Онлайн книга «Первая встреча, последняя встреча...»
|
Блондин оценивающе оглядывает фигуру Сергеева. Б л о н д и н: Законы Аюрведы не позволяют Гуру брать денег. Ну, правда, если это будет пожертвование с благотворительной целью… С е р г е е в: Сколько? Б л о н д и н: Во всяком случае, за сумму пожертвования, и, желательно, в валюте — мне не должно быть стыдно перед Учителем… С е р г е е в: Сколько? Б л о н д и н (прямо и откровенно): Штука. Машина Сергеева стоит среди множества такси и жмущихся в сторонке частников. Разгар дня, пассажиров много. Машины отъезжают ежеминутно, после недолгой торговли. К Сергееву тоже часто заглядывают через окно, но, видимо, получают отказ и отходят. Сергеев в машине. Он отрешен и собран. Качая головой на очередную просьбу, он высматривает «клиента». Но их — кавказцев, нарядных дам и деловых людей — тотчас расхватывают бывалые. Лишь один, вдрезину пьяный потенциальный клиент, на вид новый русский (украинский? крымский? — назовем его просто Пассажир), с кейсом и бутылкой «Смирнофф» в руке безуспешно мотыляется между машинами. Его никто не хочет брать. Красное, потное лицо возникает в окне и у Сергеева. Но не успевает Сергеев закрыть свое стекло, как Пассажир распахивает заднюю дверцу и плюхается на сиденье. П а с с а ж и р: Симфр… аэрпр… поехали. С е р г е е в: Не по пути. П а с с а ж и р: Ты человек или нет?.. Поехали! Сергеев, обернувшись, открывает заднюю дверь. С е р г е е в: Вылезай. П а с с а ж и р: Мне… самолет ждет! Ты врубаешься, командир? Плачу, слыхал такие слова — баксы, грины… С е р г е е в: Покажи. Пассажир долго роется по карманам, вытаскивая отовсюду комки и пачки купюр. Денег много, в основном доллары. П а с с а ж и р: Сколько хочешь? Сколько скажешь — столько и плачу. С е р г е е в: Сколько скажу — не потянешь. П а с с а ж и р: Обидеть решил?.. Сколько? С е р г е е в: Штука. П а с с а ж и р (не моргнув): Забито. Подумав, Сергеев закрывает дверцу. Заводит мотор. П а с с а ж и р: Командир, а ты — человек! Отъезжая, Сергеев оглядывается. Пассажир уже спит, завалясь на бок и похрапывая. Машина Сергеева несется по шоссе. Сергеев за рулем. Курит. Г о л о с п а с с а ж и р а: Брось курить… Сергеев смотрит в зеркальце — Пассажир проснулся, его лицо стало несколько осмысленнее. Сергеев выбрасывает сигарету. П а с с а ж и р: Минералки нет? С е р г е е в: Нет. Пассажир кряхтит, устраиваясь удобнее. П а с с а ж и р: Порядочных людей возишь, а минералки нет… Але? Слышишь, чего говорю? С е р г е е в: Слышу. П а с с а ж и р: Значит, должен сказать: вас понял, у первого ларька тормозну. (Пьет водку из горла.) Приходится вон чего пить… С е р г е е в: Может, хватит? Пассажир пьет еще и с интересом смотрит на Сергеева. П а с с а ж и р: Дед, а ты наглый! Здесь я командир, понял? Молчишь… Не нравится! Гордый, да? А чего тогда калымишь? Тогда надо дома сидеть. А то — штуку… На хрена тебе — штука? Тебе внуков пора нянчить! Шучу. (Смеется.) Тормози, вон ларек. Сергеев останавливается у придорожного ларька. Выходит, покупает пластмассовую «бомбу» с минералкой. Возвращается. Губы его сжаты. Машина мчится снова, дорога взбирается все выше в гору. Пассажир жадно пьет, протягивает бутыль Сергееву. П а с с а ж и р: На. Сергеев молча качает головой. П а с с а ж и р: Брезгуешь. Баксами — не брезгуешь! (Он снова шарит по карманам, доставая деньги, нетвердыми движениями складывая их в пачку.) А!.. загорелись зырки! Ты лучше на дорогу смотри. А я пока еще погляжу, чего ты стоишь. Дорога близится к перевалу. Молчание Сергеева и «Смирнофф», к которому Пассажир снова начал часто прикладываться, все более заводят его и бесят. П а с с а ж и р: Раззявил пасть — штуку. Ты за сто баксов мне пятки целовать должен… Гордый. А за водичкой-то как побежал? Красная цена на твоем драндулете — полсотни… старых карбованцев! (Хохочет.) Забито? Не согласен? Храбрый. А что ты обо мне знаешь, дед? Соглашайся, пока я добрый. А то — рассержусь. Шнур — на шею, самого в канаву, а машина внучатам только во сне будет сниться. (Снова хохочет, довольный собой.) Ладно. Жизнь тебе подарю — и мы в расчете… Он смолкает, увидев, как Сергеев вдруг крутанул рулем. Машина съезжает с виража в аварийный «карман» и тормозит на гравии. Сергеев протягивает руку в бардачок. С е р г е е в: Вылезай. Моргая, Пассажир замирает под направленным на него дулом револьвера. П а с с а ж и р: Охренел?.. С е р г е е в: Быстро. П а с с а ж и р: Шуток не понимаешь?.. Но тем не менее он вылезает. С е р г е е в: Руки. На глазах трезвея, Пассажир поднимает руки. Сергеев достает пачку из его кармана. П а с с а ж и р: Э, дядя… может, пошутили, хватит… С е р г е е в: Стоять! Пассажир протрезвел совсем, его мелко трясет, не то с отходняка, не то со страха. П а с с а ж и р: Ну врубился, врубился… ошибка вышла… Все бери… только учти, мне жить надо… Не опуская револьвера, Сергеев отсчитывает купюры. Остаток пачки сует обратно в карман Пассажира. Он садится в машину, выбрасывает кейс, трогается, взметнув гравий — и уезжает. Пассажир ошалело стоит в опустевшем «кармане». Машина Сергеева подъезжает к шлагбауму. Сергеев нетерпеливо сигналит. Безответно. Выйдя, Сергеев заглядывает в незапертую дверь сторожки. Сторож храпит, и пьяный сон его непробуден. Сергеев сам нажимает кнопку. Шлагбаум открывается. Машина подъезжает к особняку. С крыльца приветливо виляет Сергееву хвостом возвратившаяся странница — белая собачка. Улыбнувшись ей, Сергеев подхватывает собачку на руки и входит в дом. С собачкой на руках Сергеев быстро идет по коридорам особняка, взбегает по лестнице. Секунду задержавшись у порога, чтобы справиться с улыбкой, непривычно разгулявшейся на губах, Сергеев открывает дверь в квартиру. Никого. Сергеев опускает собачку на пол, выходит на балкон. Пустые Шезлонги. Пустынная площадка с флагштоком перед домом. Он возвращается в комнату. И теперь, уже более внимательным взглядом, замечает, что застелена кровать, всюду чисто прибрано. Здесь все, как было ДО… Никаких ее вещей, никаких следов пребывания Анны… |