Онлайн книга «Роковая музыка»
– Привет, Анк-Морпорк! – закричал Крэш и кивнул Падле, который попал по барабанам всего со второй попытки. «И Воспоможествовательные Труппы» начали исполнение первого и, как оказалось, последнего своего номера. Вернее трех номеров одновременно. Крэш пытался изобразить «Анархию в Анк-Морпорке», Джимбо застыл, потому что не видел себя в зеркале и вообще мог играть одну-единственную страницу из «Самомучителя Блерта Фендера» (да и та была содержанием), а Нодди запутался пальцами в струнах. По мнению же Падлы, названия песен должны были интересовать кого угодно, но только не его. Он сосредоточился на ритме. Многим людям вовсе не приходится так напрягаться, но в случае с Падлой даже простой хлопок в ладоши требовал от него небывалой концентрации сознания. Падла в поте лица стучал в своем маленьком замкнутом мирке и поэтому не заметил, как зрители поднялись, словно прокисший суп, и накатились на сцену. Сержант Колон и капрал Шноббс мирно несли службу у Противовращательных ворот, по-товарищески делили самокрутку и слушали далекий рев Фестиваля. – Похоже, вечер удался, – сказал сержант Колон. – Именно так, сержант. – Похоже, там беспорядки. – Повезло, что мы не там, сержант. Они услышали цокот копыт приближавшейся к воротам лошади. Всадник с трудом держался в седле. Когда же он подъехал поближе, стражники увидели искаженное лицо С.Р.Б.Н. Достабля, который сидел на лошади с грациозностью мешка с картошкой. – Телега здесь не проезжала? – резко осведомился он. – Какая именно, Достабль? – поинтересовался сержант Колон. – Что значит, какая именно? – Было две телеги, – ответил сержант. – Одна с парой троллей, а на второй ехал господин Клеть, ну, знаешь, из Гильдии Музыкантов… – О нет! Достабль пришпорил лошадь и ускакал в ночь. – Что это с ним? – удивился Шнобби. – Должно быть, кто-нибудь из этих задолжал ему пенни, – ответил сержант Колон и оперся на пику. Потом они услышали цокот копыт еще одной лошади. Стражники едва успели прижаться к стене, когда она пронеслась мимо. Лошадь была белая и огромная. Мантия всадника развевалась на ветру, как и его волосы. Налетел порыв ветра, и лошадь с всадником скрылись на равнине. Шнобби долго смотрел им вслед. – Это была она, – сказал он наконец. – Кто? – Сьюзен Смерть. Свет в кристалле сузился до точки и погас. – Ну вот, даром истратили трехдневный запас магии, – недовольно пробурчал главный философ. – Ни единый чар не пропал даром, – возразил заведующий кафедрой беспредметных изысканий. – Живой концерт лучше, – заметил профессор современного руносложения. – Очень не хватает пота, который на тебя капает. – А мне показалось, что только толпа начала заводиться, как все и закончилось, – сказал заведующий. – Я думал… Волшебники оцепенели от жуткого крика, потрясшего здание. В нем было что-то животное, но одновременно и каменное, металлическое, зазубренное, как пила. Наконец профессор современного руносложения нашел в себе силы прошептать: – Такой ужасающий, леденящий кровь, пронизывающий до мозга костей крик вовсе не значит, что произошло нечто кошмарное. Волшебники осторожно выглянули в коридор. – Он донесся откуда-то снизу, – сказал заведующий кафедрой беспредметных изысканий, направляясь к лестнице. – Почему же ты идешь вверх? – Потому что я не идиот. – Но это может быть какая-нибудь ужасная Тварь! – Правда? – заведующий побежал по лестнице еще быстрее. – Хорошо. Поступай как хочешь. Это твое решение. Только не забудь, наверху живут студенты. – А… э… Заведующий кафедрой медленно спустился, с опаской поглядывая наверх. – Послушайте, – сказал главный философ, – сюда невозможно проникнуть. Территория Университета защищена мощнейшими заклинаниями. – Ты прав, – согласился профессор руносложения. – Кроме того, мы ведь постоянно их усиливаем, что входит в наши обязанности, – продолжил философ. – Э… да, конечно, усиливаем, – подтвердил профессор руносложения. И тут звук раздался снова. В реве угадывался медленный пульсирующий ритм. – Кажется, он доносится из библиотеки, – сказал главный философ. – Кто-нибудь видел библиотекаря? – Последнее время он постоянно возился с какими-то подозрительными штуками. Думаешь, он занялся чем-то оккультным? – Это – Университет. – Да, но я имел в виду что-нибудь еще более оккультное. – Давайте держаться вместе. – Я уже за кого-то держусь. – Ведь если мы будем держаться вместе, кто на нас нападет? – Ну, огромные страшные… – Заткнись! Декан открыл дверь в библиотеку. Там было тепло и тихо. Иногда раздавался шелест страниц, и нетерпеливо позвякивали цепи. Серебряный свет струился в подвал с лестничной площадки. Из подвала периодически доносилось у-уканье. – Кажется, он не сильно встревожен, – заметил казначей. Волшебники крадучись спустились по лестнице. Дверью ошибиться было невозможно – из нее струился свет. Волшебники вошли в подвал. И затаили дыхание. Оно стояло на возвышении в центре комнаты, озаренное светом свечей. Это была воплощенная музыка Рока. Высокая темная фигура вылетела из-за угла на Саторскую площадь и, продолжая набирать скорость, вбежала в ворота Незримого Университета. Фигуру заметил только садовник Модо, который с довольным видом катил тачку с навозом по дорожке. День выдался удачным. Впрочем, для Модо почти все дни были удачными. Он ничего не слышал о Фестивале. Не слышал о музыке Рока. Модо много о чем не слышал, потому что… не слушал. Ему нравился компост. А еще он любил розы, потому что им требовался компост. По натуре своей он был абсолютно довольным жизнью гномом, который добился успеха в решении всех проблем ведения садоводства в чрезвычайно магическом климате. Его больше не беспокоили ни тля, ни белокрылка, ни всякие твари с щупальцами. Поддержание лужаек в надлежащем порядке представляет серьезную проблему, если по ним будут ползать всякие гадкие существа из других измерений. Кто-то тяжело протопал по лужайке, оставив глубокие вмятины, и скрылся за дверью библиотеки. |