Онлайн книга «Ночные проповеди»
– ДНК, ДНК… – выговорил Фергюсон задумчиво, ощущая смутное беспокойство. – Этим утром саперы вроде бы нашли упаковку от бомбы. По крайней мере они так считают. Тони Ньюман сказал, что на ней только следы ДНК отца Мэрфи. – Вряд ли из этого стоит делать какие-либо выводы, – заметила Хатчинс. – Тот, кто принес посылку, наверняка был в перчатках. – Это да – если бы посылку сунули в почтовый ящик. Но, судя по размеру, ее, скорее всего, передали из рук в руки. Лично я никогда не видел почтальона, вручающего посылки в перчатках. Да и помимо почтальонов – если вам посреди лета кто-то вручает пакет будучи в перчатках, разве вы не заподозрите неладное? Хатчинс рассмеялась и сказала: – Если это женщина – не заподозрю. Особенно старушка. – А они и составляют большую часть конгрегации, – добавил Конноли. – Набожная старушка-убийца? – произнес Мухтар. – Что ж, в жизни всегда есть место новому. – Она могла и не знать, что в посылке, – предположила Хатчинс. – Просто передала ее по доброте душевной. – Давайте сперва отыщем подозреваемого, а уж потом будем думать, как его защищать в суде, – предложил Фергюсон. – Тут есть и другая возможность, – вставил роп и замолк, ожидая, пока на него обратят внимание. – Про роботов я уже подумал, – заметил Мухтар. – Я никогда этим ублюдкам не доверял. Засмеялись все – даже роп. – И это возможно, – согласился тот, – хотя, в силу известных причин, маловероятно. Но я подумал не о них, а о человеке с искусственными руками – например, о мутиладо [16] . – Интересная идея, – произнес Фергюсон, глядя прямо в глаза-фотодиоды Лодыря. – Даже очень интересная. Фергюсон очень хорошо представлял, откуда у ропа взялась такая версия. Лодырь, по его собственному мнению, тоже был искалеченным ветераном войны. Насколько знал инспектор, перенос чипа, содержавшего разум робота, из боевой машины в тонкое изящное тело ропа оставил глубокую травму. Хотя прошло уже больше десяти лет, старая рана еще болела – как и у всех ему подобных. Конечно, инспектор сочувствовал партнеру. Тяжело вдруг лишиться части тела, возможностей, деградировать, остаться практически кастрированным. Но пусть терпит. Жизнь – вообще нелегкая штука. Однако было невозможно, решительно невозможно оставить осознавшей себя машине тело боевого робота. – А в конгрегации случайно не числились ветераны? – спросил инспектор у Пателя и Конноли. – Посмотрим, – отозвался Патель. Он потянулся за мобильным, лежащим на столе. – Я запущу «Огл» по именам… ого, вот и оно! – Он ухмыльнулся. – Коннор Джеймс Томас, сорок два года, занятие: директор компании. Ветеран Войн за веру, уволен в запас, пенсия с надбавками за ранения, хобби включают рыбалку, стрельбу и добровольную работу в «Анфасе». А что это за… Да это же группа взаимопомощи и поддержки мутиладос! Он живет в Мюирхаузе, имеет коттедж в Анструтере. – Интересно, он сейчас в Файфе? – спросил Фергюсон, думая о возможных траекториях выстрела, часть из которых уходила в море. – Может, рыбу удит? Коллеги смотрели на него с большим волнением, чем он чувствовал сам. – Выглядит интересно, – заметила Хатчинс. – Может, он и посещал отца Мэрфи на прошлой неделе? Конноли с Пателем кивнули. – Он есть в записях, – подтвердил Патель. – Да, тут сказано, что он принес отцу Мэрфи книгу на прошлой неделе. У него назначено собеседование на понедельник, когда Коннор должен вернуться из Файфа. – Может, лучше нашим друзьям из Файфа навестить ветерана прямо сейчас? – предложил инспектор. Мухтар и Хатчинс нахмурились. – В чем дело? – спросил инспектор. – Сэр, может, нам подготовиться как следует? Вызвать ребят с пушками? – предложила Хатчинс. Фергюсон засомневался. Зацепка интригующе четкая – но слишком уж очевидная. Вызывать спецподразделение на таких шатких основаниях как-то несерьезно. С другой стороны, раненый или убитый коп – это уже серьезнее некуда. К тому же полиция Файфа сейчас на взводе – погиб один из них. Спецов оттуда лучше не запрашивать. – Передай-ка мне результаты поиска, – попросил он Пателя. Секунду спустя на линзы пришел текст с фотографией, взятой с личного сайта Коннора Джеймса Томаса. Тот выглядел слишком уж молодо для сорока двух лет. Фергюсон покопался в данных, нашел номер мобильного и, прежде чем кто-либо успел его остановить, позвонил ветерану. Некоторое время шли длинные гудки – но затем трубку все-таки сняли. – Алло? – Мистер Коннор Томас? – спросил Фергюсон, жестом приказав коллегам молчать, видя, что некоторые уже решились что-то сказать. – Да, это я. – Мистер Томас, добрый вечер. Я – детектив-инспектор полиции Лотиана и Пограничья Адам Фергюсон. – Здравствуйте, инспектор. Чем могу помочь? – Вы дома? – Нет. А в чем дело? – Где вы сейчас? – Я в своей лодке, недалеко от Ист-Ньюка, в Файфе. Фергюсон беззвучно стукнул кулаком по раскрытой ладони. – Вы в море? В паре миль от Сент-Андруса? – Ага. Иду домой, в Энстер. – Анструтер? – Так я и говорю. По-местному, Энстер. А в чем дело? – Мы хотели бы поговорить с вами сегодня, а не в понедельник. – Ну ладно. Эх, бедный отец Лайам, – Томас тяжело вздохнул и продолжил сдавленным, будто от слез, голосом: – Такой хороший человек! И подумать только – я ж его видел на прошлой неделе! – В воскресенье? – Да нет, сдается мне, в пятницу. Я не то чтобы на каждую службу хожу. Инспектор… простите, как вас? – Фергюсон. – Ну простите, инспектор Фергюсон. Так вот, я ж говорил уже: я заскочил передать пакет. И там… Ну неужто вы думаете… В общем, я знаю, что там было! Я уже говорил вашим, там книжка была… – Простите, но я думаю, что гораздо лучше было бы обсудить это у нас. – Ну конечно, само собой. Не знаю, какая от меня помощь вам, но если уж хотите… а вы где? – Отделение полиции Гринсайдз, Эдинбург. Мы свяжемся с местной полицией, и за вами вышлют машину. Она встретит вас в порту. – Да не нужно! Я сам приеду в Эдинбург. Буду через пару часов. – Не стоит. Пожалуйста, дождитесь полицейской машины. Коннор Томас сидел за столом, сложив руки на груди. Непромокаемая куртка висела на спинке пластикового кресла. На подозреваемом была джинсовая рубаха с закатанными рукавами. В глаза ярко бросалась разница между загорелыми плечами и бледными предплечьями там, где начинались протезы. Лицо смотрелось также контрастно, белая линия змеилась на лбу, шла вниз по щекам и смыкалась под подбородком. Внутри этого овала кожа была гладкой и чистой, как у молодого человека, без каких-либо следов загара, а за его пределами покраснела от солнца и ветра, возраст оставил на ней заметные морщинки. |