Книга Черный треугольник. Дилогия, страница 129 – Юрий Кларов

С У Х О В. Вы знаете Елену Петровну Эгерт?

Я С И Н С К А Я. Немного.

С У Х О В. У нее одно время хранились ценности монархической организации «Алмазный фонд», в том числе и серьги-каскады. Я могу устроить вам очную ставку с ней. Хотите?

Я С И Н С К А Я. У меня нет никакого желания встречаться с ней. Думаю, в этом вообще нет необходимости. Меня вполне устраивает ваше общество.

С У Х О В. Тогда говорите правду.

Я С И Н С К А Я. Я стараюсь. Просто мне не всегда это удается.

С У Х О В. Как у вас оказались серьги-каскады?

Я С И Н С К А Я. Мне их подарили.

С У Х О В. Кто и где?

Я С И Н С К А Я. Винокуров. Во время моего посещения Екатеринбурга. Я там гостила у подруги.

С У Х О В. Почему же вы сказали генералу Волкову, что приобрели эти серьги у ювелира Кутова на деньги, одолженные у подруги?

Я С И Н С К А Я. Вы действительно настолько наивны или просто притворяетесь?

С У Х О В. Попрошу ответить на мой вопрос.

Я С И Н С К А Я. Генерал Волков был слишком ревнив. Такой дорогой подарок, как серьги-каскады, мог навести его на всяческие мысли. А я его любила и не хотела расстраивать.

С У Х О В. Вы хотите сказать, что между вами и Винокуровым были тогда чисто дружеские отношения?

Я С И Н С К А Я. Нет, я этого не хочу сказать.

С У Х О В. А что же?

Я С И Н С К А Я. Я говорю лишь о том, что у каждой красивой женщины, ежели она бедна, но любит драгоценности, имеются свои маленькие тайны. Уверяю вас, в них совсем не обязательно посвящать человека, который собирается на тебе жениться. Можете мне поверить на слово.

С У Х О В. Брошь «Северная звезда», принадлежавшую некогда госпоже Шадринской, вам тоже подарил Винокуров?

Я С И Н С К А Я. Да, он, но не в Екатеринбурге, а в Харькове.

С У Х О В. И «Улыбку раджи»?

Я С И Н С К А Я. Что вы имеете в виду?

С У Х О В. Так называется в описи ценностей «Алмазного фонда» найденный у вас кулон.

Я С И Н С К А Я. Нет, кулон мне подарил не Винокуров.

С У Х О В. А кто же?

Я С И Н С К А Я. Павел Алексеевич Уваров.

С У Х О В. Он что… тоже одна из ваших «маленьких тайн»?

Я С И Н С К А Я. Вы считаете, что у меня плохой вкус?

С У Х О В. Не берусь судить.

Я С И Н С К А Я. Он меня в Харькове пригласил как-то на «Ромео и Джульетту»… Перед ним одним я бы, возможно, и устояла, но, сами понимаете, – Шекспир! Это уже было свыше моих сил. Я благоговею перед классиками.

С У Х О В. На допросе Уваров заявил, что Винокуров его ненавидел и даже готовил на него в Одессе покушение. Соответствует ли это действительности?

Я С И Н С К А Я. Возможно, хотя их и принимали за друзей.

С У Х О В. Винокуров ревновал вас к Уварову?

Я С И Н С К А Я. Он не был ревнив и не ходил на Шекспира. Просто Уваров слишком многое знал о нем, а люди не любят, когда о них слишком многое знают.

С У Х О В. Уваров знал, что Винокуров присвоил ценности «Алмазного фонда»?

Я С И Н С К А Я. Да.

С У Х О В. От кого?

Я С И Н С К А Я. Не знаю.

С У Х О В. Он настаивал на том, чтобы Винокуров вернул присвоенное руководству организации?

Я С И Н С К А Я. Разве Уваров произвел на вас впечатление идиота? После расстрела царской семьи на подобном мог настаивать только идиот. Павла Алексеевича вполне устроило, если бы ценности «Фонда» были честно поделены между достойными и порядочными людьми, которые рисковали жизнью и состоянием во имя монархии.

С У Х О В. К ним он, вероятно, относил и себя?

Я С И Н С К А Я. Только себя.

С У Х О В. Он говорил об этом Винокурову?

Я С И Н С К А Я. Разумеется. Он относился к Винокурову с истинной симпатией и считал нетактичным скрывать от него свои искренние убеждения, тем более что эта идея казалась ему очень удачной, так же как и мне…

С У Х О В. Я так понял, что Уваров шантажировал Винокурова?

Я С И Н С К А Я. Шантаж? Что вы! Люди из общества так низко никогда не опускаются. Единственное, что Павел Алексеевич мог себе позволить, так это намек.

С У Х О В. На что?

Я С И Н С К А Я. Ну как на что? На то, что неимоверная жадность и глупое упрямство чреваты всяческими неприятностями и что он был бы очень огорчен, если бы Винокурова разжаловали, посадили за решетку или, не дай бог, расстреляли.

С У Х О В. И как же Винокуров реагировал на эти… намеки?

Я С И Н С К А Я СИНСКАЯ. Он должен был понять, что Павел Алексеевич желает ему добра.

С У Х О В. Как Винокуров реагировал на шантаж?

Я С И Н С К А Я. Если исключить упомянутое вами маленькое недоразумение в Одессе, то можно сказать, что положительно.

С У Х О В. Положительно?

Я С И Н С К А Я. Представьте себе, именно так. Учтите, что Павел Алексеевич красноречив и всегда умел привлечь симпатии собеседников. Он обладал даром убеждать и как-то говорил мне, что готовил себя в проповедники. Уверена, что на этом поприще его ждали неувядаемые лавры и всеобщее признание. Ему ничего не стоило бы обратить всех язычников в христианство, а христиан тут же сделать мусульманами или буддистами.

С У Х О В. Вы знаете «перстень Калиостро», который хранился у господина Уварова в отхожем месте?

Я С И Н С К А Я. Сапфир с вырезанным на нем изображением Геркулеса?

С У Х О В. Он самый.

Я С И Н С К А Я. Знаю.

С У Х О В. Как он попал к нему?

Я С И Н С К А Я. Точно так же, как и мой кулон с голубым алмазом, геммы, медали, старинные золотые монеты…

С У Х О В. От Винокурова?

Я С И Н С К А Я. Да.

С У Х О В. Результат шантажа?

Я С И Н С К А Я. Красноречия.

С У Х О В. А каким образом у Винокурова оказались изъятые у вас, Кробуса и Уварова экспонаты музея?

Я С И Н С К А Я. Не знаю. Могу лишь сказать, что покойный Юрий Николаевич любил коллекционировать все, что можно было легко и выгодно продать, особенно золото, картины, драгоценные камни. Он был прирожденным коллекционером и…