Онлайн книга «Сборщик душ»
|
– Значит, Болгария. – Джером покатал остатки вина на дне посудины. – Да? – На отца Тео не глядел. – Ты мне окажешь услугу, если развлечешь его дочку. У нас с Болгарией будет… жесткий разговор. Финансового характера. Тео кивнул. – …потому что Болгария – тот еще ублюдок, – добавил отец. Его так распирало. Понятно. На себя посмотри, подумал Тео, но не сказал ничего. Джером Грей допил вино. К тому времени как на террасу поднялись Изабелла с отцом, первый кувшин уже опустел, а папаша Тео пребывал в наилучшем для переговоров виде. Вино лилось часами. Ча-са-ми. Обильнее, чем слова, особенно между ублюдками. Тео вздыхал. Отец снова не давал себе труда отвечать на звонки. – Это Нью-Йорк, – сказал он, когда телефон снова начал надрываться. – Мне нечего сказать Нью-Йорку. Болгария согласился. Дальше Тео не слушал. Развлечешь его дочку. Вот что отец сказал. Развлеки меня, вторили ему персиковые уста. К бокалу она почти не притрагивалась – никто из них в этом не нуждался – но темно-красная жидкость все равно напоминала Тео об испачканных красным белых дверях трейлера, на скалах в прибое. Впрочем, грустить он и не думал. Только не по Конни, только не сейчас. Внутри у него все так и пело. Изабелла улыбалась ему заговорщической улыбкой; беседа отцов их обоих не интересовала. – Ты хоть знаешь, о чем они вообще говорят? – Она наклонилась к нему, дыша в лицо своевольным запахом мускатного винограда. Тео подумал, что сейчас упадет в обморок. – О фильме, видимо. О шестидесяти миллионах американских долларов, скорее всего. Ухнувших в море с утеса, насколько мы знаем. – Хватило всего одного мертвеца. – Слова ее текли сладким медом. Любые бы текли. Даже эти. – Ага. По крайней мере, без вести пропавшего. Я тебя люблю. То есть я думаю, я тебя люблю. Я буду любить тебя. Ты самая красивая девушка на свете. – Что такое? – Она выглядела удивленной. – Ничего, – Тео уставился в свою тарелку с пастой в форме развесистых ушей. – Ты что-то сказал? – Нет, – Тео пожал плечами. – Ты что-то слышала? – Вроде нет. – Хочешь, уйдем отсюда? – Это что, вопрос? Когда отцы изволили обратить внимание, их давно и след простыл. Тео в первый раз взял Изабеллу за руку в переулке, ведущем к Каттедрале ди Отранто. Пальцы оказались холодные и спокойные; его собственные пылали жаром и только что не тряслись. – Как красиво, – вздохнула она. – Ты еще изнутри не видела. Там мозаичный пол. Довольно долбанутый на самом деле. Типа Зевс и Гера встречают Адама и Еву. – Тео улыбнулся. – По крайней мере, по монашеским меркам определенно долбанутый. – У монахов, знаешь ли, очень высокие мерки, – Изабелла вернула ему улыбку. – А ты будто про кино рассказываешь. Тео вздрогнул. – Кстати, про кино. Зачем вы здесь – я хочу сказать, ты и отец? – Он всегда хочет меня видеть, когда приезжает в Италию. Я живу к северу отсюда, в Витербо. Интенсив по латыни и итальянскому. Программа «Год за границей». – Колледж? – Старшие классы. Тео облегченно выдохнул. По крайней мере, они одного возраста. – Я думал, вы из Болгарии. Ну, он же твой отец, да? Она покачала головой. – Мы туда переехали, когда мне было тринадцать. Мировая столица малобюджетного кино. До тех пор была исключительно Калифорния. Извини, что разочаровала. Я не слишком-то редкая пташка. А я вовсе не разочарован. Он этого не сказал, но понял, что так оно и есть. – Я тоже. Они завернули за угол, и Тео обнаружил перед собой зеленую деревянную дверь. Он остановился как вкопанный. – Это квартира Конни. – Конрада? Который с трейлером упал в море? Погибшего парня? – Формально – пропавшего без вести. Но да, его. Черт знает что. А все проклятый сирокко. Тео чувствовал себя куда неудобнее, чем готов был признать. Ему всего семнадцать; из его знакомых еще никто никогда не умирал. «Хорошо, и без вести тоже не пропадал», – напомнил он себе. – Если парень правда мертв, где копы и все такое? Почему они не огородили место? – Она выглядела радостно-взволнованной. – Они думают, он был у себя в трейлере, но не совсем в этом уверены. Актеры на самом деле не живут в трейлерах, только когда работают на площадке. Конни вот тут ночевал, только считается, что этого никто не знает. Тео вздохнул. – Когда он не в клинике для алкоголиков, ему нельзя жить одному, таково условие испытательного срока. – Это еще почему? – Скажем так, он не из тех, кого просто застраховать. Но когда он приезжает на натуру, заставить его жить там, где надо, невозможно. – Это где же? – Со мной и с папой. По ту сторону собора. Конни просто припадочный, он даже вещи не стал заносить. Пришлось ему сразу отдельное жилье снимать. Мимо бухгалтерии, естественно. Тео поежился. – Лучше, если ты никому не скажешь. – А пойдем, проверим! Вдруг он там. Вырубился и лежит, мало ли что. – У нее даже глаза засверкали от этой идеи. – Нет его там. Папа первым делом послал сюда Диего. – Ну, вдруг Диего плохо смотрел. Она уже поднималась по ступенькам. – Не надо! Нам нельзя! Тео понятия не имел, зачем ей туда понадобилось, но раз понадобилось, значит, и ему тоже, хотя он этого совсем не хотел. Все так сложно! – Я хочу сказать, зачем? – А почему нет? Затем, что он звезда кино. Причем мертвая. Развлекай ее. Вот что он сказал, его папочка. – Ну хорошо. Да. Давай. Только на секундочку. Они поднялись по оставшимся ступенькам – каменным, истертым по центру за сотни лет, как и все остальное в Отранто, – мимо горшков с красными геранями. Конрадова дверь, такая же темно-зеленая, как и внешняя, оказалась закрыта, но когда Тео ее толкнул, со скрипом отворилась. – Конрад? – Голос Тео прозвучал сдавленно, словно он читал реплику из готического диалога. «Последнюю, перед тем как герой получает топором», – подумал он. – Тут никого нет, – прошептала Изабелла. – Пойдем отсюда, а? – Тео постарался не выдать облегчения. |