Онлайн книга «Кого за смертью посылать»
— Они с Дроздом чуть из-за бабки не подрались! — донес кузнец и подавился смехом. — Круто наша полоняночка за дело взялась! — сказал Колобок. — Ликование в природе происходит. А всё мы! Так что не горюй! Случалось мне и во дворцах жить, и в хижинах убогих. Зато ты теперь понял, какие люди неблагодарные! — Да нет, — сказал богатырь. — Они просто глупые, и даже не глупые, а… как бы это сказать… Ну, не выросли, что ли? Я бы, может, и сам несколько лет назад громче всех глотку драл у княжеского терема. — Тоскуют по бессмертному житью, — сказал Окул. — Работать нужды не было, есть не хотелось… Можно было даже не дышать… А ты взял и враз их этого лишил! — Да, — вспомнил Жихарь. — Кощей успел уйти? — Еще как успел-то! Пятерых молодок за собой увел! — сказал Кот. Кузнец вдруг помрачнел лицом: — А вот сказитель Рапсодище не успел. Повесили его. Сочинителей всегда первых вешают, чтобы не сочиняли. — Как же вы допустили… — Не разорваться же было! И главное, кто? Те же, что вчера его песни слушали! — Кого же они теперь-то слушать будут? Вот не ждал, не гадал, никогда за него душа не болела… — Не терзайся, — сказал Окул. — Живучи на погосте, всех не оплачешь. Иди лучше к своим, только разбуди их тихонечко… Жихарь снял с шеи Колобка и пошел в избу. Дверь Окул укрепил железными скобами, петли смазал — отворилась она бесшумно. В сенях спал Дрозд, у самого порога, так что пришлось через него перешагнуть. Окошко в избе было завешено темной тряпицей, сквозь которую солнце еле пробивалось. Карина лежала на лавке, такая же спящая, какой богатырь ее видел в последний раз, только сон был другой — тревожный, маетный. Ляля и Доля лежали в обнимку под столом на старой шубе, лица у близняшек были чумазые. Сын-младенец устроился в колыбели — в той самой, которую некогда сколотил для Жихарки на скорую руку Кот или Дрозд. Он не спал, а внимательно смотрел на отца. Даже с каким-то укором. — Блин поминальный! — прошептал Жихарь. — Да ведь я за всеми за этими мелкими делами про имя-то позабыл! Он осторожно вынул младенца из колыбели, подошел к окну и, улыбаясь неведомо чему, стал тихим голосом перечислять-напевать все известные и дорогие ему имена. На какое имя дитя откликнется — то ему и носить. |