Книга Верю тебе, страница 13 – Марта Шилдз

Он широко улыбнулся.

— Правда?

— На твоем месте я бы не слишком обольщалась. У мамы свои представления. Для нее мужчина настоящий, если у него хорошие зубы и приличные манеры.

— Тогда я буду постоянно помнить о том, что надо чистить зубы и говорить: «Да, мэм».

Эмма наблюдала, как Раф пытается втиснуть свой грузовик на маленькую стоянку возле кафе.

— Раф…

— Да?

— Я хочу, чтобы ты понял, что наше соглашение строго деловое. Мне нужна работа, а тебе нужен художник.

Он взглянул на нее.

— Мне нужно помещение, а ты будешь его сдавать.

Эмма довольно кивнула.

— Деловое соглашение. Не более того.

Раф задумчиво нахмурил брови, выключил двигатель и отстегнул ремень.

— А как насчет моей памяти? Помочь ее восстановить не входит в это соглашение?

Она помолчала, отстегивая свой ремень.

— Что я должна для этого делать?

— Позволять мне прикасаться, — спокойно сказал он. — Похоже, это возвращает мне прошлое.

Эмма проглотила подступивший ком и попыталась справиться с сердцебиением.

— Что ты имеешь в виду под словом «прикасаться»?

— Ну, что-то вроде… — он потянулся к ней и переплел свои пальцы с ее, — вроде этого.

Эмма вздрогнула от давно забытого ощущения. Жар охватил ее. Захотелось притянуть Рафа к себе, почувствовать его тепло не только на руке.

Она с усилием отогнала эти мысли.

— Тебе вспоминается что-нибудь?

— Мы часто держались за руки, да? Я помню, как это было: мы входили ко мне в квартиру, сидели в каком-то офисе, ехали в моей машине.

Эмма прерывисто вздохнула.

— По-моему, это не слишком удачная идея.

— Почему? — тихо спросил Раф. — Потому что тебе это так же приятно, как мне?

Именно.

— Раф, нам не стоит…

— Да черт побери! — Он рывком посадил ее к себе на колени. — Мне хотелось прикоснуться к тебе с того самого момента, как ты вошла в тот конференц-зал.

— Но я…

— Ш-ш… — Он медленно провел пальцем ей по щеке. У него на лице было написано удивление. — Как я мог забыть тебя? Как я мог забыть это?..

Эмма зачарованно смотрела на приближающиеся губы.

Едва их губы встретились, ослепительная вспышка озарила его мозг. Это был заключительный фейерверк Четвертого июля. [1] Он тогда столько раз поцеловал Эмму за несколько минут фейерверка, что у него закружилась голова.

Внезапно видение начало тускнеть, уходить так же быстро, как возникло, и все вдруг потеряло значение, кроме женщины, которую он держал сейчас в своих объятиях.

Тепло ее тела было реальным, и это было куда драгоценнее любых воспоминаний. Кровь закипела у него в жилах, кислород обжег легкие.

Неловким движением Эмма схватила его за рубашку, словно пытаясь притянуть к себе.

Он помог ей, крепко обняв, и снова накрыл ей рот губами.

Едва оторвавшись от него, чтобы перевести дух, Эмма попыталась вырваться, и Раф досадливо опустил руки.

Она тут же обвила ему шею руками.

— Черт тебя возьми!

Сердце у него вновь бешено заколотилось.

— Что?

— Ты все такой же, — хрипло прошептала она, и они снова впились друг в друга.

Желание сжигало Рафа.

Он так давно — целую вечность! — не обнимал женщину.

Смутно, где-то в подсознании, возникло чувство опасности, страх потерять голову. Прошло еще некоторое время, и он наконец осознал, что делает и где находится.

Тяжело дыша, Раф погрузил лицо в шелк ее волос и попытался взять себя в руки. Ее горячее дыхание обжигало ему шею.

Постепенно сознание у него прояснилось, и он почувствовал, как Эмма напряглась.

— Прости, — выдохнул он. — Я не хотел, чтобы это зашло так…

— Будь ты проклят!

Она начала вырываться, и он отпустил ее. Она тут же начала дергать дверцу грузовика.

Он схватил ее за руку.

— Куда ты?

— Оставь меня.

— Что случилось?

— Что случилось? — Эмма изумленно посмотрела на него. — Ты поцеловал меня.

— А ты поцеловала меня.

Эмма не выдержала его горящего взгляда. Она бросилась ему на шею так, будто ей все еще было девятнадцать.

Нет, ее тянуло к Рафу сильнее, чем прежде.

Эмма распахнула дверцу грузовика и кинулась в кафе. Она услышала за спиной стук дверцы, испанское ругательство, потом все звуки пропали: она вошла в кафе и остановилась, глубоко дыша и пытаясь обрести самообладание.

— Эмма? Эмма Грэй, неужели это ты?

Еще один голос из прошлого. Хозяин кафе, обойдя прилавок, пошел ей навстречу.

Он по-прежнему был похож на хиппи, только виски еще больше поседели да прибавилось несколько лишних фунтов.

— Привет, Макс!

Приветливая улыбка застыла у нее на лице, когда она услышала, как открылась дверь у нее за спиной.

— Да, ну конечно, это ты. Не видел тебя целую вечность. А вот и… Черт возьми, Раф. Ты выглядишь так, словно тебя пропустили через кофемолку. Что случилось?

Раф вырос у нее за спиной. Положив одну руку ей на плечо, он протянул другую Максу.

— Неудачная командировка. Приятно снова увидеть тебя.

Эмма не поняла, узнал он Макса или сделал вид, что узнал.

Следующие его слова все прояснили:

— Ты по-прежнему делаешь лучшие в Соединенных Штатах гамбургеры?

Она вдруг поняла, зачем он положил руку ей на плечо — чтобы вспомнить кафе и его хозяина.

Он ее использует! Она в раздражении стряхнула его руку.

Макс усмехнулся и опустил седеющий подбородок в складки шеи.

— Конечно, вам как обычно?

— Вообще-то мы только что поели, — ответил ему Раф. — Так что с удовольствием, но в следующий раз. Как насчет пары кусочков пирога и кофе?

— Сейчас будут.

— Мне только кофе, — сказала Эмма. — Без кофеина.

Макс кивнул.

— Будет сделано. Ваша кабинка ждет вас. Сейчас все принесу.

Эмма выжидающе взглянула на Рафа — пусть ведет ее в «их» кабинку.