Книга Леонора, страница 14 – Кэтрин Феллоуз

– Прошлой осенью. А я никак не мог понять, почему ее лицо показалось мне таким знакомым.

– Что ж, тогда тебе лучше, забыв о Кэтрин Харфорд, жениться на Леоноре! На мой взгляд, она резковата в своих суждениях, но если ты позволишь ей и Финчли обсуждать тебя, кое-кто может принять всерьез их обмен мнениями. Как она тебя узнала?

– Точно не знаю. Это ее карету я остановил, когда меня ранил Финчли. Она хотела все мне рассказать, но тут появился Финчли… Нужно будет все это выяснить.

– Сначала женись на ней, а потом уж выясняй. Леонора весьма независима!

– Я это понял. Скажи-ка, что тебе известно об этой семье?

– Кое-какие справки я навел. Ведь моя мать подняла бы шумиху, если бы не одобрила их прошлое. Леди Констанс – весьма почтенная и достойная дама – дочь старика Тренчерда, а отца Марии знают во всех клубах. Мне ничего не известно об их состоянии, но меня оно и не интересует.

– Не было ли внезапного улучшения в их финансовом положении?

– А почему ты спрашиваешь? Что-нибудь, слышал?

– Просто у меня сложилось такое впечатление. Когда ты намерен официально просить руки Марии?

– А тебе какое дело?

– Да никакого! Только лучше тебе сделать это до следующей среды. Ее отец уезжает на север. В гости!

Мистер Рошфор решил на следующее утро навестить отца Марии. Преданный Брукс, чутко уловивший, что происходит с хозяином, помог ему примерить три сюртука, прежде чем мистер Рошфор сделал окончательный выбор.

– Скоро все закончится, сэр! – Брук прошелся щеткой по сюртуку и отступил на шаг, довольный, что мистер Рошфор являет собой идеальный тип джентльмена.

Не имея больше оснований оттягивать визит, мистер Рошфор взял трость и вышел из дому, зная, что Мария ждет его, а радушное отношение к нему леди Констанс подтверждало, что она считает дело решенным.

Тем не менее он дважды прошел мимо дома, прежде чем набрался храбрости и поднялся на крыльцо. Лакей, открывший ему дверь, сообщил, что юные леди в передней гостиной, но мистер Рошфор сказал, что хочет видеть мистера Ревелла.

Лакей проводил его в кабинет мистера Ревелла. Поздоровавшись с хозяином дома, мистер Рошфор вдруг оробел и пробормотал что-то о прекрасном утре.

Мистер Ревелл согласился с ним.

– Но в апреле начнутся нудные дожди, – продолжал мистер Рошфор.

Мистер Ревелл усмехнулся и подтвердил, что апрельские дожди бывают весьма неприятными. Чтобы успокоить взволнованного гостя, он предложил выпить шерри, и воцарилась тишина, нарушенная приходом слуги с графином и бокалами.

Разливая шерри, мистер Ревелл решил помочь своему визитеру.

– Насколько я понимаю, вы пришли ко мне относительно моей младшей дочери.

Мистер Рошфор кивнул, но не смог выдавить ни слова.

– Полагаю, дело весьма деликатное, – сказал мистер Ревелл. – Возможно, вы желаете взять в жены мою младшую дочь?

– Вот именно! – воскликнул мистер Рошфор и вздохнул.

– В таком случае я даю вам согласие. Выпейте же свой шерри!

Просияв, мистер Рошфор выпил шерри и признался своему будущему тестю, что в жизни не испытывал такого страха.

– Сейчас же помещу сообщение в газеты! – добавил он.

– А вы сообщили родителям о своем намерении? – спросил мистер Ревелл.

Мистер Рошфор покачал головой.

– Сначала известите их о своем намерении. А Мария ждет вас наверху.

Минутку спустя он, целуя руку Марии, гордо заявил:

– Все сделано!

Тут только он сообразил, что теперь является официальным нареченным Марии, и поцеловал невесту в щеку.

– Вы действительно просили моей руки у папы? – улыбнулась Мария.

– Да… конечно. Кажется, мистер Ревелл сразу понял, зачем я к нему пришел. Похоже, об этом все знают. А на днях меня расспрашивал об этом граф Эверард. По-моему, ему тоже пора жениться. Ему уже около тридцати.

Леонора, ожидавшая момента, чтобы пожелать им счастья, спросила:

– Лорд Эверард тоже подумывает о браке?

– Кажется, да, – сказал мистер Рошфор, – Только не понимаю… – он помрачнел, – почему из всех юных леди Лондона он ни с того ни с сего выбрал эту… Надеюсь, она не ваша приятельница?

– Нет, нет! – поспешила успокоить его Мария. – Она едва снисходит до беседы с нами. Она такая гордая. Но кажется, красавицы часто бывают такими.

– Не все, – глядя на нее с обожанием, сказал мистер Рошфор.

Появившийся в этот момент Саймон с первого взгляда понял ситуацию.

– Вы уже разговаривали с моим отцом, да? Что ж, раз вы теперь член нашей семьи, я хотел бы кое о чем вас попросить.

– О чем? Я к вашим услугам.

– Я хотел просить вас рекомендовать меня в члены клуба «Уайтc».

– Попросите об этом своего отца, – ответил мистер Рошфор.

– Что ж, пожалуй. Тогда, может, вы поддержите мою кандидатуру?

– Простите, но я вас почти не знаю…

– Что ж, в таком случае не могли бы вы посмотреть со мной одну лошадь.

– Нет, не могу. Мы идем покупать кольца.

– Ты обручилась с очень несговорчивым человеком, – заметил Саймон Марии.

– Мы были бы вам весьма признательны, мистер Рошфор, если бы вы ввели его в общество, где он мог бы улучшить свои манеры, – засмеялась Леонора.

– Я могу время от времени брать его куда-нибудь с собой, что действительно помогло бы ему приобрести некоторую изысканность. А также могу представить его достойным девицам, если вы хотите от него избавиться.

Саймон питал слабость к прекрасному полу, но, к сожалению, это были не те девицы, которых он мог встретить на вечерах, посещаемых мистером Рошфором. Саймон усмехнулся и отклонил предложение будущего зятя. Поскольку его вера в женщин подверглась серьезному испытанию, когда его страсть, пережившая даже соперника, встретившегося у дома его дамы сердца, испарилась, ибо на следующий вечер он застал ее в бигудях! Однако почти сразу же за этим у него произошла обнадеживающая встреча с одной блондинкой.

Мистер Рошфор посмотрел на Саймона с неодобрением. Будучи в курсе его наиболее шумных проделок, он легко проник в его мысли, что весьма удивило бы Саймона. Но молодому человеку было уже двадцать три года, и мистер Рошфор решил не вмешиваться в его дела и предложил Марии и Леоноре покататься верхом.

Леонора согласилась не сразу. Она еще не ездила на только что купленной для нее верховой лошади. С другой стороны, ей казалось, что обрученные имеют право побыть наедине.