Онлайн книга «Ноги из глины»
— Нет. Я пришел по поводу герба. Но, клянусь, я тут ни при чем… — начал было объяснять Шнобби. — Ты? По поводу герба? — удивился голос. Своей интонацией владелец голоса очень ясно дал понять: да, он слышал, что благородство бывает самым разным, оно присуще как королям, так и простолюдинам, но чтобы оно еще и на бабуинов распространялось? — Мне так велели, — уныло пробормотал Шнобби. — И у меня есть кольцо, оно перешло мне по наследству… — Обойди здание, войдешь через черный ход, — приказал голос. Шельма убирал инструменты у себя в кабинете, как вдруг сзади него раздался какой-то шорох. Он обернулся. На пороге, прислонившись к дверному косяку, стояла Ангва. — Ну? Чего? — огрызнулся гном. — Ничего. Просто хотела успокоить тебя. Можешь не волноваться, я никому ничего не скажу, если не хочешь. — Понятия не имею, о чем ты говоришь! — Врешь. Шельма выронил реторту и осел на стул. — Но как ты узнала? Откуда? — спросил он. — Я веду себя очень осторожно, и даже гномы… — Скажем так… у меня есть особые таланты, — пожала плечами Ангва. Шельма поднял реторту и начал рассеянно ее протирать. — Не понимаю, что ты так расстраиваешься, — продолжала Ангва. — По-моему, гномы не придают такого значения разнице между мужским и женским. Кстати, добрая половина гномьего племени, попадающего сюда по 23-й статье, — именно женского пола. И с ними, должна заметить, труднее всего справляться… — А что за 23-я статья? — «Нападение в нетрезвом состоянии на людей и попытка отрубить им ноги по самые уши», — ответила Ангва. — Гораздо легче называть номер, чем каждый раз цитировать все целиком. Слушай, в этом городе полно женщин, которым понравилось бы решать свои дела, как их решают гномихи. Ну какая судьба их ждет, спрашивается? Станет официанткой в каком-нибудь трактире, белошвейкой, чьей-нибудь женой. В то время как ВЫ можете жить так, как живут мужчины… — Так и только так. И другого выбора у нас нет, — последовал ответ. Ангва задумалась. — О, — наконец сказала она. — Я ПОНЯЛА. Ха. Да. Этот тон я узнаю. — Я не люблю топоров! — вырвалось вдруг у Шельмы. — И боюсь драться! А эти бесконечные гимны во славу золота? Вот ведь тупость! И я ненавижу пиво! Я не умею пить как гномы! Когда я пытаюсь заглотить за раз целую кружку, то обливаю всех, кто стоит позади меня! — Понимаю, здесь нужна специальная сноровка, — кивнула Ангва. — Я как-то видела девушку, она шла по улице, и мужчины СВИСТЕЛИ ей вслед! И вы можете носить ПЛАТЬЯ! РАЗНОЦВЕТНЫЕ! — О боги, — Ангва изо всех сил старалась не улыбаться. — И давно это началось? Мне казалось, что вы, гномихи, счастливы текущим положением дел… — О, легко быть счастливой, не зная другой жизни, — горько ответила Шельма. — Кольчужные штаны вполне тебя устраивают, пока ты не услышишь о поясах и прочих женских штучках! — О поясах? — нахмурилась Ангва. — А, ты в этом смысле. Да, конечно. Она вдруг поняла, что действительно сочувствует Шельме. И себе тоже. Очень трудно найти женское нижнее белье, которое не рвется, когда ты пытаешься стащить его с себя когтистыми лапами. Но об этом Ангва предпочла промолчать. — Я думала, что смогу найти в этом городе другую работу, — простонала Шельма. — Я хорошо управляюсь с иголкой и ниткой, поэтому первым делом пошла в Гильдию Белошвеек, но… Она неожиданно запнулась и густо покраснела под своей бородой. — Да, — понимающе откликнулась Ангва. — Многие совершают эту ошибку. — Она выпрямилась и поправила прическу. — Однако ты произвела впечатление на командора Ваймса. И я думаю, тебе у нас понравится. У нас, в Страже, та еще компания. Нормальные люди в стражники не идут. Так что ты тут вполне приживешься. — Командор Ваймс… Он немного… — начала было Шельма. — Он в порядке. Когда у него хорошее настроение, разумеется. Порой ему очень нужно выпить, раньше он так и делал, но совсем недавно завязал. Ну, знаешь, он из тех людей, о которых говорят: стакан — много, а два — уже мало… Вот поэтому он такой раздражительный. А когда у него плохое настроение, он наступает тебе на ногу, после чего орет на тебя, почему ты при появлении своего командира не вытягиваешься по стойке «смирно». — ТЫ нормальная, — застенчиво сказала Шельма. — Ты мне нравишься. Ангва погладила ее по голове. — Это ты сейчас так говоришь, — ответила, она. — Но побудешь тут немного, узнаешь, в какую суку я могу превращаться… А что это такое? — Что именно? — Рисунок. С глазами… — Или же с двумя красными точками, — поправила Шельма. — Ну… — Я думаю, это последнее, что видел отец Трубчек, — ответила капрал Задранец. Ангва уставилась на черный прямоугольник. Принюхалась. — Ну вот! Опять! Шельма на всякий случай отступила на пару шагов. — Что? Что? — Откуда идет этот запах? — спросила Ангва. — Не от меня! — торопливо сказала Шельма. Ангва схватила с верстака маленькое блюдце и понюхала его. — Да, точно! Этот же запах был в музее! Что это такое? — Глина. Она была на полу в комнате, где убили старого священника, — пожала плечами Шельма. — Наверное, кто-то на башмаке занес. Ангва пальцами растерла глину. — Мне кажется, это самая обычная гончарная глина, — продолжала Шельма. — Мы работали с ней в Гильдии. Горшки делали, — пояснила она на тот случай, если Ангва что-то не так поняла. — Ну, тигли всякие, посуду… А эта, видишь, крошится. Так, будто ее обжигали, но толком в печке не выдержали. — Гончарная глина… — протянула Ангва. — Я знаю одного гончара… — Она еще раз посмотрела на иконографию. «О, пожалуйста, нет, — подумала она. — Неужели это один из НИХ?» Главные ворота Королевской геральдической палаты — обе створки главных ворот! — распахнулись настежь, и оттуда вывалился обалдевший Шноббс, вокруг которого возбужденно прыгали двое геральдистов. — Мы надеемся, ваше лордство довольно? — Нф-ф-ф, — ответил Шнобби. — Если мы еще чем-то сможем услужить вам… — Н-н-нф. — Чем угодно… — Н-н-нф. — И еще раз приносим извинения, ваше лордство. Дракончик болен. Но когда ваши башмаки высохнут, их достаточно будет обмести метелочкой и… Шнобби, пошатываясь, затрусил прочь по переулку. — Настоящий Шноббс, сразу видно! |