
Онлайн книга «Посмотри мне в глаза»
![]() Он обнял ее за талию: — Это было до того, как я увидел подставку для цветов. — Что не так с подставкой для цветов? — спросила она заинтригованно. — Это — нержавеющая сталь. Кому-то не нравится нержавеющая сталь? — Я ударился о нее головой сегодня утром, когда наливал воду в стакан. Она рассмеялась: — Ты просто очень высокий. — Эй, ты, кажется, сочувствуешь? — Я? — Ты — моя жена, в конце концов. — Жена по найму, — поправила она. Он пожал плечами. Она встала на цыпочки и быстро поцеловала его: — Можно ее убрать… — Ты имеешь в виду снять? — Нет, — сказала она игриво. — И потом еще раковина. Она повернула голову и непонимающе уставилась на раковину из белого фарфора: — Что не так с раковиной? — Это — целая ванна. — Но это красиво. — Туда можно посадить двух детей! — Ну, возможно, у меня будет двое детей, — поддразнила она его. Но Дэмьену это не понравилось. Его улыбка тут же исчезла, и ясный взгляд подернулся пеленой. — Я имела в виду, когда-нибудь, — поправилась она, заметив, что руки, обнимавшие ее, напряглись, — у меня будет своя собственная раковина, такая же, как эта, И когда-нибудь у меня будут двое детей, которых можно будет в нее всунуть. Не намного лучше, Тэсс. Синие глаза Дэмьена сощурились: — С кем ты собираешься заводить детей? Она не знала, что сказать: — Не знаю. Я только представила… Он отпустил ее, пошел к раковине: — Мне она не нравится. Ей она тоже не нравилась. Она не хотела думать о нем, имеющим с кем-то еще детей… Но это был их последний день вместе, и он не намекнул на то, что хотел бы продолжения отношений после того, как вернется в Калифорнию. — Кофе готов, — сообщила она, пытаясь говорить беззаботным тоном. — Мебель должна быть здесь через несколько часов. — Она оглянулась. — Все-таки как много тут места, и все такое свежее и новое. Знаешь, ты мог бы сдать его в аренду, если бы захотел, и при этом держать дом в собственности. Кому-то он мог бы понравиться. В Трибьюте все-таки есть какое-то особое очарование провинциальности. — Посмотрим, — проворчал он, стрельнув в нее хмурым озабоченным взглядом. — Почему ты так смотришь на меня? — Я не могу выбросить из головы мысль о тебе, имеющей с кем-то детей. Вздохнув, она обняла его и прижалась к нему: — Знаешь что? После прошлой ночи я немного устала. А ты? — Нет. Она лукаво улыбнулась: — Думаю, что ты мог бы подремать. Его расстроенный взгляд загорелся, когда он понял, что она имеет в виду. Зарычав, он поднял ее на руки: — Я несу тебя в кровать. — Хорошо. Его бровь коварно приподнялась. То, что спать никто не собирается, это факт. К закату солнца все работы в доме были закончены. От начала до конца. И Тэсс еще никогда не чувствовала себя такой гордой и такой грустной. Но ей не хотелось показывать Дэмьену свою печаль. Она хотела провести с ним чудесную ночь. Обед у камина, потом повторить представление сегодняшнего утра. Тэсс слышала, как льется вода в душе, когда ставила чайник на плиту. И представила, как вода стекает по его влажному упругому голому телу. Было понятно, что пары ночей, проведенных с ним, недостаточно. Она думала о том, что после того, как он уедет в Калифорнию, ее жизнь снова превратится в пустую ракушку, как и раньше. Она повернулась к разделочной доске и начала резать томаты для соуса. Ей хотелось знать, что чувствует Дэмьен. Конечно, он не хотел думать о ней, живущей с другим мужчиной. Но и разговоров о будущем и о своих желаниях он избегал. Может быть, ему захочется продолжать видеть ее? Или может быть, хотя бы иногда приезжать в Миннесоту? Она задумалась и прекратила резать томаты. Одно ей было известно наверняка — они оба изменились, проведя время в Трибьюте вместе. И символом этих перемен был этот небольшой красный дом. Из чего-то разрушенного и хаотичного он превратился в уютное, теплое, надежное и счастливое место. И Тэсс, и Дэмьен тоже изменились вместе с ним. Она выключила горелку и ушла из кухни. Ей необходимо было видеть Дэмьена, чувствовать, как его руки снова обнимают ее. Душ все еще был включен, когда она вошла в ванную, и ее охватил горячий, влажный пар. Трепеща от желания, Тэсс сняла одежду, потом отдернула занавеску душа. Дэмьен был еще лучше, чем она его представляла. С его упругого, мускулистого тела капала вода. Он усмехнулся и протянул ей руку: — Нечистые намерения? Она взяла его руку и шагнула к нему: — Да. — Хороший ответ, — сказал он, поворачивая ее спиной. Потом он привлек ее к себе, к своей уже твердой плоти, взял мыло в руку и начал намыливать ее. От шеи вниз по ключице и дальше. — Дай мне знать, когда будешь чистой, — шепнул он ей на ухо. Она улыбнулась. Он заскользил кусочком мыла по ее груди, по каждому напряженному, твердому соску. — Как насчет сейчас? Она покачала головой и с дрожью произнесла: — Нет. Он скользнул мылом по животу, по бедрам, потом между влажными завитками на лобке: — Здесь? Это то место, где нужна моя помощь? Она кивнула, не в силах произнести ни слова, пока он гладил и скользил по ней мылом, словно смывая с нее печаль и неуверенности, доставляя ей блаженство снова и снова… Фраза, «еда в постели», сегодня вечером приобрела для Дэмьена совершенно новый смысл. Как хорошая жена, Тэсс подала ему спагетти и шампанское, то и дело останавливаясь, чтобы поцеловать его, ткнуться в него носом и промурлыкать ему, что не может не думать о том, что он сделал с ней в душе. Это был чистый ад. И блаженные небеса. Завтра вечером он уезжал в Калифорнию, и все в нем кричало, чтобы он остался, простил ее, бросил все и попытался быть счастливым хоть раз в своей несчастной жизни. Но что-то появилось в нем за эти шесть лет и было сильнее, чем его чувства к Тэсс. Дэмьен поставил бокал с шампанским и посмотрел на нее. Он никогда не видел ее более прекрасной. Счастье и удовольствие после занятия любовью отражались у нее на лице. Внезапно он словно очнулся от наваждения и будто отрезвел. Только дурак мог мечтать видеть ее каждый день вот такой, каждое утро, едва открыв глаза. |