Онлайн книга «Последний герой. Сказание о Плоском Мире»
|
— И не забудь спеть о том, как рыба проглотила меня, а я вспорол ей брюхо и выбрался, понятно? — Бе-е-е… — А ты записал, как я убил шестирукую танцующую статую? — Бе-е-е… — Ты не несешь? Это я убил статую! — Щас! Это я ее располовинил, приятель. После такого удара никто не выживает! — Почему же ты просто не отрубил ей голову? — Не мог. Кто-то успел сделать это до меня! — Послушайте, он ничего не записывает! Почему он ничего не записывает? Коэн, скажи, чтоб он все записал! — Оставьте его на время в покое, — велел Коэн. — По-моему, рыба пришлась ему не по нутру. — Скорее наоборот, — хмыкнул Маздам. — Не она — ему, а он — ей. Но его ж даже не пожевали, благо я вовремя поспел! А в коридоре он неплохо просушился. Ну, помните, когда из пола неожиданно вырывалось пламя? — Наверное, наш бард не ожидал, что из пола неожиданно вырвется пламя, — пояснил Коэн. Маздам театрально пожал плечами. — Ты всегда должен быть готов к неожиданному пламени, иначе сиди дома и никуда не суйся. — Кстати, если б Хэмиш не проснулся, с теми демонами-привратниками нам пришлось бы повозиться, — сказал Коэн. В кресле, полупогребенный под завернутыми в шафрановые балахоны кусками рыбного филе, зашевелился Хэмиш. — Чиво? — Я СКАЗАЛ, ОЧЕНЬ УЖ ТЫ БЫЛ НЕДОВОЛЕН, КОГДА ТЕБЯ РАЗБУДИЛИ! — прокричал Коэн. — Агась, оно самое! Малыш Вилли потер бедро. — Должен признаться, одна из этих тварюг едва не достала меня, — промолвил он. — Боюсь, скоро придется завязывать. Коэн быстро повернулся к нему. — Чтобы умереть, как Старик Винсент? — Ну, нет, конечно… — Представь, как бы он выглядел, не устрой мы ему настоящие похороны! Огромный костер — вот настоящие похороны для героя. А многие ворчали, мол, зря хорошую лодку испортили! Так что перестань молоть всякую чушь — и за мной! — Бе-е… Бе-е… — проблеял менестрель и наконец нашел в себе силы закончить: — Безумцы! Безумцы! Безумцы! Все вы — полнейшие безумцы! Калеб ласково похлопал его по спине, повернулся и двинулся за своим вождем. — На нашем языке, приятель, это называется «берсерки», — бросил он через плечо. Кое-что следовало проверить… — Неоднократно по ночам я наблюдал за поведением болотных драконов, — сообщил Леонард, пока Думминг Тупс настраивал огнеизрыгательный механизм. — И мне стало совершенно ясно: пламя используется ими как средство передвижения. В некотором смысле, болотный дракон — живая ракета. Мне всегда казалось странным, что такое существо возникло в нашем мире. Подозреваю, они явились к нам извне. — Слишком уж они тяготеют к взрывчатости, — заметил Думминг, отходя на шаг от сидящего в клетке дракончика, который не спускал с него глаз. — Плохое питание, — безапелляционным тоном заявил Леонард. — Видимо, они привыкли к другой пище. Но я уверен, разработанный мной состав будет питательным, безопасным и… весьма полезным для наших целей. — А теперь, по-моему, нам пора спрятаться за мешками с песком, — сказал Думминг. — Ужель ты считаешь… — Именно! Плотно прижавшись спиной к мешкам, Думминг зажмурился и дернул за веревочку. Перед клеткой дракона буквально на мгновение появилось зеркальце. А первая реакция самца, увидевшего перед собой другого самца, — это мощная струя пламени… Раздался жуткий рёв. Наконец, выглянув из-за мешков, Думминг и Леонард увидели над вечерним морем желто-зеленый огонек, с грохотом уносящийся прочь. — Тридцать три секунды! — сообщил Думминг, когда огонек наконец погас, и радостно вскочил на ноги. В этот самый момент дракончик рыгнул. Пламени практически не было, но более мокрого взрыва Думмингу переживать не приходилось. — Ага, — изрек Леонард, вставая из-за мешка и снимая с головы лоскут чешуйчатой кожи. — Почти получилось, как я полагаю. Но надо бы добавить древесного угля и экстракта водорослей, чтобы сгладить отдачу. Думминг снял шляпу. Больше всего на свете ему хотелось сейчас принять ванну. А потом еще одну. — Плохой из меня ракетомаг, верно? — пожаловался он, стирая с лица кусочки дракона. Но буквально через час очередная струйка пламени пролетела над волнами, тонкая и ослепительно белая, с синеватой сердцевиной… И на этот раз… на этот раз дракончик лишь улыбнулся. — Да я лучше сдохну, чем поставлю свою подпись, — сказал Малыш Вилли. — А я лучше сражусь с драконом, — заявил Калеб. — Только с настоящим, как в былые времена. А то нынешняя мелюзга только на фейерверки и годится. — Раз подписался, — кивнул Коэн, — и все, ты у них в руках. — Слишком много букв, — сказал Маздам. — И все разные. Лично я всегда ставил крестик. Орда остановилась передохнуть и покурить на каменной плите на границе зеленой долины. Земля была покрыта толстым слоем снега, а воздух был на удивление теплым. От сильного магического поля слегка покалывало кожу. — А вот чтение, — продолжил Коэн, — совсем другое дело. Я совсем не против, если человек немного читает. Например, попади тебе в руки карта, а на ней — большой крест, так вот, умеющий читать человек сразу все поймет. — Что поймет? Что это карта Маздама? — спросил Малыш Вилли. — Ага. Или еще кого. — А я умею и писать, и читать, — виновато признался Злобный Гарри. — Так уж вышло. Необходимо для дела. Этикет, так сказать. С людьми, которых ты запускаешь по доске над кишащим акулами бассейном, нужно вести себя вежливо… Так тебя еще больше боятся. — Тебя, Гарри, никто ни в чем не обвиняет, — откликнулся Коэн. — Ха, если б я еще мог достать акул… — ударился в воспоминания Гарри. — Не стоило мне верить Безрукому Джонни: мол, акулы это, акулы, просто у них еще не все плавники отросли. А эти твари просто плавали кругами, весело попискивали и постоянно просили рыбы. Я бросаю людей в пыточный бассейн для того, чтобы их разорвали на части, а вовсе не для того, чтобы они там вступали в контакт с собственным «я» или сливались воедино с космосом. — Даже акула была бы лучше, чем эта рыба, которой мы запаслись, — скорчил рожу Калеб. — Сомневаюсь, — возразил Коэн. — Акулы воняют мочой. — Он повел носом. — А сейчас пахнет… — …Кулинарией, — закончил за него Маздам. Обходя валуны, они двинулись на запах. Менестрель с удивлением услышал шорох мечей, выскальзывающих из ножен. |