Книга Танцы с Варежкой, страница 12 – Екатерина Вильмонт

— Да! Вот вы со Стасом буквально с первой встречи схватились за горшок с кипятком, обожглись…

— Но кипяток-то не остыл, — едва слышно проговорила Варя.

— Но неизбежно остынет.

— А что же делать?

— Поставить на огонь холодную воду.

— А с кем?

— Со мной.

— Дим, ты что?

— Варька, выходи за меня замуж.

— Дим, мне не до шуток…

— А я и не шучу.

— Ты с ума сошел?

— Нет, я в своем уме… И, как говорится, будучи в здравом уме и твердой памяти, прошу твоей руки.

— Дим, но я же…

— Я знаю, ты еще любишь Стаса. Но у вас с ним нет никаких перспектив.

— Почему?

— А почему тогда вы врозь? Потому что ты сама понимаешь: нельзя жить с мужчиной, который способен бить женщину. Это нонсенс…

— Да не бил он меня, я правда тогда упала с лестницы, поскользнулась…

— Ну да, поскользнулась и тут же ушла от Стаса.

— Все было наоборот! Мы здорово поругались, он вернулся из Африки в ужасном состоянии, нервы ни к черту, ну, мы поругались, даже не помню из-за чего, я разозлилась и выбежала на лестницу, а там…

— А там Аннушка уже разлила масло, да? — усмехнулся Дима. — Чудачка, ты же вчера проболталась.

— А ну тебя…

— Варь, скажи, ты ведь хорошо ко мне относишься?

— Кто бы спорил…

— И я к тебе тоже. Мы понимаем друг друга, мы коллеги, я многому еще смогу тебя научить в профессии, мне с тобой, даже неопытной, играть одно удовольствие. Так давай попытаемся.

— Поставить холодную воду на огонь?

— Именно. Я не говорю сейчас, сейчас ты еще умираешь по Стасу… И он наверняка тоже… Но через полгодика, а?

— Через полгодика? Там видно будет!

— То есть, ты мне не отказываешь категорически?

— Нет.

— Вот и чудесно! И ты не станешь меня избегать?

— С какой стати? Не надейся! Завтра опять к тебе приеду! Да, кстати, вот съешь-ка!

— Это что?

— Свекла с огурцами.

— Гадость какая! Зачем это?

— Укрепляет сердечную мышцу. И еще будешь пить вот эту водичку и есть курагу.

— Ладно, потом попробую.

— Нет, съешь свеклу сейчас!

— Как это я буду есть с капельницей?

— А я тебя покормлю, с ложечки!

— Это, пожалуй, интересно.

Варя села на кровать и принялась кормить его с ложки. Он покорно все съел. Варя утерла ему рот салфеткой.

— Варь, ты так это делала… У меня есть идея — надо чуть-чуть адаптировать эту индийскую историю к нашей ситуации.

— Каким образом?

— Я в эту самую минуту ставлю свой, отдельный горшок на крохотный огонь. И тебе предлагаю сделать то же самое.

— Но…

— Погоди, дай сказать! Если мы так поступим, то через полгода вода у нас обоих может хорошо нагреться, допускаю, что мой горшок нагреется сильнее, мы сольем вместе нашу воду, и все у нас будет отлично! Нам будет еще что нагревать… Я сразу оговорюсь — никакого секса пока, ты не думай… Только если сама захочешь.

— Дим!

— Только ты, пожалуйста, ничего такого не думай, мы по-прежнему останемся друзьями. И вообще, забыли об этом разговоре. Пока… Ты завтра-то приедешь?

— Конечно, мы же друзья!

Варя выскочила на лестницу и остановилась перевести дух. Неужто Димка испытывает ко мне какие-то чувства, кроме дружеских? Зачем это? Я не хочу! Я все равно люблю Стаса и даже представить себе другого мужчину не могу. Наверное, я просто идиотка… Как Дима сказал — жить с мужчиной, который тебя бьет, это нонсенс… Но ведь нельзя сказать, что он меня бил… Он просто один раз потерял голову от ревности… Недаром же немцы говорят: «айнмаль ист кайнмаль», то есть один раз не в счет… И потом я ведь тоже дала ему по морде. Мы квиты! Но все-таки права не я, а Дима… Но как представлю, что Стас был с какой-то бабой… Нет, не буду я о нем думать, ничем хорошим это все равно не кончится… А эта индийская теория, в ней есть сермяжная правда…

И Варя в задумчивости стала спускаться по лестнице.

— Варюха? — услышала она вдруг знакомый голос.

— Борис Аркадьич? Что вы тут делаете?

Это был оператор, снявший «Марту» и «Адрес любви».

— Я, как видишь, лечусь, а ты? Кого-то навещала?

— Ну да, тут Дима лежит.

— Какой Дима? Бурмистров?

— Да. А с вами что?

— Язва обострилась. А Димка что, в кардиологии? Это ты разбила ему сердце?

— Да что вы! А как вы себя чувствуете?

— Получше уже! Надо будет навестить Димку. Ну, как ты живешь? Не помирилась со Стасом?

— Да нет.

— Жаль, это было так красиво! Как он тогда перепрыгнул через стол! Загляденье! Варюха, а почему такие несчастные глаза? Ты его любишь?

— Борис Аркадьич!

— Скажешь, это не мое дело? И будешь права.

— Борис Аркадьич, я завтра опять приеду к Диме…

— А без тебя некому, что ли?

— Он никого не желает видеть. Так я что хотела спросить: может, вам что-то нужно? Привезти что-нибудь, — пояснила она в ответ на его недоуменный взгляд, — что-то вкусное? Тортик, например?

— Издеваешься? К тому же меня жена всем снабжает. А если просто навестишь старика, буду рад. Знаешь, Варюха, ты так невероятно изменилась за эти полтора года, настоящей секс-бомбой стала. Ах, Сенька, глаз-алмаз! Но главное — настоящей артисткой…

— Блин?

— Блин, блин! — радостно засмеялся Борис Аркадьевич. — Кстати, получил вчера мэйл от Сени, они там с Надюхой специально на тебя сценарий ваяют, опять полный метр сделать хотят.

— Правда? — восторженно вспыхнула Варя.

— Я похож на вруна? Ты Сеньке такую удачу принесла!

— Нет, это Семен Романыч мне удачу принес!

На лестничную площадку вышел какой-то мужчина в больничной пижаме.

— Борис Аркадьевич, все жене донесу, это ж надо, какую красотку обхаживает! Да, вы, киношники, везучий народ, любая баба ваша…

Борис Аркадьевич страдальчески поморщился.

— Мне, Валерий Васильевич, уже такие девушки не по зубам! Ладно, Варюх, иди! А Дима в какой палате?

Весть о том, что Семен Романович хочет опять снимать ее, несказанно обрадовала Варю. Я ведь давно уже считала, что у меня нет шансов стать актрисой, вдруг судьба улыбнулась мне, так о чем я думаю? Любовь? Да какая там любовь, просто страсть, Стас фантастический любовник, но действительно мы слишком рьяно ухватились за горшок с кипятком… Пора уж одуматься… К тому же это немыслимо — удачная карьера, да еще и такая любовь в придачу? Слишком невероятно! И у него ведь тоже карьера удалась… Две удачные карьеры и великая любовь? Абсурд, так не бывает! Это не любовь, так, химера, не жертвовать же мечтой всей жизни ради химеры! И приняв благое решение, она поехала на репетицию.