Онлайн книга «Миры Стругацких. Время учеников, XXI век. Возвращение в Арканар»
|
И сбацано было здорово! Впервые за пять лет бывший наблюдатель почувствовал себя нужным. Частью единого целого, одной команды. Впрочем, длилось это недолго — до представления Алике, Фредовой жене. Секунду она стояла неподвижно, а потом шарахнулась — как от ужаса; «Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет!» — срываясь на беззвучный крик, повторяла она и металась, сбивая стулья, металась в поисках выхода. Антон знал это состояние — истерика, переходящая в спазм. — Прости, старик, — только и сказал Фред тем вечером. * * * — А потом была эта экспедиция… Практика, знаете? Может быть, она бы не уехала — но ведь я всегда старался держаться. Не показывал виду. — А оттого только хуже, не так ли? — Да. — Вы не могли последовать за ней. — Индекс здоровья тринадцать. — Неживым голосом Антон процитировал: «Не рекомендуется покидать Землю. Не рекомендуется вождение любых транспортных средств. Не рекомендуется ношение оружия. Не рекомендуется…» — Знаю, — кивнул Будах. * * * …Первое время она писала почти каждый день. Рассказывала, какая замечательная планета Ружена, как идут исследования, как она его любит. Потом письма стали реже — экспедиция развернула базовый лагерь и принялась за работу. Потом в письмах появился Ян. «Он настоящий друг. Он помогает мне. Чем-то он напоминает мне тебя». «Сегодня мы с Яном…» — Потом писем долго не было. И вот… получил сегодня. «Прости меня, Румата. Мы с Яном решили пожениться. По-настоящему, со святым отцом. Я так счастлива! И хочу поделиться этим счастьем с тобой — первым. Ведь ты был мне как родной, ты научил меня всему…» * * * …Тогда, у почтовых ячеек, Румате пришла в голову масса блистательных идей, среди которых ослепительным бриллиантом сверкнула такая: угнать чей-нибудь звездолет, высадиться на Ружене и набить Яну морду. …Ценитель ночных серенад с верхнего этажа, пристроившийся освежить просохшую было лужу в углу вестибюля, был избит молниеносно и жестоко, после чего, прихрамывая, ретировался, сплевывая на пол кровавое крошево. — …И тогда я понял, что меня нужно лечить, — закончил Антон. — Нет, благородный дон, я так не думаю. Вы совершенно здоровы. Антон удивленно поднял голову. Доктор Будах был серьезен и строг. — Совершенно, — повторил он. — Видите ли, АГЛ — Арканарская Геморрагическая Лихорадка, — известная также как «черный мор», имеет ряд характерных признаков. Не стану утруждать вас, благородный дон, ненужными сведениями — ни одного из этих симптомов у вас нет. А вот ситуация с лабораторными данными очень любопытна. Экспресс-лаборатория показывает резко положительные результаты… — Вот видите… — ….а те же анализы, сделанные вручную, — отрицательны. Все до единого. Похоже, у вас, дон Румата, весьма влиятельные враги. — Так что со мной происходит, черт побери?! — Вы, земляне, слишком доверяете слову. Вас нельзя убить стрелой, но слово легко способно отравить вас. Шесть лет назад, когда я попал на Землю, мне хотелось умереть. Я вдруг понял, как мало знаю, как много надо учиться, чтобы быть врачом. И многие говорили, что в пятьдесят шесть лет поздно переучиваться… Чрезвычайно убедительно говорили, к слову. И что есть много других интересных и нужных профессий — ассенизатор, например. Думал о том. Серьезно. Удержало одно: что вы — такие же люди, как мы. Дальше — годы каторжного труда. Иногда казалось, что эти многие правы. И про пятьдесят шесть, и про ассенизатора. Понимал все — и шел. С дежурства в читальный зал — и обратно. Дорогу осилит идущий… Скажите, дон Румата, вы говорили, что были пилотом. Разве вас не учили, что делать, когда остаетесь в одиночестве? * * * …Курс Автономного Выживания. Он проходил его дважды. Общий — для пилотов: «О съедобных травах, как построить лагерь, добыть огонь, наладить связь и оказать первую медицинскую помощь». И специальный курс для сотрудников Института. Кто-то давным-давно назвал его старой каторжной формулой «Не верь. Не бойся. Не проси». «Но ведь это Земля!» — чуть не заорал Антон. «Сдали нас, благородный дон. Бывает», — усмехнулся Румата Эсторский. Он стоял перед зеркалом и смотрел на худого, как вешалка, небритого человека с темными кругами под глазами. Прошелся по дому… Погладил корешки книг, обложки кристаллотеки. Вот эти — Кирины. А те — его. Сколько раз он садился за них и… засыпал. А вот — корабли. Бывали дни, когда Антон чувствовал, что стоит на краю срыва. Тогда он брал дощечки, бумаги, острый нож — и собирал модели парусников. Аккуратная, тонкая работа прохладной водой смывала бешенство… Антон представил этот дом без него. Решение уйти появилось внезапно, в залитом солнцем вестибюле больницы. Звонкий детский голос в гулкой тишине: «Он потерялся» — вдруг срезонировал в унисон с собственными мыслями: «Я! Это я потерялся!» Наконец Антон взял самую красивую из моделей, закинул за спину гитару и вышел. Неподалеку протекала речка. Антон наклонился и осторожно спустил парусник на воду. Секунду его несло на гребне волны — корабль-птица… Удалось выбраться из-под второй волны… А потом его накрыла третья… И больше ничего… Так должны погибать корабли… * * * Генералу Святого Ордена от наместника Ордена в Арканарской области боевого епископа раба Божьего Рэбы Во имя Господа! Спешу довести до сведения Вашего Высокопреосвященства, что переговоры наши с доном Кондором протекают благоприятнее, нежели мы даже могли себе предполагать. Именем Господа нашего в скорейшем времени будет покончено с мятежом возомнивших о себе баронов и закон и порядок восстановятся в Арканарской области. Опасаюсь, однако, что заново придется начинать нам все труды наши в Области, поскольку прахом пошло все, свершенное нами за последние пять лет. Как, несомненно, известно Вашему Высокопреосвященству, я, недостойный раб Божий, добился умиротворения вверенной мне области. Трудами братьев наших девственница с мешком золота за плечами могла пешком пересечь Область без малейшего ущерба для себя. Не вражьи войска — безымянный ужас разогнал бы жителей Запроливья, если б не скитались по дикой сайве черные монахи, без отдыха сражаясь с нечистым. Кто б чувствовал себя спокойно даже за стенами своего жилища, если б исчадия Икающего леса проникали бы в обитаемые земли? Кто отважился бы пуститься в путь? Но когда из лесных чащоб, из Питанской трясины и из-за Красного хребта выходят темные силы дьявола, их неизменно встречают смиренные дети Господа нашего. |