Онлайн книга «Дамы и Господа»
|
– Нас догоняют! – воскликнул Казанунда. – Лом не потерял? – Нет! – Хорошо… Помело выписывало зигзаги над безмолвным лесом. Один из эльфов обнажил свой меч и замахнулся. Выбить жертву из седла, а потом позабавиться с ней вдоволь, пока она еще жива… Помело резко дало задний ход. Голова и ноги нянюшки Ягг ушли вперед, так что теперь она частично сидела на собственных руках, а частично – на пустоте. Эльф со смехом спикировал к ней… Казанунда взмахнул ломом. Раздался звук, очень похожий на «баммммм». Помело рванулось вперед, и нянюшка оказалась на коленях у Казанунды. – Извини. – Не стоит. Можешь повторить, если хочешь. – Ты его достал? – Вышиб из него дух. – Хорошо. А где остальные? – Я их не вижу. Казанунда улыбался как сумасшедший. – Мы им показали, правда? Что-то просвистело в воздухе и воткнулось в шляпу нянюшки Ягг. – Теперь они знают, что у нас есть железо, – сказала нянюшка. – Приближаться не станут. Да этого и не требуется, – добавила она с горечью в голосе. Помело обогнуло дерево, оставило след на папоротнике и выровнялось над заросшей тропинкой. – Нас больше не преследуют, – сообщил Казанунда. – Мы их, наверное, напугали. – Не мы. Они боятся близко подходить к Верзиле. Не их территория. Ты посмотри, во что превратилась тропинка. На ней уже выросли деревья. А когда я была девушкой, на ней и травинки нельзя было увидеть. – Она улыбнулась, вспомнив что-то. – Летом Верзила был крайне популярным местом. Сам лес тоже изменился. Он был старым даже по стандартам Ланкра. С уродливых нижних ветвей свисали моховые бороды. Под ногами летевших между деревьев ведьмы и гнома шелестели древние листья. Что-то услышало их приближение и предпочло скрыться в густых зарослях. Судя по звуку, это что-то было с рогами. Нянюшка заставила помело плавно остановиться. – Здесь, – сказала нянюшка, отодвинув лист папоротника. – Вот он, Верзила. Казанунда выглянул из-под ее локтя. – И все? Это же всего лишь старый могильный холм. – Три могильных холма, – поправила его нянюшка. Казанунда внимательно оглядел окрестности. – Ага, – кивнул он, – теперь понял. Два круглых и один вытянутый. Ну и что? – Впервые я увидела их сверху, – сказала нянюшка. – Чуть с помела не свалилась от смеха. Возникла пауза, в течение которой Казанунда пытался обдумать ситуацию. – Чтоб мне провалиться! – наконец воскликнул он. – Я-то думал, эти типы, что возятся с могильными холмами и прочими земляными работами – серьезные друиды, а не… В общем, никак не мог себе представить, что на самом деле они выкладывают всякие похабные картинки, место которым… в отхожем месте, извини за каламбур. – Похоже, ты не сильно шокирован? Она готова была поклясться, что под париком гном покраснел. – Ну, есть еще такая вещь, как стиль, – пожал плечами Казанунда. – Утонченность, наконец. Нельзя же просто орать во всеуслышание: «Эй, смотрите, какая большая и толстая у меня колотушка!» – Тут все немножко сложнее, – возразила нянюшка, пробираясь сквозь кусты. – Здесь сама местность, как ты выразился, орет. Вообще, по-моему, колотушка – это гномье словечко? – Ага. – Очень точное. Казанунда попытался выпутаться из очередного куста шиповника. – Эсме сюда никогда не приходила, – раздался где-то впереди голос нянюшки. – Говорила, мол, хватит с нее всяких народных песенок и майских деревьев, мол, целый непристойный пейзаж – это уж слишком. Конечно, – продолжала она, – изначально это место не предназначалось для женщин. Моя прапрабабка рассказывала, что в давние-давние времена мужчины приходили сюда совершать свои странные ритуалы, которых ни одна женщина никогда не видела. – Разумеется, кроме твоей прабабки, прятавшейся в кустах, – добавил Казанунда. Нянюшка даже остановилась. – А ты откуда об этом знаешь? – Ну, можно сказать, у меня развилось некоторое понимание сущности женщин из рода Ягг, – объяснил гном. Колючки уже разодрали весь его парадный камзол. – Она говорила, они тут строили парилки, воняли, как подмышки кузнецов, глотали укипаловку, плясали вокруг костров, нацепив рога, и мочились на деревья, – поделилась впечатлениями нянюшка. – А еще она сказала, что на самом деле это выглядело немного по-бабьи. Но лично я всегда считала, что мужчина – это всегда мужчина, даже если ведет себя по-бабьи. А что случилось с твоим париком? – Видимо, остался где-то на дереве. – Лом не потерял? – Ни в коем разе. – Тогда приступим. Они подошли к подножию длинного холма. Арка из трех неровных камней служила входом в неглубокую пещеру. Нянюшка пригнулась и шагнула в затхлую, пахнущую аммиаком темноту. – Пожалуй, дальше не пойдем. Хватит, – сказала она. – Спички есть? Серное пламя осветило плоский камень с грубым рисунком. Охра надежно въелась в глубокие царапины. Картина являла миру пучеглазого мужика с рогами и в звериных шкурах. Из-за мерцающего света спички создавалось впечатление, будто фигурка танцует. Под изображением была накарябана руническая надпись. – А что здесь написано? Кто-нибудь пытался ее перевести? – спросил Казанунда. – Это разновидность яггского языка, – ответила нянюшка. – Говоря по существу, она означает: «У меня большая и толстая колотушка». – Яггского? – уточнил гном. – Моя семья очень давно живет в этой местности, – пояснила нянюшка. – Благодаря знакомству с тобой, госпожа Ягг, я столько всего узнал, – покачал головой Казанунда. – Все так говорят. Воткни лом в щель рядом с камнем. Всю жизнь искала предлог, чтобы спуститься туда. – А что там такое? – Вход в Ланкрские пещеры. Как я слышала, они тянутся во все стороны. Даже до самой Медной горы. Говорят, есть вход из замка, но его я найти не смогла. В основном эти пещеры ведут в мир эльфов. – А я думал, вход в мир эльфов находится у Плясунов. – Это другой мир эльфов. – Что, есть несколько миров? – Об этом эльфы предпочитают не распространяться. – И ты хочешь проникнуть туда? – Да. – И найти там эльфов? |