Онлайн книга «Розабелла»
|
– Я почти никого оттуда не встречала, – ответила она и сделала большой глоток вина. – Почему? Я специально просил тебя приглядывать за моей дамой сердца. Эмилия не смогла вынести укор от обожаемого брата. – Это уж слишком! Скажи, Фил, почему ты никогда не называешь свою «даму сердца» по имени? – выпалила она. Наступило молчание. Затем брат произнес: – Понятно… Выходит, Роза сказала тебе правду. Или ты сама догадалась? – Допустим, сама догадалась, – с горечью ответила сестра. – Но каким образом? Об этом известно только обитателям Темперли. Эмилия не удержалась от ехидной улыбки. – И никому больше? – Но с кем еще ты могла общаться? С Фолкирком? – (Эмилия глотнула вина и отвела глаза.) – Тебе сказал об этом он? Но это невозможно – мы его убедили, что перед ним Анна. Почему ты смеешься? – Да потому, что все это страшно смешно! – истерически расхохоталась Эмилия. – Я думала, что она Анна, тебе известно, что она Роза, Фолкирку она сказала, что она Роза, а он сказал… – Эмилия едва не захлебнулась от смеха, – он сказал, что не верит ей. Он думает, что она Анна! А она после этого клянется мне, что она Роза! Фил, как же трудно выловить правду из сплетенного ею клубка лжи! Брат обошел вокруг стола и забрал у сестры бокал с вином. – Эмилия, ты мелешь вздор. Когда состоялся этот разговор и где? Она откинулась в кресле и в нерешительности посмотрела на него, не зная, говорить правду или нет. – Накануне моего отъезда в Лондон. В роще. Ты лучше задавай мне вопросы, иначе я ничего не скажу! – Черт! Это не игра! Говори сейчас же! – Эмилия со страхом взглянула на брата – ни разу в жизни она не слышала, чтобы он говорил таким тоном. Он взял ее за руку и уж спокойнее произнес: – Эмилия, это не шутки! Все очень серьезно. Я должен знать, что произошло. Ты говоришь, что в роще был Фолкирк… – Он ее целовал. Он сказал, что хочет сравнить ее с сестрой, посмотреть, такая же ли она уступчивая. Он имел в виду Розабеллу Ордуэй, которая целовалась с ним раньше, Фил. – Продолжай. Что ответила Роза? – Она, конечно, все отрицала и очень рассердилась. Сказала, что всегда сопротивлялась ему. – Эмилия на мгновение задумалась. – Странно, потом она произнесла одно слово, за которое, мне показалось, он готов был ее убить. – Что это за слово? – Похоже на «Селдер». – О! – Тебе знакомо это слово? – Это фамилия. Господи! Вот в чем дело! Селдер! Что было потом? – Мисс Келланд выглядела совершенно больной и попросила меня помочь ей дойти до дома. Однако я была настолько зла, что предложила сделать это Фолкирку. Но он заявил, что у него нет времени, он торопится куда-то на север. Он говорил что-то про ее сестру и документы… и попросил ее связаться с ним. – Где? – Назвал постоялый двор «Двухголовый лебедь». – Я знаю это место. Что еще? – Фолкирк уже уходил, когда Роза крикнула ему, что клянется в том, что она Розабелла Ордуэй, и чтобы он оставил в покое ее сестру. – Бедняжка! Что сказал Фолкирк? – Он лишь расхохотался. И вроде больше ничего не сказал. – А точнее? – Фил, я не могу тебе это повторить. – Пожалуйста, договаривай! – Он сказал, что ты будешь разочарован и не захочешь жениться на залежавшейся вдовушке вместо невинной девицы. Филип встал и сжал кулаки. – Я готов его убить, если только он сам не попадет на виселицу! – (У сестры по щекам текли слезы.) – Успокойся, Эмми! Ты правильно поступила, рассказав все мне. У меня теперь душа не так сильно болит. А ты… ты избежала большого несчастья! Первым побуждением Филипа было бежать на упомянутый постоялый двор и выколотить из Фолкирка правду. Но осмотрительность возобладала, и он послал туда конюха, а сам спросил у дедова врача, знает ли тот подробности о смерти Стивена Ордуэя. – Кошмарная история, – сказал сэр Джеймс. – Коттрелл, их врач, говорил, что увечья были страшные – почти все кости сломаны. Эти две несчастные женщины – леди Ордуэй и ее невестка – ухаживали за ним. Коттрелл восхищен ими. – Он ведь упал с лестницы в погребе, не так ли? – Да, версия такая. – Сэр Джеймс поджал губы и отказался добавить что-либо еще, несмотря на все ухищрения Филипа. Было очевидно, что смерть Стивена Ордуэя произошла по иной причине, но врачебная этика запрещала это обсуждать. Вернулся конюх и сообщил, что Фолкирк живет на указанном постоялом дворе, он даже заплатил за постой вперед. Филип начал обходить клубы и прочие места, где, как он знал, частенько бывал Фолкирк, надеясь случайно с ним столкнуться. И вскоре это произошло – он действительно ненароком встретился с ним неподалеку от дома Ордуэев. – Фолкирк! – весело воскликнул Филип. – Какая неожиданность! Вы опять пытаетесь разыскать хозяев дома? – Нет! – Фолкирк был явно в плохом настроении. – Хотя им пора вернуться. – Мисс Келланд тоже ничего о них не известно. Правда, последнее время я с ней не разговаривал. – Да? – Заболел мой дед, и я приехал в Лондон вскоре после дня рождения Эмилии. С тех пор живу здесь и почти ни с кем не общаюсь. – А с мисс Уинболт? Филип изобразил удивление: – С моей сестрой? С ней, разумеется, я разговариваю. Она приехала в Лондон спустя пару дней после меня. Но времени на болтовню у нас нет. Если вас интересует, как она себя чувствует, то она вполне здорова. Вот только немного молчалива, хотя это понятно. – Понятно? – подозрительно спросил мистер Фолкирк. Филип снова прикинулся удивленным. – Конечно. Она очень любит деда, и его болезнь ее пугает. Нам по пути, Фолкирк? – Они пошли рядом, Филип продолжал: – Я заходил к Стантону, чтобы узнать, где он. Меня попросила об этом мисс Келланд. Но экономка ничего не знает. А почему они вам так необходимы? Разве вы дружите со Стантоном? Мне помнится, вас интересовала миссис Ордуэй. Фолкирк снова бросил на Филипа недоверчивый взгляд, но мистер Уинболт ничем себя не выдал. – Да, – неохотно ответил его спутник. – У нес остались кое-какие мои бумаги. – Бумаги? – Буду с вами откровенен, Уинболт. Это дело деликатное. Мы с миссис Ордуэй… ну, в общем, вы представляете, как это бывает. Стивен Ордуэй был жалкой личностью, а Розабелла – красавица, да и темпераментная к тому же. Наша связь закончилась, но в то время я писал ей письма… – И хотели бы их вернуть? |