Книга Поцелуй разбойника, страница 7 – Мэри Грин

Когда Маргерит познакомилась с Литгоу, он был довольно беспечен и… богат. Он обещал заплатить долги ее родителей, если она выйдет за него замуж. Они без колебаний тут же продали ее, и это предательство занозой впилось в сердце.

Этот брак оказался мучительным, но она приспособилась, научившись скрывать свои чувства. Литгоу подозревал, что она не удовлетворена своим положением, напряженность между ними росла, а он был не способен что-либо исправить и все больше и больше замыкался в себе. Вскоре он полностью отгородился от жены и посвятил себя религии. Как выяснилось, он был фанатичным католиком, живущим в протестантской стране. Она даже думала, что безумие стало причиной его религиозного пыла.

Ей все еще было трудно избавиться от тяжелой атмосферы, годами царившей в этом доме и даже во время траура.

«Кончилось, все это кончилось!» — пела ее душа. Сердце ее радостно билось, и, направляясь к дому, она, не выдержав, закружилась в танце. Наконец успокоившись, она взяла Прю под руку.

— Я так рада видеть, что вы снова счастливы, Маргерит.

— Да! Я буду беречь свое счастье — и ваше. Прю засмеялась и похлопала ее по руке.

— Благодарю вас, дорогая.

Маргерит услышала стук копыт и решила, что это прибыли ожидаемые мебельные фургоны. В воротах показались два всадника, и она сразу узнала красавца Грома, принадлежавшего Чарлзу и ставшего своего рода легендой в их краях.

Ее сердце на мгновение замерло. Неужели Чарлз приехал снова требовать от нее того, чего она не может ему дать? Она не допустит этого! И облегченно вздохнула, увидев, что Чарлз приехал с Ником Терстоном.

— Маргерит, я пойду наверх отдохнуть. Вы сами примете ваших друзей.

— Спасибо за помощь. — Маргерит на мгновение прижала Прю к груди. — Идите и отдохните хорошенько.

— Добрый день, Маргерит! — крикнул Ник, размахивая шляпой.

Она в ответ помахала ему рукой, ей было приятно видеть его улыбающееся лицо. Все время ее замужества Ник в отличие от Чарлза оставался ее верным другом. В Нике было что-то дикое и темное, какой-то огонь сжигал его душу — возможно, это был гнев, она не знала, но это ее беспокоило. Зато она знала его доброе сердце и готовность в любую минуту протянуть руку помощи.

— Прекрасный сегодня день. — Она улыбнулась Чарлзу и заметила напряженное выражение его лица и пугающий блеск голубых глаз. Он сдержанно поклонился и, спрыгнув на землю, направился к ней, красивый и элегантный, в голубом камзоле с золотым шитьем. Черты его лица утратили юношескую мягкость, и теперь в них сквозили сила и уверенность. Он был олицетворением мужественности, а такие мужчины запросто покоряют женские сердца, подумала Маргерит, с удивлением отметив, как у нее перехватило дыхание. Каштановая прядь упала на лоб Чарлза, когда он склонился к ее руке, а пристальный взгляд заставил ее покраснеть. Она отняла руку.

— Могу я принять вас в саду, джентльмены? Незачем сидеть дома в такой чудесный день.

Они пошли за ней, и Маргерит вдруг вспомнила, что на ней фартук, простое платье из серой саржи и белая косынка на плечах, прикрывающая глубокое декольте. Она знала, что похожа на горничную, но зачем об этом беспокоиться? Поскольку она была занята тяжелой работой, друзья извинят ее за небрежный вид.

— Вы переезжаете, Маргерит? — спросил Ник, подвигая ей садовый стул.

— Нет, — она продолжала стоять, — просто продаю часть мебели. Закажу новую в Лондоне у Матиаса Лока. Я в восхищении от его легких линий.

Она с интересом посмотрела на Чарлза, не зная, что увидит в его глазах. Он загадочно улыбнулся, и у нее вновь перехватило дыхание. Она надеялась, что он захочет предложить ей дружбу, а больше ей ничего и не нужно.

— Чего бы вы хотели выпить? — спросила она с чуть заметной дрожью в голосе.

— Мне эль, — сказал Ник. Чарлз кивнул, присоединяясь к нему.

— Сегодня слишком жарко для работы в доме, — проговорил Чарлз. — Вам не нужна помощь?

— Нет… слуги сейчас закончат, но вы могли бы вынести стол на террасу. Если вас не затруднит.

Оба мужчины последовали за ней в дом. Она спиной чувствовала их восхищенные взгляды, но делала вид, что ее это не трогает. Она еще не решила, как себя с ними вести.

Маргерит показала им, какой стол надо перенести, а сама скрылась в глубине дома.

Ник увидел лежащую на диване лютню. Это был его любимый инструмент. Он подтянул струны и начал напевать песенку, услышанную в одном из винных погребков Лондона. Звучный голос лютни заполнил мрачную комнату, и Чарлз почему-то подумал, что в этом доме уже много лет не звучала музыка. Казалось, даже стены наслаждались веселой мелодией.

Ник, пританцовывая с инструментом в руках, пел:

Она была простой девицей,

тра-ля, тра-ля,

и парень тоже простоват,

тра-ля, тра-ля,

и пистолет держал в руке,

тра-ля…

Чарлз, притопывая ногой в ритм песни, подхватил припев:

…Тра-ля-ля,

и пистолет в руке,

тра-ля-ля…

Он повалил ее на сено и нажал курок!

Да, он повалил…

В холле послышались шаги. Вошла Маргерит с раскрасневшимся от возмущения лицом.

— Как вы смеете петь в моем доме непристойные песни! Вы хотите сделать меня посмешищем для слуг?

Ник резко оборвал песню и положил лютню на диван. Его глаза весело блестели, но он извинился;

— Простите. Наверное, свет еще не видел такого дурака, как я.

Чарлз не смог удержаться от смеха. Схватившись за живот, он хохотал, а Маргерит сердито смотрела на него. Но вот она грустно усмехнулась, а затем громко засмеялась.

— Вы неисправимы. Похоже, вы так и не стали взрослыми. — Она указала на стол. — Предполагалось, что вы отнесете это на террасу.

— Я помню, что когда-то вы с удовольствием играли на лютне, Маргерит. А сейчас играете?

— Я только что принесла ее с чердака, где она лежала со дня моей свадьбы, — грустно проговорила она.

В комнате наступила тишина, словно им передалась скрытая в этих словах печаль. Чарлз вздохнул, заметив, как вспыхнули ее щеки. Желая переменить тему разговора, он взял со стола «Любовное путешествие» и помахал им перед лицом Маргерит.

— Мы узнали, что именно вы любите читать. Она вырвала у него книгу.

— Кто сказал, что она моя?

Чарлз любовался ее сверкающими от гнева глазами.

— Возможно, книга принадлежит конюху, — задумчиво произнес он. — Но я очень в этом сомневаюсь.

— Не ваше дело, что именно я читаю.

— Мы тут подумали, не может ли Полуночный разбойник быть автором этих стихов, ведь дамы так увлечены им, — сказал Ник. — А вы как думаете? — Он наклонился к Маргерит и заглянул ей в глаза.