Книга Верю тебе, страница 11 – Марта Шилдз

— Нет, не спустится. Я велела ему уходить.

— И ты считаешь, что он сразу послушается? — Сильвия прищелкнула языком. — Ты слишком долго общалась с пятилетним ребенком.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду, что раз он не ушел сразу, значит, готов взять на себя ответственность. Нам пора иметь мужчину в доме. Я…

— Взять на себя ответственность? — Эмма воздела руки к небу. — Это как раз то, чего я не хочу.

— Послушай, дорогая. Я знаю, ты считаешь, что никакого мужчины тебе не нужно. Но это пустой разговор. Каждой женщине нужен мужчина. Это совершенно естественно.

Эмма закатила глаза. Ее мать принадлежала поколению, которое верило, что мужчина и женщина даны друг другу на всю жизнь. Слишком часто эта сказка рушилась на глазах у Эммы, чтобы поверить в нее.

— Насколько мне известно, мы живем в двадцатом веке. Женщины проделали большой путь за последние пятьдесят лет. Мы теперь работаем и можем обеспечивать себя сами. Зачем нам мужчины?

Сильвия подняла брови.

— Разве Габи появился путем непорочного зачатия?

— Ну, хорошо, пусть, для одной конкретной цели они нужны. Я, например, хотела бы еще детей, но мне не на что их содержать, и поэтому у меня этой цели нет. Мы будем есть? Я умираю с голоду.

— Как только спустится Раф…

Эмма стиснула зубы, чтобы не закричать. Этого только не хватало. Они так прекрасно ладили с матерью после смерти отца, вместе воспитывали Габи, поддерживали дом. И вдруг Сильвия решила, что без мужчины им не обойтись.

— Я сказала тебе, что он уходит. Он не будет есть с нами.

— Ну, если ты уверена…

— Уверена.

— Тогда ставь тарелки.

Несколько минут прошло в молчании. Наконец Сильвия спросила:

— А что насчет работы? Раф говорил мне, что собирается предложить тебе что-то.

Эмма помолчала, укладывая картофель с морковью вокруг тушеного мяса.

— Он предложил.

Мать повернулась к ней.

— Ну и?..

— И ничего. — Эмма полюбовалась проделанной работой. — Ты положила слишком много картошки.

— Я думала, у нас будет гость. Мужчины едят много картошки. Он предложил мало денег?

— С окладом все в порядке. Какие еще будут вопросы?

— Часы работы неудачные?

Эмма со стуком опустила ложку и посмотрела на мать.

— Часы работы удачные. Прекрасные, по сути дела. И денег предлагает в полтора раза больше. И еще крышу предложил починить.

— Тогда в чем проблема?

— Проблема?.. — Раздражение прошло так же быстро, как и появилось. — Проблема во мне. Раф хочет снять пару комнат наверху, чтобы жить и работать здесь, а я не думаю, что смогу вынести, если он так много времени будет находиться рядом.

— Но это же было бы идеально! — воскликнула Сильвия. — Ты бы работала прямо здесь, дома. Ты же сама боялась, что дополнительная работа будет отрывать тебя от Габи.

— Я знаю, но…

— Но что? Где ты найдешь лучше?

— Нигде. Это идеально. Большие деньги, удобный график и возможность заниматься любимым делом в своем же собственном доме. — Эмма упрямо покачала головой. — Но он будет жить здесь, мама! Все время!

— Он и должен жить здесь, дорогая. Он — твой муж и отец Габи.

— Глупости! — Эмма махнула рукой. — Он был моим мужем лишь четырнадцать часов перед тем, как уехал, и не появлялся целых шесть с половиной лет.

— Не по своей вине.

— Да, но… — Эмма закрыла глаза. Она была в смятении. — Как я могу пустить его снова в свою жизнь?

Сильвия пожала плечами.

— Ну и что? Ты хочешь сказать, что тебе не понравится, если тебе немного помогут? Ты посмотри на себя: ты как выжатый лимон.

— Помощь — это одно, а подстраиваться к его жизни — совсем другое. Это то, чего они все хотят. Я была вынуждена оставить учебу и переехать в Денвер с Рафом ради его карьеры. Я переехала в Нашвилл, чтобы Джерри мог получить свой диплом юриста. — Эмма беспомощно подняла руку. — Мне уже пора хоть немного подумать о себе и Габи.

Сильвия грустно покачала головой.

— Ты любила Рафа почти семь лет. Повесила его кольцо себе на грудь и носила его все это время. Неужели любовь исчезла только потому, что он появился у тебя на пороге?

Эмма отвела взгляд.

— Этот Раф совершенно не похож на того, которого я любила. Я не узнаю его.

— Так постарайся узнать. Одно я могу сказать тебе. Он не из тех, кто легко сдается. Посмотри, как упорно он пытается восстановить память. Не рассчитывай, что он легко оставит тебя в покое. Особенно зная, что Габи — его сын. Так или иначе, тебе придется иметь с ним дело.

— Да знаю, знаю. Это я просто… — Эмма вздохнула.

— Ты могла бы к тому же получить деньги за… — Сильвия замолчала, услышав неровные шаги на лестнице.

Обе замерли, прислушиваясь. Шаги двинулись не к входной двери, а раздались в прихожей, Эмма затаила дыхание, а Сильвия торжествующе посмотрела на нее: «Я же говорила тебе».

Через секунду Раф появился в дверях. Его глаза немедленно отыскали Эмму, и она увидела в них неуверенность, надежду и решительность. Пожалуй, ее женское тщеславие было отчасти удовлетворено этой его решимостью занять определенное место в ее жизни.

Эмма немедленно подавила это чувство.

— Мы можем поговорить?

От его резкого голоса по телу побежали мурашки.

— Раф, я…

— Подождите немного, — бодро прервала ее Сильвия. — Сначала поужинаем.

— Мама, мы не можем…

— … позволить этому сочному тушеному мясу засохнуть. Кроме того, — Сильвия многозначительно взглянула на дочь, — тебе надо кое о чем подумать. О преимуществах некоторых ситуаций. Ты не забыла? Вот будешь есть мясо и думать.

Эмма во все глаза смотрела на мать, не зная, что ответить.

Раф откашлялся.

— Сильвия, Эмма и я…

— … могли бы на воздухе попить кофе с десертом после ужина. — Сильвия махнула рукой в сторону двери, ведущей во двор. — Позовите, пожалуйста, Габи! И проверьте, чтобы он вымыл руки.

Раф снова перевел взгляд на Эмму и пожал плечами: мол, что он может сделать?

Это прорвало оборону — Эмма прыснула.

Лицо у Рафа сразу посветлело, глаза вспыхнули.

— Значит, поговорим после ужина?

Эмма кивнула и поспешно взяла блюдо с мясом.

Ужин прошел легко, вопреки ее ожиданиям. Раф был, как и прежде, обаятелен и общителен. Он расспрашивал Габи о бейсболе, Сильвию — об антиквариате, которым были уставлены полки в каждой комнате дома.