Книга Все может быть, страница 48 – Джейн Грин

— Да, — постанываю я. — Но он мне не нравится.

— Жаль, — говорит Джейми. — Мне кажется, он неплохой парень. Может, со временем все изменится.

— Расскажи ему про поцелуй. — Джулс толкает меня в бок.

Я рассказываю про поцелуй и даже про язык, слюну и усы.

Джейми морщится.

— Честно говоря, Либби, мне кажется, ничего хорошего из этого не выйдет.

— Но зато, — прерывает Джулс, — в субботу он ведет ее по магазинам. За бальным платьем.

— Во всем есть свои плюсы, — говорит Джейми. — По крайней мере тебе останется дорогущий наряд на память.

В пятницу днем присылают очередной букет. Мне совсем не весело — я привыкла, что Эд дарит мне цветы, и воспринимаю это как должное. Моя квартира уже похожа не на цветочный магазин, а прямо на оранжерею.

Интересно, Бог вообще слышит меня? Типично, правда? До двадцати семи лет я мечтала встретить кого-то, кто бы обожал меня, и вот наконец нашелся такой человек, а я ни капельки не рада. Почему он мне не нравится? Почему я не могу заставить себя полюбить его? Может, я смогу. Посмотрим, что будет в субботу.

А пока я не собираюсь больше ничего ему посылать, потому что, честно говоря, не уверена, стоит ли мне поощрять его. Нет, пока не разберусь в своих чувствах, думаю, не стоит.

Потом случается потрясающая вещь. Как только приносят цветы, звонит телефон.

— Либби? Это Ник.

— Какой Ник? — Я так увлеклась цветами, что плохо соображаю.

— Что значит «какой Ник»? Ну, спасибо большое. Вроде не так много времени прошло.

— Ник!

Мое сердце начинает биться сильнее. Может, он передумал? Может, он звонит, потому что соскучился и понял, что совершил ужасную ошибку? Может, все еще можно исправить?

— Либби!

— О боже! Извини! Я так забегалась. Привет!

Я стараюсь, чтобы мой голос звучал по возможности спокойно. Это трудно, но, по-моему, у меня получается.

— Привет, дорогая. Я тут сидел, ничего не делал и думал о тебе. Решил позвонить и проведать, как ты там.

Он назвал меня «дорогая»! Он думал обо мне!

— О, у меня все отлично, — говорю я без всяких сомнений, потому что теперь, когда он позвонил, у меня действительно все отлично. — А ты как?

— Все то же самое, сама знаешь. Пытаюсь писать, но не могу сосредоточиться. К тому же у меня жуткое похмелье, голова раскалывается.

— Где же ты был вчера? Хорошо провел время?

Я чувствую укол ревности при мысли, что Ник был с другой женщиной, и молю бога, чтобы это было не так и он был на какой-нибудь унылой вечеринке. Хоть раз мои молитвы услышаны.

— Так, ходил в паб с Лосем и парнями.

Слава богу. По крайней мере я знаю, что ни одна из тех страшных женщин его точно не заинтересует. Боже. Лось, его друзья. Я вдруг вспоминаю тот ужасный вечер. Вспоминаю, как неловко себя чувствовала, как мне хотелось уйти, и понимаю, что, как бы я ни обожала Ника, никогда бы не смогла встречаться с ним и вести такой образ жизни.

И вдруг мне хочется смеяться, потому что мне больше никогда не надо будет идти в паб с Лосем и всей этой компанией, а потом ночевать в его грязной комнатушке. Я понимаю, что в первый раз в жизни действительно могу стать другом своему бывшему. И больше мне от него ничего не нужно. Честно.

— Много выпили? — смеюсь я, взволнованная этим внезапным чувством освобождения.

— Очень, — стонет он. — И сейчас я расплачиваюсь. А ты чем занималась? Я скучал по тебе.

— Правда? Очень мило. Я была занята. У меня все в порядке.

В трубке недолгое затишье, и потом Ник спрашивает:

— Как успехи в личной жизни?

— Ну… — Пошло все к чертям, почему бы и не сказать ему? — Я кое с кем познакомилась.

Долгое молчание.

— Здорово, Либби! — наконец произносит он, и мне кажется, что он вовсе так не думает. — Кто он?

— Просто парень. Пока не знаю, насколько это серьезно, — отвечаю я. — На самом деле ничего особенного, но он милый и хорошо ко мне относится.

— Чем он занимается?

— Он занимается инвестициями.

Ник стонет.

— Значит, он может позволить себе водить тебя по шикарным ресторанам, не то что я?

— Да! — говорю я и смеюсь.

— Знаю, ты ненавидела меня за то, что у меня нет денег, — вдруг говорит Ник.

— Нет, Ник! Я просто терпеть не могла ночевать в твоей жуткой квартире.

Мы оба смеемся.

— Теперь ты, наверное, ночуешь в Букингемском дворце?

— Да нет, на Гановер Террас.

Я не упоминаю о том, что мне даже целоваться с моим новым бойфрендом противно, не говоря уж о том, чтобы спать с ним.

— Правда, Либби, — говорит он, — я очень рад, что ты встретила кого-то.

— Да?

— Ну нет, конечно, не совсем рад. То есть я рад, но мне очень жаль, что у нас ничего не получилось.

Этот разговор принимает очень странное направление. Конечно, ничего страшного, я уже не влюблена в Ника, и мы оба сожалеем, но надо же идти дальше.

— Знаю, — говорю я. — Мне тоже. Но согласись, мы совершенно не подходили друг другу.

Молчание.

— Я имею в виду, — продолжаю я, — ты, конечно, очень милый, и мне бы хотелось быть с тобой просто друзьями, но, если подумать, нам вообще не следовало встречаться.

— Наверное, ты права, — вздыхает он. — В любом случае я пока не готов к серьезным отношениям.

— Знаю, — смеюсь я. — Именно это ты сказал, когда бросил меня.

— Я тебя не бросал! Мы просто… разошлись.

— Разошлись? Как Красное море перед Моисеем?

— Точно.

— А ты, Ник? — Мне не хочется задавать этот вопрос, но не могу удержаться. — Как у тебя с личной жизнью?

— Ужасно.

Спасибо, спасибо, спасибо, Господи.

— Не встречаешься с женщинами?

— Нет. После тебя никого не было.

— Тебе, наверное, тяжело.

— Нормально. Я немного замкнулся в себе в последнее время, много размышлял о любви, жизни и прочем.

— Додумался до чего-нибудь?

— Да. Я — в полном дерьме.

— Скажи мне что-нибудь, чего я еще не знаю.

— Спасибо! — Он в негодовании.

— Пожалуйста! — легко и беззаботно отвечаю я.

— Так мы друзья? — осторожно спрашивает он.

— Конечно! С удовольствием буду дружить с тобой.