Онлайн книга «Ошибка природы»
Потому что, я чувствую, она знает, где наша Таня прячется. Или — что уже немного хуже — где нашу Таню прячут! Босса на месте не оказалось, но на зеркале висела приклеенная скотчем записка: «Ангел мой, Саша! Увы, обстоятельства заставили меня покинуть сие удобное для отдыха место, и я отправился навстречу опасностям. Шучу… Хотя и мрачно, поскольку обстоятельства не становятся светлее. Напротив, приобретают черный оттенок. Надеюсь явиться сюда часам к семи, а также смею надеяться, что ты меня все-таки дождешься. Позвони Эльвире — она просила. Лариков». — Что ж, — усмехнулась я. — Общение со мной все-таки принесло свои плоды — мой босс начал изъясняться высоким штилем, или, по крайней мере, пытается обучиться! Я разделась и прошла в комнату. Справедливо решив, что чайник стоит поставить раньше, я так и поступила и лишь после этого набрала свой номер. Эльвира долго не подходила, наконец в трубке зазвучал ее веселый голосок: — Сашка? Привет. Все нормально. Только что тебе звонил какой-то Аркадий. Что-то от тебя очень сильно хотел — во всяком случае, я от него успела устать. Запиши номер, пожалуйста! Я его клятвенно заверила, что ты обязательно позвонишь ему! — Диктуй, — сказала я, отыскивая карандаш. Что ему, интересно, так от меня понадобилось? Записав номер, я пообещала Эльвире, что постараюсь вернуться пораньше, чтобы развеять ее скуку, на которую бедная девушка жаловалась, и повесила трубку. Чайник уже кипел вовсю. Налив себе чаю, я поразмыслила, сколько может продержаться человек, если в его рацион входит исключительно вода и чуточка пирожных? Решив, что схимники держались довольно долго, причем без пирожных, я успокоилась. До мамашки дотяну. Кстати, о мамашке… Я вздохнула. Набрала ее номер. Плевать, что московский, — Ларчик расплатится. В трубке были длинные гудки. Ее не было. Черт побери, ну почему, когда она так нужна, ее нет? Бросив трубку, уставилась в окно. Над городом сгустились сумерки. И отчего это в моем сердце поселились тревога и близкое ощущение опасности? — Ты просто устала, — сказала самой себе. — Всего лишь. Нынче день был слишком насыщенным, а теперь ты пожинаешь плоды своей активности. Решив, что Аркадий вполне в состоянии подождать еще немного моего звонка, я достала томик «Geuvres». Лучший способ отвлечься от тяжелых мыслей. — «Вот истины наоборот, — прочитала, открыв книжку наугад. — Лишь подлый слабых бережет, один насильник судит право, и только шут себя блюдет. Осел достойней всех поет — и лишь влюбленный мыслит здраво». «Вряд ли сии строки относятся к разряду полезных в моем нынешнем дельце», — мрачно усмехнулась я. Но, по крайней мере, я на одно мгновение очутилась в другом мире. Хотя как сказать, любезный моему сердцу поэт-пройдоха! Вполне возможно, окажись ты в нашем мире сейчас — мне пришлось бы охотиться именно за тобой? По радио зазвучала песенка, которую последнее время я очень любила. «Que da do corason». Я закрыла глаза. Музыка была немного грустной и нежной. Ладно, позвоню этому Аркадию. Хотя отчего-то под эту песенку мне вспомнился мой Пенс, а не Аркадий. Я набрала номер, который записала с Эльвириных слов. После долгих гудков трубку взяли, и мужской голос произнес: — Да. — Здравствуйте. Пригласите, пожалуйста, Аркадия. — Я слушаю, — снова произнес голос, теперь показавшийся мне странно знакомым. — Это Александра? Господи, этот голос я где-то уже слышала! По телефону — но где? — Да, это я. Вы просили меня позвонить. — Да, просил. Я по вас соскучился. Честное слово! Может быть, мы встретимся? Завтра в филармонии концерт Вивальди. Я возьму билеты? Мой мозг напряженно пытался определить, где, когда и почему я слышала именно этот голос, именно по телефону, и почему с ним связаны неприятные эмоции?! Черт! Вспомнила! «Не может быть, — хотелось закричать мне. — Этого просто не может быть! Мне показалось!» Я взяла себя в руки. Стараясь быть доброжелательной и спокойной, ответила: — Да, конечно. Я очень люблю… Вивальди. * * * Повесив трубку, долго сидела, не в состоянии поверить самой себе. «Ты же могла обмануться, — говорил мой внутренний голос. — Телефоны иногда до неузнаваемости искажают голоса. Хочешь — проверь себя сама. Ну, давай, набери номер…» — И наберу, — проворчала я. — Хотя его там сейчас нет. Если только в том месте не стоит два телефонных аппарата… А если он узнает твой голос? Точно так же, как ты узнала его? Если это, конечно, был именно его голос и ты не ошиблась. — Но он не должен быть с ними, — отчаянно сопротивлялась моя наивная душа. — Как может совместить человек музыку и убожество? Тупую жестокость и такую тонкую склонность к лирике?! «А вот этот очень любит Вийона, — вспомнились слова Ларчика. — Я к тому, что не думай, будто все они тупые». — Я и не думаю, — упрямо сказала я. — Ничего такого не думаю. Но верить в это мне тоже не хочется! Может быть, я кажусь глупой и наивной, но не хочется! Я достала сигареты. Закурив, проследила за ленивым парением дыма и в очередной раз сказала себе: — Знаете, чего вам недостает, милейшая Александрина? Решительности. Простой решительности. Один звонок способен рассеять ваши подозрения или укрепить их. Так, может, стоит рискнуть? Конечно, это кретинизм — звонить этим людям с домашнего телефона, они же могут вычислить тебя потом, но кто не рискует, тот ведь не пьет шампанского, не так ли? Затушив окурок, я набрала номер. Трубку взяли сразу. И мои сомнения растаяли столь же стремительно, сколь и дым от сигареты. * * * — Алло, — голос звучал недоуменно и настороженно. — Я вас слушаю… Я смотрела на телефонный аппарат с ненавистью. — Алло, говорите. Что, собственно, мне сказать? Что я люблю Вивальди? Я усмехнулась. Можно сказать и об этом. Можно спросить, где находится Таня Глухарева. Можно спросить, зачем понадобилось убивать троих людей, которые так преданно и верно несли знамя «Трудовой молодежи». Можно вообще в открытую поинтересоваться, что это за мерзкая организация? Наркокартель или все-таки оазис борьбы за «чистоту нравов»? Или это странное сообщество живет лозунгом «одно другому не мешает»? Мои снимки лежали передо мной. Я рассматривала их. «Из них можно создать совсем недурственный коллаж, — рассмеялась я про себя с оттенком злости. — Только вот нет там почему-то того человека, который отвечает сейчас на мой звонок». — Алло, вы будете говорить? Мой абонент начинал терять терпение. |