Онлайн книга «Темный Набег»
В оставшееся небольшое – с палец – отверстие вставлена темная трубка. Керамика? Непрозрачное стекло? Медь? Бронза? Трубка жесткая, но, похоже, гибкая. Скорее, все-таки медь… Только потемневшая, вытравленная чем-то. Еще одна такая же трубка входит куда-то под ключицу мертвеца. Ага, а тот, второй тевтон у стола, оказывается, в самом деле, приводит в движение… Да, это был бронзовый ручной сифон – широкий, устойчиво стоявший на столе и предназначавшийся явно не для раздува огня в тигле. Складки малых мехов с одной стороны. С другой – длинное узкое горлышко, от которого и тянулись к покойнику две изогнутые трубки. Имелась в этом сооружении и третья трубка – потолще и покороче двух первых. Эта уходила под стол – к большому толстостенному стеклянному сосуду. В полупрозрачной округлой емкости можно разглядеть жидкость, цвет которой (если он есть у нее вообще, этот цвет) из-за темного стекла, однако, определить было практически невозможно. С каждым движением мехов сифон, шумно хлюпая и булькая, всасывал в себя неведомый раствор. Прогонял в себе. Перекачивал через себя. А затем под сильнейшим давлением воздуха наполнял им пустые вены и артерии испитого мертвеца. Равномерно наполнял. Рассчитано. Порция за порцией. Вероятно, прерывать процесс было нельзя. Тевтоны, трудившиеся у стола, не останавливались. Один сосредоточенно качал меха сифона. Второй поддерживал трубки и следил за уровнем жидкости в стеклянном сосуде. А Всеволод уже шагал дальше – в глубь помещения – к прикрытым плащами бочкам и бревнам. Так и есть! Не бочки это вовсе и не бревна. Еще два трупа. Раздетые и обмытые. У одного разворочен живот. У второго – левое подреберье. Тоже испиты: крови – почти нет. Ждут своей очереди? Одежда и доспехи мертвецов лежали рядом. Судя по облачению, все трое – не какие-нибудь кнехты, а полноправные братья-рыцари ордена Святой Марии. Поглощенные работой алхимики по-прежнему безмолвствовали, но из-за двери уже несся злой приглушенный шепот: – Русич! Вернись! От былого радушия и сдержанности Томаса ныне не осталось и следа. Замковый кастелян с факелом в руках стоял у двери и исходил бессильной злобой. Что ж, ладно, можно и вернуться. Теперь – можно. Вернуться и поговорить. Расспросить. Ибо было о чем. Всеволод вышел из лаборатории. – Кто это? – он кивком указал на трупы. – Брат Фридрих, брат Вильгельм, брат Яков, – недовольно процедил Томас. Три рыцаря, павшие во время последнего ночного штурма, – припомнил Всеволод. – А я-то полагал, их отпевали в часовне. – Отпевали. Но служба давно закончилась, и останки перенесены сюда, – совсем уж недружелюбно глянул на него кастелян. – Но зачем? Что здесь происходит? – Как что? – вопросом на вопрос ответил Томас. – Тебе разве не приходилось присутствовать при бальзамировании трупов? – Нет, – честно признался Всеволод. – Не доводилось, знаешь, как-то. Вообще-то об обычае готовить покойников к длительному хранению в могилах и склепах он слышал, но, сказать по правде, никогда его не понимал и не одобрял. Сказано ведь: прах – к праху, и чего тут еще мудрить? – Так значит, – Всеволод поскреб в затылке, – значит, ваши алхимики… – Да, – раздраженно перебил его кастелян, – этим они занимаются тоже. Всеволод промолчал. Только покачал головой б изумлении. Порядочки, однако, в Закатной Стороже… Голос Томаса сделался вдруг необычайно торжественным: – Брата Фридриха, брата Вильгельма и брата Якова готовят к погребению. В их тела впрыскивают раствор, воспрепятствующий тлену. Затем их облачат в боевые доспехи. А после все трое будут упокоены навеки. Таково распоряжение мастера Бернгарда. И таков наш последний долг перед павшими. Помолчав немного, однорукий рыцарь добавил: – Бальзамирование следует завершить до возвращения магистра. Поэтому не будем мешать. Так и не переступив порога, кастелян отступил от двери. Вздохнул: – Вам вообще не следовало бы смотреть на это. Все-таки вы… Тевтон вновь умолк, не закончив фразы. «Чужаки» – додумал недосказанное Всеволод. Да, они не являются членами ордена. И – да, пожалуй, пялиться на здешние предпогребальные таинства им не приличествует. – Пора подниматься наверх, – сухо произнес Томас, закрывая дверь лаборатории. Что ж, наверное, пора… Только вот… Дернулось на сквозняке факельное пламя, бросило отблески дальше по галерее. А дальше – тупик. Заканчивающийся, как успел заметить Всеволод, глубокой, нишей. А в нише той – еще одна дверь. Потяжелее и покрепче, чем все прочие в этом подземелье. И ведь нет – не показалось! В самом деле – дверь. Темнеющая железом, но не поржавевшая, содержавшаяся – сразу видно – в образцовом порядке. Запертая дверь. – Что там? – Всеволод шагнул в проход. Посмотреть поближе. – Нельзя! – с самым решительным видом Томас преградил путь. – Вот туда вам и вовсе нельзя! – Нельзя? – нахмурился Всеволод. – Почему? Опять какие-то секреты… – Да потому что нет никакой нужды нарушать покой мертвых, – раздраженно ответил Томас. – Мертвых? – Всеволод опешил. – Там что – тоже мертвые? – Это склеп, русич. Своих павших братьев мы хороним здесь, а не на погосте за замковой стеной. Ах, вот в чем дело… Очень удобно. Из алхимической мертвецкой – прямиком в склеп по соседству. Недалече выходит. – К тому же у меня нет ключа от этой двери. – У замкового кастеляна нет ключа? – искренне удивился Всеволод – У кого же тогда этот ключ? – У мастера Бернгарда, – ответил Томас. – Когда в склеп вносят павших братьев, он открывает дверь. Все остальное время склеп заперт. И это правильно. Зачем понапрасну тревожить останки благородных рыцарей? – Хм-м, а останки неблагородных воинов? – прищурившись, спросил Всеволод. Помнится ведь, вместе с тремя рыцарями прошлой ночью погибло еще девять человек. – Где вы хороните их? Томас нахмурился, поджал губы. – Гибнут многие, однако для всех места в замковом склепе не хватит… Понятно. Значит, погост за стеной… – Каждого воина, павшего при обороне Зильбернен Тор, мы отпеваем, как доброго христианина, и с почестями отправляем в последний путь, – заверил тевтон. – Но здесь, в замке, находят упокоения только полноправные братья ордена. |