поможете? Вы же ведете журналистское расследование. Вот вам мой новогодний подарок – неожиданная информация. – Да уж… Своеобразные у вас дары. – Чем богаты… – развел он руками. – Ну, не буду задерживать. Еще раз с Новым годом. А после праздников встретимся. Вы ведь скоро снова к матери Гребнева пойдете? – Да. Десятого января – сорок дней. Думаю, Марта там будет. – Вот и поговорите. – До свидания, Вячеслав Иванович. Счастливых вам праздников. – Угу… Он уже уткнулся в свои бумаги. Даже до двери не проводил. Сухарь! |