Книга Хроники Амбера. Книги Мерлина, страница 238 – Роджер Желязны

— Я не жалею.

— Что ты имеешь в виду?

— Я пришла за советом. Я хочу знать, как найти Люка.

— Ну как же, в Кашере. Там он как раз и был коронован. Зачем он нужен тебе?

— Не догадываешься?

— Нет.

— Я влюблена в него. И всегда была. Раз теперь я свободна от уз и обладаю собственным телом, то хочу, чтобы он знал, что я — Гейл… и знал, что я чувствовала в те времена. Спасибо, Мерлин. Прощай.

— Постой!

— Да?

— Я так и не отблагодарил тебя за защиту… даже если для тебя это было лишь принуждение, и даже если это было лишними хлопотами для меня. Спасибо, и удачи тебе.

Она улыбнулась и исчезла. Я протянул руку и коснулся зеркала.

— Удачи, — подумал я и услышал её ответ.

Странно. Это был сон. И все же — я не мог проснуться, и он ощущался реальностью. Я…

— Ты, понятно, вовремя вернулся ко Дворам для завершения своих замыслов… — Это из зеркала в трех шагах впереди — узкого и чёрного по краям.

Я подошёл к нему. На меня свирепо смотрел мой брат — Юрт.

— Чего ты хочешь? — спросил я.

Его лицо было злой пародией на моё собственное.

— Я хочу, чтобы тебя никогда не было, — сказал он. — Проиграй. Мне хотелось бы увидеть твою смерть.

— Каков твой третий выбор? — спросил я.

— Полагаю, заключение тебя в личную преисподнюю.

— Почему?

— Ты стоишь между мной и тем, чего я хочу.

— Я был бы рад отойти в сторону. Скажи — как.

— Нет пути, чтобы ты сам смог или захотел. Сам.

— Ты так ненавидишь меня?

— Да.

— Я думал, что купание в Фонтане сожгло твои эмоции.

— Курс лечения не завершился, и эмоции лишь усилились.

— И нет способа все забыть и начать заново, стать друзьями?

— Никогда.

— Я так не думаю.

— Она всегда больше заботилась о тебе, чем обо мне, и теперь ты намерен завладеть троном.

— Не смеши. Я его не хочу.

— Твои желания здесь ни при чем.

— Я не буду владеть им.

— Нет — будешь, если я тебя не убью.

— Не дури. Оно того не стоит.

— Скоро наступит день, который ты ждёшь меньше всего, ты обернёшься и увидишь меня. И будет поздно.

Зеркало залило черным.

— Юрт!

Ничего. Необходимость мириться с ним во сне раздражала так же, как и наяву.

Я повернул голову в сторону зеркала, оправленного в пламя, в нескольких шагах впереди и влево от меня, откуда-то зная, что оно — следующее по курсу. Я двинулся к нему.

Она улыбалась.

— И так, ты владеешь им, — сказала она.

— Тётушка, что происходит?

— Некий конфликт, о котором в основном упоминают как о «неподдающемся урегулированию», — отозвалась Фиона.

— Это не тот ответ, который мне нужен.

Слишком многих уже подняли на ноги, чтобы дать тебе лучший.

— И часть этого — ты?

— Очень небольшая. Не та, которая смогла бы дать тебе что-нибудь полезное.

— Что мне делать?

— Изучи свои возможности и выбери лучшую.

— Лучшую для кого? Лучшую для чего?

— Сказать можешь только ты.

— Ну, намекнуть-то можно?

— Ты мог пройти Лабиринт Корвина в тот день, когда я привела тебя к нему?

— Да.

— Так я и думала. Этот лабиринт был начертан в необычных обстоятельствах. Его нельзя скопировать. Лабиринт Оберона никогда бы не допустил его создания, не будь повреждён сам и слишком слаб для того, чтобы предотвратить приход к существованию конкурента.

— Ну, и?

— Наш Лабиринт хочет поглотить его, объединиться. Если это получится, то будет столь же гибельно, как если бы Лабиринт Эмбера был уничтожен во время войны. Равновесие с Хаосом будет безвозвратно нарушено.

— А Хаос недостаточно силён, чтобы предотвратить это? Я думал, что они могущественны в равной степени.

— Так и было, пока ты не исправил Искажённый Лабиринт, и Лабиринт Эмбера получил возможность поглотить его. Это удесятерило его силу, душащую Хаос. И он способен добраться до Лабиринта твоего отца, преодолев отпор Логруса.

— Я не понимаю, что делать.

— И я не понимаю. Но требую, чтобы ты сделал то, что я сказала. Когда придёт время, ты должен принять решение. Я не знаю, какое, но оно будет очень важным.

— Она права, — раздался голос у меня за спиной.

Повернувшись, я увидел отца в сияющей чёрной раме, не её верхнем крае была укреплена серебряная роза.

— Корвин! — услышал я голос Фионы. — Где ты?

— В месте, где нет света, — сказал он.

— Отец, я думал, что ты где-то в Эмбере вместе с Дейдрой, — сказал я.

— Духи играют в духов, — ответил он. — У меня не много времени, ибо сила кончается. Я могу только сказать: не верь ни Лабиринту, ни Логрусу, никому из этих отродий, пока вопрос не утрясётся.

Он стал блекнуть.

— Как помочь тебе? — спросил я.

Два слова «…во Дворах» донеслись до меня раньше, чем он исчез.

Я опять повернулся.

— Фи, что он имел в виду? — спросил я её.

Она хмурилась.

— Такое впечатление, что ответ зарыт где-то во Дворах, — медленно отозвалась она.

— Где? Где мне следует покопаться?

Она покачала головой и начала отворачиваться:

— Кто знает лучше?

Затем исчезла и она.

Голоса звали меня сзади, спереди. Всхлипы и смех, моё имя. Я заторопился вперёд.

— Что бы ни случилось, сказал Билл Рот, — если тебе потребуется хороший законник, я возьмусь за дело… даже в Хаосе.

А потом был Дворкин, подмигнувший мне из крошечного зеркала с перекрученной рамой.

— Беспокоиться не о чём, — заметил он, — но какие-то невесомости вьются вокруг тебя.

— Что мне делать? — закричал я.

— Ты должен стать чем-то более великим, нежели сам.

— Не понимаю.

— Сбеги из клетки, что — жизнь твоя.

— Какой клетки?

Он исчез.

Я побежал, и их слова звенели вокруг меня.

Ближе к концу зала было зеркало, похожее на кусок жёлтого шелка, натянутого на раму. Из него мне ухмыльнулся Чеширский Кот.