Книга Финт покойной тети, страница 20 – Юлия Павлова

— С добрым утром. Кофе будет позже.

Если меня здесь воспринимают, как непонятно кого, я и буду себя вести соответственно. Я села, закрыла воду и взяла у Алексея тарелку. Для этого мне пришлось почти вылезти из ванны, и стало видно, что грудь, живот и до половины бедер кожа нормального цвета, а спина и попа от горячей воды ярко-розовые. Алексей на это зрелище не обратил никакого внимания, и мы спокойно позавтракали.

— Кофе?

— Нет. Кофе в туалете — это все-таки перебор.

— Как хочешь.

Он забрал у меня тарелку и вышел. В тесноватое помещение тут же вломилась Зорька, поставила передние лапы на бортик ванны и понюхала воду.

— Леша! Забери собаку, а то она сейчас ко мне купаться залезет.

— Чего ты пугаешься? — Алексей сноровисто оттащил серую махину за дверь. — Это же не кобель. Ты скоро? Мне тоже надо душ принять.

— Уже.

Я встала, выбралась из ванны и вытерлась насухо. В тот момент, когда я почти оделась, вошел Алексей и начал раздеваться.

— Воду хоть бы спустила, мамина дочка.

Он стянул с себя свитер и футболку, расстегнул ремень. Я оглянулась. У него было такое красивое тело, рельефное, поразительно стройное, практически без волос, от него так пахло мужчиной, что у меня подкосилось единственное гнущееся колено, и я села на унитаз. Свитер запутался в руках. Алексей забрал его у меня, вывернул с изнанки и отдал мне.

— Ты чего, опять в обморок падать собралась?

— Выйди. — Слово у меня получилось хриплое и грубое.

— Не понял?

— Выйди, я на тебя спокойно смотреть не могу.

— В каком смысле?

— Ни в каком не могу.

Пот выступил на лбу, и ладони стали горячими. Я взяла свой свитер и по стеночке, по стеночке стала выбираться из ванной. Алексей с интересом смотрел за моими манипуляциями.

— Ты меня хочешь, что ли?

— Во дурак.

Я вытащила в коридор свое тело, которое активно протестовало по поводу совершаемого побега и требовало любви с мужчиной, находящимся сейчас в душной ванной.

С огромными усилиями мне удалось дотащиться до лифта и оказаться на первом этаже перед квартирой номер два. Рука поискала ключи в кармане джинсов… в другом кармане… Их не было. О-ой! Он подумает, что я специально это сделала! Черт! И ведь никуда не денешься, на улице не май месяц, в тапках и без пальто далеко не утопаешь.

Я досчитала про себя до ста, настраиваясь на повторный визит, развернулась и пошла к лифту.

Алексей открыл дверь после первого звонка. Почти голый, бедра обмотаны полотенцем.

— Что так долго?

— Извини, ключи у тебя забыла.

— Не забыла. Я их еще вчера спрятал. Заходи, холодно.

Я сделала шаг вперед, закрыла за собой дверь.

— Алексей, я ничего не понимаю. Кто из нас ненормальный? Отдай, пожалуйста, ключи.

— Иди в спальню.

И я похромала в спальню. Он вошел следом, запер дверь, развернул меня к себе лицом и начал целовать. Не знаю, какие психологические опыты он ставил надо мной до этой минуты, но сейчас было так хорошо, что ему приходилось сдерживать меня. Я обцеловывала бархатную гладкую кожу его плеч и груди, его мягкие губы и длинные пальцы. Он осторожно уложил меня на матрас и постепенно раздел. Не знаю, сколько времени это продолжалось, сколько раз я кончила и сколько он.

— Леша, сколько сейчас времени?

— Два часа.

— О господи! Бедные собаки, они же не гуляные… И у меня нет сил.

— У меня тоже.

Сил хватило повернуться на живот. Раздетый Алексей производил впечатление языческого бога. Да, иметь такого мужчину в любовниках — это или большое счастье, или большое несчастье. Как же я смогу теперь без него обходиться, если надоем ему?

— Лешенька, ты сделал страшную вещь. Я теперь не смогу видеть других мужчин.

— Ты собралась замуровать себя в квартире?

— Нет. Я их в упор не буду видеть.

Мы задремали на полчаса, но потом пришлось вставать. Зорька скулила под дверью, жалуясь на негуманное обращение с лучшим другом человека.

Я не стала дожидаться Алексея, вытребовала ключи и спустилась к себе. Стерва не была настолько выдержанна и наделала в углу прихожей. Пять минут — и пол стал чистым.

Алексей зашел через полчаса. Зорька привычно потрусила на кухню.

— Анастасия, какие планы на сегодня?

Он смотрел на меня с улыбкой. Мне показалось — со снисходительной.

— Не знаю. Наверное, буду отдыхать. Еще я нечаянно людей обманула. Григорий с ними договаривался квартиры в Крылатском смотреть, а меня дома не было. Сейчас надо звонить извиняться. Хотя в последний раз он вроде бы решил притормозить с обменом.

— А кто такой Григорий?

— Любовник моей тети.

— А, видел. Выше Кати на голову.

— Ты был знаком с Катей?

— Шапочно, как сосед. Она не в моем вкусе, я люблю таких, как ты.

— Спасибо. Лешенька, у меня совершенно нету сил. Сходи, пожалуйста, в магазин, купи все, что сможешь.

Я протянула Алексею сто долларов. Мне показалось, что он слишком пристально их рассматривает, но, заметив мой взгляд, убрал купюру в карман.

— Ты не бойся, не фальшивая, я позавчера уже одну потратила.

— Я и не боюсь. Просто давно таких новеньких в руках не держал. Дверь не закрывай, я быстро приду. Только знаешь, Крылатское — это так далеко отсюда, неудобно ехать. Хотя тебе выбирать.

Дверь закрылась, а я стояла в состоянии бедной жены Лота, чувствуя себя не соленой, а просто окаменевшей.

Зорька не отреагировала на уход хозяина, ей моя кухня нравилась больше, чем родная. Холодильник такой же, вокруг пахнет вкуснее.

Стоять соляным столбом в коридоре не имело смысла. Я легла на кровать и включила телевизор. Ноги не до конца сдвигались, живот болел, зацелованная грудь горела. Еще пара таких занятий сексом, и я не только похудею, я и помереть могу.

Кровать включилась на легкий массаж, Стерва улеглась под бок, не хватало Алексея.

Он погремел входной дверью, прошел на кухню с покупками, чем вызвал оживление у Зорьки и Стервы, сорвавшейся с кровати. Кинув им что-то, похлопав холодильником и позвенев посудой, он улегся рядом со мной, поставив между нами торт-мороженое, бокалы и бутылку шампанского.

Мне показалось — античный бог сошел ко мне. «Вот оно, счастье! Стой!»

До вечера мы валялись в кровати, поедая то мороженое, то нежную ветчину.

Меня тянуло к Алексею, я целовала его лицо, глаза с темными ресницами, сильные плечи, руки совершенной формы. Мне было так хорошо. Я боялась этого непривычного ощущения. Он не разрешал мне дотрагиваться до себя, грозился устроить вторую серию сексуального триллера. Не знаю, может, и действительно смог бы, результат моих прикосновений был виден и ощутим, но я жаловалась на усталость.