Онлайн книга «Агентство "Золотая пуля"-3. Дело о вдове нефтяного магната»
|
— А если нет? Чабан сокрушенно покачал головой: — Мне кажется, ты благоразумный человек… * * * Ветер швырял в лицо дождь. Машины проносились, не обращая внимания на мою поднятую руку. Наконец притормозил «Рафик». Стряхнув с себя воду, я сел рядом с водителем, и тут же сзади в машину запрыгнула девушка в черном кожаном плаще. Холодные ладони закрыли мои глаза. — Настя? — Молчи! Едем прямо, поворачиваем на Растанную и до первого перекрестка… В квартире громыхала музыка. Какая-то металлическая дребедень. То здесь, то там мы натыкались на чьи-то обкурившиеся тела. — Кто тут? — заглянула за ширму, где мы уединились, заспанная девица с распущенными волосами. — Настюха, ты? О, какого дядю привела… — Брысь! — рассмеялась Настя. Ее ледяные ладошки скользили по моему телу, было щекотно и приятно… — Какой ты классный, Зураб! — Ты тоже, девочка. Только зачем тебе этот пирсинг в носу? — Тебе что, не нравится? Просто ты отстал от жизни… — Наверное… А тебя устраивает твоя жизнь? — Какой ты душный… — Я же классный. — А иногда очень душный. Мы пили шампанское из горла. К нам за ширму регулярно кто-то забредал — то ли по ошибке, то ли намеренно. Мне даже пришлось громко выругаться. После этого визиты непрошеных гостей прекратились. Квартира затихла. Дым рассеялся. Я осторожно отодвинул спящую Настю и оделся. — Оставь мне свой телефон, Зураб, — вдруг сказала Настя. Я написал номер на бумажке и наклонился к ней. Поцелуй длился минут пять… или десять… или час. Я не помню. Пошатываясь, я поднялся до своей квартиры и присел у двери. Видеть спящую жену я сейчас не хотел. * * * Осень наступала как белогвардейцы в психической атаке. Скоро облетят все листья, потом пойдет снег. Он надолго покроет этот город. Наверное, месяцев на семь. Пусть он скроет под собой все то, о чем вспоминать мне не хочется. Чабан, «Пещера», Марат, «скомороховцы», полковник Шиллер, красноволосая Настя… Просто перелистнута еще одна страница в книге жизни… Ты перелистываешь страницу. Потом еще одну… потом еще. Какая-то из них может оказаться последней. И может случиться, что не успеешь дочитать ее до конца. Ты стал сентиментален, Зураб. А все — годы… Я давно переключился на другие расследования и забыл об истории с моим боевым товарищем. Я стал приходить домой вовремя, и жена прекратила дуться. А в Агентстве продолжали сновать киношники во главе с неугомонным и громогласным Худокормовым. Сегодня у нас был двойной праздник — съемочная группа отмечала свой 500-й кадр, а мы провожали Зудинцева в угрозыск. Если, конечно, проводы можно назвать праздником. Журналисты и актеры слились в едином веселье. Шум, тосты, звон бокалов не смолкали. Гитара кочевала из рук в руки. Зудинцев и актер Юрий Птичкин, обнявшись, нестройно выводили: «А волны и стонут, и плачут…» На моем плече лежала голова Агеевой. Прижавшись ко мне, она жаловалась на Обнорского, Спозаранника, Повзло, на дочку Машу… — Марина, все переживем, какие наши годы, да? — подмигнул я. — Ах вы, восточные мужчины, такие неверные, — кокетливо произнесла Агеева и прижалась ко мне еще сильнее. Зазвонивший мобильник я достал из пиджака левой рукой, поскольку правой обнимал Агееву. — Это Настя. Пожалуйста, Зураб, будь осторожен… Я не успел ничего спросить — она повесила трубку. Я нахмурился. Все, что я хотел забыть, внезапно снова о себе напомнило. Я шутил, смеялся, травил анекдоты, отвешивал Агеевой витиеватые комплименты. И поднимал один бокал за другим… Но мобильник зазвонил снова. — Слайдер здесь, — сказал мужской голос. — Не понял, да? — Вам звонят из кафе на Новочеркасском. Спайдер здесь. — Теперь понял, — ответил я. — Еду. Поймав мой взгляд, Зудинцев мгновенно протрезвел и вопросительно посмотрел в сторону коридора. Я кивнул. Георгий приподнялся, Птичкин, оставшись без поддержки, икнул и сразу же упал лицом в холодец, приготовленный нашей Тамарой Петровной. Я ему даже завидовал. Каширин ни за что не хотел расставаться с дочкой актрисы Лены Черкасовой — красоткой Лизой. Его пришлось вытаскивать в курилку едва ли не силой, но корректно — миллионер все-таки. — Что будем делать? — спросил я. — А что ты предлагаешь, Князь? Я вздохнул: — Дайте мне в долг сто долларов — и я поеду. — Уверен? — осторожно спросил Зудинцев. — Дело чести, — ответил я. — Деньги у меня есть. — Георгий хлопнул себя по внутреннему карману. — Получил сегодня последнюю зарплату в нашей «Золотой пуле»… Но одного мы тебя не отпустим. Правда, Родион? Тот после паузы кивнул. Видно было, что расставаться со своей Лизой ему не хотелось. Мы спустились и подошли к служебной «четверке». — Я самый трезвый, ребята, — сказал Родион, садясь на водительское место. Вот так. Доживу до старости — буду рассказывать внукам, что в извозчиках у меня миллионер был. * * * Худой, как макаронина, бритоголовый Спайдер, он же Крохоняткин-младший, настороженно озирался по сторонам. Он начал подозревать, что его привезли вовсе не в милицию. — Твой папа тебя уже не отмажет, — медленно произнес Зудинцев, разминая «Беломорину». — Потому что дело об убийстве бизнесмена Каценельсона передано специальной бригаде Генпрокуратуры… Георгий отчаянно блефовал, но перепуганный юнец верил этому бреду. — Между прочим, гражданин Крохоняткин, я забыл представиться — начальник отдела городского управления уголовного розыска полковник Зудинцев! — И Георгий достал из кармана новенькие «корочки». — А беседуем мы не в моем рабочем кабинете, а на нейтральной территории только потому, что сейчас у нас встреча, так сказать, неформальная, без протокола. — Жора-а, — спотыкаясь, влетел в кабинет в дупель пьяный Юрий Птичкин, размахивая ополовиненной бутылкой «Флагмана». — Мы еще не спели одну песню… Подхватив служителя муз и отобрав бутылку, Каширин аккуратно вывел его. — Вот, между прочим, следак из Генпрокуратуры, — моментально сориентировался Зудинцев. — Празднует успех предстоящего дела. Видишь, какие у нас коллеги, — у них сплошной праздник! Так что, Крохоняткин, будем говорить? Тот кивнул. |