Онлайн книга «Темный Набег»
Всеволод не сразу осознал, о чем речь. Осознав же… – Сарацины?! – в изумлении воскликнул он. – Тевтонские рыцари призвали на помощь сарацин?! Бернгард криво усмехнулся. – Беда нынче грозит всему людскому обиталищу. А в жарких песках Палестины, возле берегов Мертвого моря, тоже имеется древняя кровавая граница, над которой в вечном дозоре стоит Сторожа. У магометан, как и у нас, есть воинское братство, посвященное в тайну темного мира. Туда-то, в это братство, я и посылал гонца. Набег есть Набег, и уже нет большой разницы, кто встанет на пути нечисти – христиане или мусульмане. Пришло время позабыть былые распри. Разве не так, русич? Всеволод кивнул. Ну да, пришло. Наверное. Раз уж в тевтонской крепости ради общего дела собрались и немцы, и русские дружинники, и степные язычники… – Мы, татары, – начал перечислять Всеволод, загибая пальцы, – рыцари из северных земель, сарацины… Кто еще, мастер Бернгард? За кем еще были посланы гонцы? – Ни за кем, – неожиданно сухо ответил немец. – Больше мы никого не ждем. Иных дозоров на границе миров нет. А если и есть, то мне о том не ведомо. – Значит… Всеволод обвел растерянным взглядом крепостной двор, заполненный вооруженными людьми. Сейчас-то здесь, пожалуй, даже тесновато. Но вряд ли это надолго. Если никакой подмоги больше не будет. – Значит… Бернгард ждал – вежливо и терпеливо. А подмоги – не будет. – Значит, это все? – Всеволод неопределенно махнул рукой вокруг. – Это значит, что, благодаря вам, гарнизон крепости стал многочисленнее, чем прежде, – тевтон снова улыбался. Натянуто, скупо. – Нас сейчас даже больше, чем было в начале Набега. Ненамного, но все же больше. – Но твари темного обиталища – их-то меньше не становится, – хмуро заметил Всеволод. – Не становится, – согласился Бернгард. – Каждую ночь их тоже становится больше. – А вы… – А мы всячески изничтожаем нечисть. – Убиваеге одних, освобождая место для других? – Это не самое важное. – А что же тогда важно? – Что замок по-прежнему в наших руках. И что есть еще, кому его защищать. А покуда дело обстоит так, будет и надежда. – Какой в ней прок, в той надежде? Рано или поздно Серебряные Ворота падут. Так есть ли смысл удерживать обреченный замок. – Обреченный? – тевтонский магистр сдвинул брови. – В твоем сердце говорит страх, русич? Всеволод покачал головой: – Непонимание. Отсиживаться по ночам за стенами, теряя бойцов и растрачивая драгоценное время на дневные вылазки – неразумно. – Вообще-то днем мы истребляем нечисть десятками, а то и сотнями. – А ночью приходят тысячи, да, мастер Бернгард? – Что ты предлагаешь? – Действовать. Напасть самим. Пробиться через границу миров… Сагаадай и Золтан, молча, не вмешиваясь, слушавшие их разговор, чуть придвинулись к Всеволоду. Оба тем самым словно поддержали его без слов. – И? – с вежливым интересом поинтересовался Бернгард. – Что дальше? – Сделать то, что следовало делать с самого начала, – с вызовом бросил Всеволод. – Пока еще не поздно… пока не стало совсем поздно. – Что именно? – мастер Бернгард смотрел на него уже со злой насмешкой. – Что – сделать? – Если темные твари приходят в наш мир, нам тоже надлежит найти способ, чтобы… – Всеволод помолчал, потом решился, – чтобы проникнуть в их мир. – Думаешь, там, на земле темного обиталища, в открытом поле мы перебьем больше нечисти, чем здесь, за Серебряными Воротами? – Там у нас будет шанс устранить главную опасность. – Да? В самом деле? – Черный Князь! – горячо воскликнул Всеволод. – Его следует убить там, прежде, чем он появится здесь. – Черный Князь? – Бернгард поднял бровь. – Ты, вероятно, говоришь о… – О Черном Господаре – так называют его угры, – без малейшей почтительности перебил Всеволод убеленного сединами собеседника. – Волохи именуют его также Шоломонаром и Балавром. Татары – Эрлик-ханом. Вы же, немцы, зовете его Нахтриттером, Рыцарем Ночи. Тевтонский магистр глубокомысленно кивнул: – У него имеются и иные имена и прозвания. Царь-змей, Василиск, который есть Гебурах, воплощение пятого Сефирота власти – власти ненависти, разрушения и тьмы… – Гебурах? Сефирот? – насупился Всеволод. Слова были вовсе незнакомыми и пугающими. Но бесстрастно-холодный тон тевтонского магистра пугал еще больше. – Я использую древний язык каббалистов и магических трактатов-гримуаров, – объяснил Бернгард. – А-а-а, – с кривой усмешкой протянул Всеволод. – Выходит, во главе эрдейской комтурии стоит маг и каббалист? Впрочем, после алхимической лаборатории, упрятанной в замковых подземельях, это не очень-то и удивительно. – Каббала, равно как и черная магия, чужда рыцарям Креста, – строго ответствовал Бернгард. – Но древний язык запретных искусств порой точно отражает глубинную суть явлений. А суть такова. Рыцарь Ночи, Шоломонар, Черный Господарь, или, как ты его называешь, Черный Князь, входя в чужое обиталище, обретает власть над оным. Власть, которую способен ограничить лишь он сам. Если, конечно, у него возникнет такое желание. Как думаешь, это странное желание может возникнуть у самого жуткого исчадия тьмы? Всеволод промолчал. Бернгард продолжил: – С приходом алчущего крови Шоломонара прежний мир перестает быть таковым. На месте старого обиталища разрастается иное, новое, вполне пригодное для Рыцаря Ночи и прочих темных тварей, но крайне опасное для человека. Беззаботный мир, впустивший чужака, становится для него трапезным столом… – Ну, это-то как раз мне известно, – процедил Всеволод. – О том, что пропускать Черного Князя через рудную границу нельзя, я наслышан. И раз уж невозможно закрыть взломанную границу, следует изничтожить врага за нею. Бернгард хмыкнул: – Видишь ли, русич, порушенную рудную черту способна восстановить лишь кровь Изначальных. И лишь тому, в ком течет эта кровь, под силу совладать с Рыцарем Ночи. Тебе известны такие герои? Всеволод вновь не ответил. А что отвечать? Легендарных Изначальных давным-давно нет в этом мире. Да и потомки Вершителей так просто уже не сыщутся. – Вот то-то и оно, русич, – вздохнул магистр. – Потому-то Сторожи и поставлены у Проклятых проходов. Поставлены сторожить и оберегать. Ради вечного дозора поставлены. И – не более того. На миг Всеволод растерялся – но только на миг. |