Книга Темная алхимия, страница 15 – Сара Лаветт

— Какая прелесть, — поддразнила Сильвия, подавляя зевок. — Куда бы мы ни приехали, везде тебя любят.

Человечек представился как Эдди и заявил (на малопонятном кокни), что заберет их багаж и отнесет в машину. Он махнул рукой в сторону арендованного автомобиля, который стоял у обочины возле терминала, и растворился в толпе.

Пока они уворачивались от пешеходов, Сильвия поймала себя на мысли, что мечтает о ледяной коле или огромной чашке черного-черного эспрессо, но в окрестностях не наблюдалось ни лоточников, ни даже автоматов. Взамен кофеина она отыскала в кармане помятую пластинку «Джуси-Фрут». Остановившись перед выходом, развернула жвачку и сунула в рот. Она перехватила взгляд Свитхарта и состроила гримасу, когда они вышли на улицу и вдохнули влажный лондонский воздух.

Свитхарт был, как всегда, сверхбдителен, Сильвия же чувствовала себя муторно и хотела спать. (Мелкий дождик не взбодрил ее.) Полет прошел неспокойно, в самолете было жарко и душно. Поговорить со спутником не получилось — Свитхарт, плотно сжав губы, витал где-то в другом измерении от самого взлета до посадки.

Но во всем этом имелся один плюс: покой и временная неподвижность позволили ей сосредоточиться на толстой папке с делом Палмер и жутковатой статье, посвященной исследованию случаев намеренного отравления. Редактором этого труда являлся не кто иной, как Кристин Палмер.

Прочитав статью, Сильвия прониклась к ремеслу отравителей настороженным уважением, даже сильнее, чем после дела Райкера. Ремесло с размахом — смерть может быть практически безболезненной или настолько мучительной, что пистолет или нож покажутся милосердными. Ремесло многообразное — яд можно выбрать самый заурядный, наподобие крысиного, или экзотический, вроде радиоактивного изотопа фосфора. Ремесло гибкое — смерть может наступить через месяц или за доли секунды.

Они подошли к машинам возле бордюра. Свитхарт на миг остановился, и Сильвия увидела высокого тощего человека, который будто вырос из-под земли и теперь направлялся к ним.

— Следуйте за мной, — низким шепотом велел мужчина.

К удивлению Сильвии, Свитхарт подчинился и подтолкнул ее к потрепанному «бентли», припаркованному вторым рядом у арендованных машин.

— Это Пол Лэнг, — сообщил он, когда мужчина уселся за руль.

— Что?

— Потом объясню.

Свитхарт сел сзади. Сильвия, затаив дыхание, устроилась на потертом кожаном переднем сиденье. В глаза ей бросилась повязка Лэнга, черная полоска ткани вокруг засаленного серого рукава, через полгода после смерти Саманты Грейсон он все еще носил символ траура.

— Кто это? — спросил Лэнг, глядя на Свитхарта в зеркало заднего обзора.

— Доктор Стрэйндж — моя коллега, психолог из Америки.

— ФБР?

— Независимый специалист.

— Вы что, не могли приехать раньше? — рявкнул Лэнг, выруливая на шоссе. Его руки дрожали на руле, бледное лицо блестело от пота, и хотя его серый костюм и шелковый галстук явно шили на заказ, пахло от него скверно — табаком, немытым телом и чем-то химическим. По дороге Лэнг изумил Сильвию, чрезвычайно вежливо и совершенно не к месту поинтересовавшись, как они долетели, как переносят перемену часового пояса и какие достопримечательности Лондона хотят посетить.

— В самолете мы спали, — ответил Свитхарт.

— Говори за себя, — буркнула Сильвия, глянув через плечо и заранее зная, что увидит — вспышку пристального холодного внимания в глазах коллеги, сверкнувшую, как бриллианты в ониксе. Она попыталась привлечь его внимание, желая узнать, что вообще происходит, но Свитхарт не отрывал взгляда от Лэнга.

Сильвия припомнила все, что ей известно о женихе Саманты Грейсон: тридцать четыре года (хотя выглядит старше), женат не был, десять лет работы в МИ-6, отделе внешней разведки британской секретной службы. Работа Лэнга не отличалась джеймсбондовской романтикой, его специальность — аналитика, в основном за письменным столом, и, если верить отчетам, он делал свою работу хорошо и пользовался уважением коллег.

Но полгода назад он сломался. Его реакция на смерть Саманты Грейсон оказалась настолько острой — депрессия, паранойя, бессонница, — что МИ-6 отправило его в отпуск по состоянию здоровья.

Навстречу проносились машины, и Сильвия чувствовала себя неуютно. Почему англичане упрямо настаивают на правостороннем движении, вместо того чтобы ездить по левой стороне, как это делает почти весь цивилизованный мир? Она вздрогнула, услышав голос Лэнга:

— Мне нужно знать, какие у вас планы.

— Наша первая остановка «БиоПорт», — ответил Свитхарт. Так называлась частная компания, столь тесно связанная с известнейшей британской организацией по биохимической защите, Портон-Дауном, что ее штаб-квартира располагалась на государственной земле.

Именно в «БиоПорт» доктор Кристин Палмер завершила свой последний исследовательский проект, там же, предположительно, отравили органическим токсином Саманту Грейсон. Все это Сильвия вспоминала, пока Лэнг допытывался у Свитхарта:

— Портон-Даун? Как вы получите допуск? Через официального представителя ФБР не…

— Я работал с их людьми в Гонконге. Сложное дело, черный рынок биоматериалов. Все закончилось хорошо.

— И они ваши должники. — Казалось, что Лэнга лихорадит. — Что они предлагают?

— Интервью с сотрудниками.

— Там настолько строго, что в закрытые лаборатории вам не попасть, но попробуйте узнать, насколько тесно контактировали Палмер и Саманта.

Лэнг внезапно въехал на другую полосу, даже не посмотрев в зеркало бокового обзора. Его маневр встретили гудками, но он, казалось, не обращал ни малейшего внимания на внешние звуки.

— Портон-Даун находится в графстве Уилтшир, примерно в ста пятидесяти километрах к западу от Лондона. Пробки на дорогах. Сколько у вас времени?

— Сто одиннадцать часов.

Лэнг подрезал большой грузовик.

— Я вас надолго не задержу.

— Что вам удалось выяснить? — спросил Свитхарт.

Лэнг извлек из-под сиденья конверт из оберточной бумаги и протянул его через плечо Свитхарту.

— Что это?

— Потом расскажу, — ответил Лэнг, отдергивая конверт, когда Свитхарт попытался его взять, и снова бросил под сиденье. — Сперва о главном. Что вы знаете о Портон-Дауне?

Сильвия не сразу поняла, что вопрос адресован ей. Она растерялась, затем взяла себя в руки:

— Биологические и химические исследования в военных целях; пользуется сомнительной репутацией, кто-то раскопал, что в середине девяностых они проводили испытания на людях; один солдат умер, отравившись газом зарином. Не исключено, что они и раньше экспериментировали на людях.

— Что еще? — резко спросил Лэнг. Последние несколько миль его возбуждение росло, будто внутренние часы отмечали путь, и в нервах накапливалось все больше напряжения.