Онлайн книга «Смертельный холод»
– Который час? – спросила Рут, закончив. – Пять минут шестого. – Мне пора. Она встала и пошла первой по коридору так, словно за дверями ее душу ждало спасение. Агент Лемье услышал позвякивание и побрякивание в кладовках, мимо которых они проходили тяжелым шагом. Наверно, скелеты. Или бутылки, подумал он. А может, и то и другое. Ему Рут Зардо не понравилась, и он не мог понять, почему старший инспектор, кажется, испытывает к ней симпатию. – Прошу. Рут Зардо открыла дверь, и не успели они надеть ботинки, как Рут принялась выталкивать их прочь. Рука у нее оказалась сильнее, чем можно было предположить. Гамаш залез в карман куртки и вытащил оттуда не шапочку или перчатки, как предполагал Лемье, а книгу. Потом подошел к единственной лампе на крыльце, рассеивающей темноту, и в ее свете показал книгу Рут. – Я нашел это в Монреале. – Вы бесподобны. Сейчас я попробую догадаться. В книжном магазине. – Вообще-то, нет. Он решил пока не говорить ей. – И я полагаю, вы выбрали этот момент, чтобы попросить у меня автограф. – Вы его уже дали. Не могли бы вы подойти и взглянуть? Агент Лемье сжался в ожидании язвительного ответа. Но она подошла, и Гамаш открыл тоненькую книжицу. – «Ты воняешь. С любовью, Рут», – прочла Рут вслух. – Кому вы это подписали? – Вы думаете, я помню всех, кому раздавала автографы? – «Ты воняешь. С любовью, Рут», – повторил Гамаш. – Это необычный автограф. Даже для вас. Пожалуйста, вспомните, мадам Зардо. – Понятия не имею. И я опаздываю. Она сошла с крыльца и поспешила через деревенский луг к свету и деревенским магазинам. Но остановилась на полпути и села. В темноте. На холоде. Села на ледяную скамейку посреди луга. Желчность этой женщины произвела впечатление на Лемье и поразила его. Она вышвырнула их из дома, говоря, что опаздывает, а теперь нагло села на скамейку и ничего не делает. Это было явное оскорбление. Лемье хотел было спросить об этом у Гамаша, но тот о чем-то размышлял. Рут Зардо смотрела на великолепно освещенные деревья с единственной сияющей звездой, а Арман Гамаш смотрел на Рут. Глава двенадцатая
Лемье поспешил к машине, припаркованной у дома Морроу, чтобы завести ее. Они пока еще не возвращались, но темнота уже опустилась, а машине, чтобы прогреться, нужно было несколько минут. Если он заведет ее сейчас, то, когда они сядут, в салоне будет приятное тепло, а замерзшие окна оттают – и то и другое важно в декабрьский вечер. – Не понимаю, сэр, – сказал он, вернувшись к Гамашу. – Тут много чего непонятного, – с улыбкой ответил Гамаш. – Что именно тебя беспокоит? – Понимаете, я впервые участвую в расследовании убийства. – Да, я знаю. – Но мне кажется, что для убийства существуют куда как более надежные способы. – Например? – Ну, franchement [45] , то вообще практически любой способ, кроме убийства женщины электрическим током посреди замерзшего озера. Это какое-то сумасшествие. Именно это и беспокоило Гамаша. Сумасшествие. – Я имею в виду, почему бы не задушить ее? Или не пристрелить? Мы в Квебеке, стоит середина зимы – можно пригласить ее прокатиться и выбросить из машины. Тогда мы смогли бы использовать ее в качестве ледяной скульптуры на Празднике зимы в Кауансвилле. Тут нет никакой логики. – И вот тебе урок номер один. – Они двигались к бистро Оливье. Лемье семенил, чтобы не отстать от Гамаша, который шел размеренным, но широким шагом к ярко освещенному заведению. – Логика тут как раз есть. Гамаш резко остановился, и Лемье пришлось отскочить в сторону, иначе он врезался бы в старшего инспектора. Тот серьезными глазами посмотрел на молодого агента. – Ты должен это знать. Во всем есть логика. Во всем. Просто мы пока не знаем, что это за логика. Мы должны увидеть все глазами убийцы. В этом-то и трудность, агент Лемье. И вот почему не каждый может работать в отделе по расследованию убийств. Ты должен знать, что человеку, который совершил это, именно такой сценарий представлялся хорошим, разумным действием. Поверь мне, ни один убийца никогда не думает: «Ой, какая глупость, но я все равно так сделаю». Нет, агент Лемье, наша задача состоит в том, чтобы найти в этом здравое зерно. – Как? – Мы, конечно же, собираем улики. Это немалая часть нашей работы. – Но не вся, верно? Лемье знал, что у Гамаша почти идеальный послужной список. Он каким-то образом умудрялся найти убийцу там, где другие заходили в тупик. И Лемье замер на месте. Вот сейчас этот человек объяснит ему, как это делается. – Мы слушаем. – И всё? – Мы слушаем очень внимательно. Стало яснее? – Гамаш ухмыльнулся. – Мы слушаем до боли в ушах. Нет, агент, правда в том, что мы просто слушаем. Гамаш открыл дверь бистро и вошел внутрь. – Patron. – Оливье подошел к Гамашу и поцеловал его в обе щеки. – Говорят, ожидается снег. – Завтра до двух дюймов. А может, больше. – Гамаш глубокомысленно кивнул. – У вас чей прогноз – «Метео Медиа» или «Берлингтона»? – «Радио Кэнада». – Ах, patron, они думали, что на последнем референдуме победят сепаратисты. Прогнозам «Радио Кэнада» доверять нельзя. – Возможно, в ваших словах есть резон, Оливье. Гамаш рассмеялся и представил Лемье. В бистро было полно народа – люди выпивали перед обедом. Он кивнул одному, другому. – Хорошая компания. – На Рождество всегда полно народа. Многие приходят семьями, а с учетом того, что сегодня случилось, все спешат в «Рикс». Рикс? Что еще за Рикс? Лемье снова пришел в недоумение. Кажется, он только что установил рекорд. В этом расследовании ему хватало нескольких минут беседы с очередным свидетелем, чтобы полностью перестать понимать происходящее, причем это были в основном англичане. Теперь же старший инспектор говорил по-французски и с другим квебекцем, а Лемье уже с самого начала потерял нить. Это не предвещало ничего хорошего. – Похоже, люди не очень огорчены, – заметил Гамаш. – C’est vrai [46] , – согласился Оливье. – Чудовище мертво, и деревня празднует, – сказал Габри, появляясь возле Оливье. – Габри, – укоризненно проговорил Оливье. – Это ужасно. Разве ты не знаешь: о покойниках – только хорошее. |