Онлайн книга «Кремлевский визит Фюрера»
Депутаты рейхстага, практически все в той или иной форме — партийной или военной, слушали так, что было понятно: внутреннего, глухого сопротивления тому, что говорил фюрер, — нет. А он продолжал: — Советская Россия — это Советская Россия, а национал-социалистская Германия — это национал-социалистская Германия. Но несомненно одно: с того момента, как оба государства начали взаимно уважать их отличные друг от друга режимы и принципы, отпала всякая причина для каких-либо взаимных враждебных отношений. Зал замер, потому что он не раз слышал совсем иное, а то, что он слышал сейчас, слишком сильно затрагивало нечто глубоко спрятанное к душе — сомнение в успешной борьбе уже со всей Европой, да и не только с ней… Гитлер же, словно отвечая на эти сомнения, говорил: — Пакт о дружбе и сферах интересов дает обоим государствам не только мир, но и возможность счастливого и прочного сотрудничества. Германия и Советская Россия общими усилиями лишат одно из опаснейших мест в Европе его угрожающего характера и, каждая в своей сфере, будут вносить свой вклад в благополучие проживающих там людей, а тем самым и в европейский мир… То, что говорил Гитлер, казалось бы, снимало сомнения, но оно все более невольно проступало на лицах, где все явственней читалась мысль: «Получится ли?»… А Гитлер отвечал и на нее: — Оба государства полны решимости не допустить, чтобы между ними возникли такие проблемы, в которых таится ядро внутренних волнений и которые могли бы неблагоприятным образом затронуть отношения между обеими великими державами. Поэтому Германия и Советский Союз провели четкую границу областей обоюдных интересов… С учетом своего предложения о европейской конференции Гитлер сказал и о Польше: —Правительство Германской империи никогда не допустит, чтобы возникшее в дальнейшем остаточное польское государство смогло бы стать мешающим элементом для самого рейха или тем более источником помех между ним и Советской Россией… Итак, Гитлер предлагал Европе прочный мир на условиях признания того очевидного факта, что Польша должна быть приведена к своему естественному состоянию. А таким состоянием могла быть только фактическая национально-культурная автономия, оформленная некой государственностью, но находящаяся в полной политической зависимости от тех двух стран, для которых Польша долгое время была фактором угрозы не в силу своей силы, а в силу своей готовности служить силам, враждебным как России, так и Германии… Казалось бы, особых преград к замирению быть не могло, если… Если бы на планете не существовало той могущественной наднациональной и вненациональной Золотой Элиты, планы которой были прямо противоположными… Понимая это, Гитлер сам колебался. В 17.00 27 сентября он начал очередное совещание по разбору обстановки с генералитетом. Суть политической части его анализа сводился к тому, что надо готовиться к войне на упреждение планов усиления Англии, поскольку время работает не на Германию… 10 октября он эту мысль повторил, передав генералам свою памятную записку с планом мощного удара по Франции через Бельгию и Голландию, если его предложения о мире будут отвергнуты. Генералы же склонялись к долговременной оборонительной войне… С ГЕНЕРАЛАМИ вообще было все далеко не просто… В какой-то момент они начали чуть ли не саботировать идеи перенесения блицкрига на Запад. Вносил свой вклад и Канарис, для которого неразгромленная Англия была более привлекательной перспективой, чем ее разгром Германии при той или иной поддержке Советской России… Еще 10 сентября Чемберлен записал в своем дневнике: «То, на что я надеюсь — это не военная победа (я весьма сомневаюсь, возможна ли она), а развал германского внутреннего фронта». Кое-что о том, на кого мог надеяться английский премьер (и — не он один) в деле развала Германии, мы уже знаем… Но пришло время узнать и еще кое-что… 7 ноября 1939 года полковник Ганс Остер прибыл ночным поездом из Берлина во Франкфурт-на-Майне для встречи с полковником Винценцом Мюллером. Остер занимал должность начальника центрального отдела Управления разведки и контрразведки в составе Верховного командования вермахта (Оберкомандо дер вермахт), чаще именуемого короче — «абвер». Мюллер служил начальником оперативного отдела штаба группы армий «Ц», которой командовал 63-летний генерал-полковник Риттер фон Лееб. Лееб принадлежал, как и генерал Бек, к «старой» школе и в марте 38-го года даже был уволен в запас с производством в генерал-полковники, но уже в октябре того же года руководил войсками, оккупировавшими Южную Богемию. Командующим же 1-й армией группы «Ц» был 58-летний генерал-полковник Эрвин Йоб Вильгельм Георг Эрдман фон Вицлебен (произведенный в генерал-полковники 1 ноября за Польскую кампанию). Мюллер по долгу службы часто контактировал и с тем, и с тем… Полковник Остер, недавно разменявший пятый десяток, был и одним из наиболее доверенных офицеров главы абвера — адмирала Канариса. Полковнику Мюллеру было немного за сорок… Однако Остер начал разговор первым по праву не старшего по возрасту, а по праву старшего по… заговору. Да, да, по весьма серьезному заговору против Гитлера, который Остер, Вицлебен и другие высшие офицеры вермахта замышляли уже с лета 1938 года. Уже тогда призванный из запаса Вицлебен (его в 1938 году, как и Лееба, временно из вермахта «вычистили») был фюрером крайне недоволен. И, командуя 1-й армией на франко-германской границе, он был готов в случае военных действий — как возможного результата Судетского кризиса— поднять свои войска не против французов, а против Гитлера. Вместо этого Вицлебен вскоре без единого выстрела оккупировал те самые Судеты, в которых видел — до успеха — лишь источник войны. В общем — типичный брюзга из старого рейхсвера… Но — с амбициями… И вот теперь его эмиссар Остер сидел перед Мюллером и говорил: — Вы уже знаете от Вицлебена, о чем идет речь… Обращение с населением Польши — особенно с интеллигенцией и евреями, возмущает армию… Гитлера надо устранить еще до начала кампании на Западе… — То есть до?.. — спросил Мюллер. — На этот счет есть разные мнения — от немедленного наступления до желания выждать, не договорится ли Гитлер с Англией… Остер достал из портфеля два листка папиросной бумаги: — Это копии воззваний к народу и к вермахту. Мюллер взял, начал читать: «Жертвы польской кампании… Длительная война опасна… Престиж Германии, развязавшей войну, падает… Вермахт должен быть сплочен в интересах всего немецкого народа… Необходимо устранить Гитлера и Геринга…» Остер тем временем поучал: — Трудность в том, что в дело надо посвящать как можно меньше людей, но требуется побольше надежных людей в ответственный момент. Главное — не оставлять в ходе подготовки письменных документов… |