Книга Рыцарь моего сердца, страница 19 – Марианна Лесли

Оливия резко остановилась на середине лестницы и потрясенно уставилась в пространство. Любишь? Она мысленно употребила именно это слово? Значит, она все еще любит Дерека Логана? О да, любит, ответила она себе. И никогда не переставала любить. Ее сердце болезненно сжалось. Но это безнадежно. Он никогда не простит ее, если узнает…

Оливия тяжело вздохнула и продолжила спускаться. От ее приподнятого настроения не осталось и следа. Она должна быть осторожнее, чтобы он не догадался, что она по-прежнему любит его.

Войдя в кухню, Оливия увидела, что Синди уже вынула из духовки шарлотку, которая, к счастью, не подгорела, и смазывает ее взбитыми белками.

— Ну что, мам, мистер Логан правда напился? — спросила девочка.

— Нет, солнышко, он не напился, он заболел.

— Заболел? — нахмурилась Синди. — А что с ним?

— У него тепловой удар. Перегрелся на солнце.

— Ты уже вызвала врача?

— Нет, он категорически отказывается, говорит, что ему нужно просто отлежаться.

— Ой, а как же мой обед? — огорчилась девочка. — Он теперь, наверное, не сможет пообедать с нами, если ему нельзя вставать.

— Посмотрим, — обнадеживающе проговорила Оливия. — Возможно, через пару часов ему станет лучше и он захочет что-нибудь съесть. По крайней мере, ты сможешь покормить мистера Логана в его комнате.

— Правда? Вот здорово! — обрадовалась Синди. Затем озабоченно нахмурилась. — Как ты думаешь, мам, ему понравится то, что я приготовила?

— Уверена, дорогая, что он будет просто в восторге, — заверила дочь Оливия.

Холодный компресс и аспирин сотворили чудо, и часа через два, как и предполагала Оливия, Дереку действительно стало гораздо лучше. Настолько лучше, что он даже смог принять душ и переодеться. Оливия с Синди предложили принести ему еду в комнату, но он наотрез отказался, пошутив, что чувствует себя уже вполне здоровым, чтобы съесть теленка. А значит, способен спуститься вниз.

— Мне ужасно неловко, что я так расклеился из-за какого-то пустякового головокружения, — признался он Оливии.

— Солнечный удар не пустяк, — ответила она. — И ты вовсе не расклеился, просто тебе было плохо. Все болеют, в этом нет ничего постыдного, Дерек.

— Но я никогда раньше не болел.

— Неужели никогда?

— Никогда, — подтвердил он, — за исключением того единственного раза, когда я болел ветрянкой в начальной школе. Помню, как мама мазала меня зеленкой.

— Ну что ж, все когда-нибудь происходит впервые, — философски заметила Оливия. — Итак, Синди, чем ты нас будешь кормить? Синди сегодня все готовила сама.

— Да, — с гордостью подтвердила девочка. — У нас в школе скоро зачет по домоводству, по разделу кулинарии, вот я и тренируюсь. — Она прокашлялась и торжественно провозгласила: — Сегодня на обед я приготовила овощное рагу, бутерброды с тунцом, острый мексиканский соус чили и шарлотку.

— Звучит замечательно, — одобрительно сказал Дерек. — У меня уже слюнки потекли.

Синди выставила на стол большую миску с рагу, блюдо с бутербродами и соусник, а Оливия помогла ей разложить все по тарелкам.

Рагу было пересолено, горох в нем крепковат, а чили оказался сладким на вкус, но зато бутерброды и яблочный пирог были безупречны. Дерек с Оливией без устали нахваливали кулинарные способности Синди, и ужасно довольная девочка, съев внушительный кусок шарлотки, умчалась в свою комнату поиграть в новую компьютерную игру, которую взяла у подружки.

Дерек и Оливия остались вдвоем.

Некоторое время он молча смотрел на нее. Почему-то сегодня она казалась ему особенно красивой, даже красивее, чем в восемнадцать лет. От нее словно исходило какое-то сияние, которое шло изнутри. Дерек не мог оторвать от нее глаз.

— Прошу тебя, не смотри на меня так, — не выдержала Оливия. — Это меня смущает.

— Извини, я не хотел. Знаешь, всякий раз, когда я ем бутерброды с тунцом, то вспоминаю наше первое свидание. А ты помнишь? — неожиданно спросил он.

Оливия разволновалась. В горле пересохло. Она нервно сглотнула.

— Я встретила тебя в гриль-баре Фостера, где ты подрабатывал по вечерам. — Она улыбнулась воспоминаниям. — Я возвращалась с тренировки, было уже довольно поздно, все посетители ушли, и хозяин попросил тебя закрыть бар. И ты сказал, что я могу взять все, что только пожелаю.

Дерек усмехнулся.

— И ты попросила бутерброд с тунцом.

— Это был самый вкусный бутерброд с тунцом за всю мою жизнь, — призналась она.

Он улыбнулся.

— И самое лучшее мое свидание. Помнишь, как мы танцевали под музыкальный автомат?

— И ты включал только медленные песни.

— Это потому что я очень хотел подольше задержать тебя и не мог придумать другого способа.

Дерек вздохнул и покачал головой. Ему и сейчас хотелось подольше удержать ее. Прижать к себе и никуда не отпускать.

— В тот вечер я жутко нервничал. Все время боялся, что сделаю или скажу что-нибудь не то и ты не захочешь со мной встречаться.

Оливия удивленно вскинул брови.

— Ты? Нервничал? — не поверила она. — Да ты был спокоен как удав.

Дерек усмехнулся.

— Просто я очень старался, чтобы ты не заметила. Хотел, чтобы у тебя создалось впечатление, что у меня большой опыт.

— А у тебя не было опыта?

Дерек покачал головой.

— Ты же прекрасно знаешь, что нет. В то время я был слишком занят работой.

— Да, я знаю.

— Ты была самой красивой девчонкой в школе, Оливия. Все старшеклассники увивались за тобой, но ты выбрала меня. До сих пор не могу понять, что ты во мне нашла.

Оливия улыбнулась.

— Напрашиваетесь на комплимент, мистер Логан?

Он рассмеялся.

— Ну, может, чуть-чуть.

Оливия залюбовалась тем, как преобразилось от смеха его лицо. Какой же он потрясающе красивый, милый, обаятельный! Как же будет тяжело во второй раз потерять его!

От этой мысли у нее испортилось настроение, сердце защемило, к глазам подступили слезы. Она поспешила сменить тему.

— Как по-твоему, Синди неплохо справилась с обедом? — спросила она первое, что пришло в голову.

— Для двенадцатилетней девочки, на мой взгляд, превосходно. У тебя замечательная дочь, Оливия. Плохо только, что она так редко видится с отцом.

— Ну… они видятся время от времени, и этого вполне достаточно.

— Достаточно для кого?

— Для обоих.

Дерек поднял брови.

— По-видимому, твой бывший муж не из тех, с кем возникает желание общаться часто, даже у собственной дочери. Я прав?