
Онлайн книга «Констанция. Книга третья»
» Нет, это ловушка, — подумал виконт, — я сделаю по-другому»— и он осторожно прикрыл дверь. Мадлен, ожидавшая, что виконт вот-вот зайдет к ней, опустила голову на руки и расплакалась. Но тут же, не выдержав, сорвалась с места и выбежала в коридор. Виконт удалялся. Констанция посчитала нужным спрятаться за портьеру. — Погодите, виконт! — Мадлен не узнала своего голоса. Тот обернулся. — Простите, мадам, если я поступил не правильно, закрыв дверь. Я всего лишь боялся за ваше здоровье. Сквозняки в этом доме такие холодные! — Я должна поговорить с вами. — Я к вашим услугам, — виконт распахул дверь своей спальни, — входите же, не бойтесь. Мадлен огляделась. Коридор был пуст, если не считать дворецкого, сидевшего за столом перед зажженными канделябрами. — Я слушаю вас, мадам, — напомнил своей гостье виконт, которая потеряла дар речи и лишь смотрела на молодого человека глазами, сверкавшими от обилия слез. — Вы должны оставить меня, виконт. — Я не могу этого сделать, мадам. — Но я прошу вас! — Я тоже прошу вас не говорить подобного. Но неужели вы не видите, как я страдаю? — Я страдаю тоже. Но я уже не в силах переносить страдания. В вашей воле, мадам, прекратить их, только условности удерживают вас от этого. — Я ненавижу вас! — закричала Мадлен, но по ее глазам было нетрудно догадаться, что эти слова далеки от истины. — Вы обманываете сами себя. — Но я прошу вас, — взмолилась Мадлен, — не заставляйте меня произносить эти страшные слова! — Какие? — Не могу же я сказать, что я люблю вас, — и женщина, заплакав, выбежала из спальни виконта. Он слышал, как щелкнула задвижка двери ее спальни. Улыбнувшись, Анри вышел в коридор. Констанция уже шла ему навстречу. — Ну что, Анри, ты обидел эту чудесную женщину? — Нет, я всего лишь хотел дать ей один чудесный совет. — А что сказала она? — Это секрет. Но думаю, тебе, Констанция, узнав его, не станет легче. — Мне станет легче, если ты выполнишь обещание. — Насчет письма? — Насчет письма тоже. Когда виконт Лабрюйер и Констанция Аламбер вошли в гостиную, то увидели, что Колетта, заждавшись возвращения своей покровительницы, уснула, сидя на козетке. Ее голова свесилась на груди, и она мирно посапывала. — Чудесная картина, — залюбовался виконт, — она так же глупа, как и прекрасна. — Не так уж много, Анри, найдется умных женщин, а еще меньше — мужчин. — Но ведь мы с тобой умны, Констанция? — Не знаю… Временами, Анри, мне кажется, бог обделил меня рассудком. — Рассудок и ум — не одно и то же. Но именно рассудительности мне иногда не хватает. — Так помоги бедной девушке. Неужели ты хочешь, чтобы она досталась невинной этому чудовищу Эмилю де Мориво? — Раньше ты не считала его таковым. — Чудовищами, Анри, не рождаются, ими становятся. — Только письмо, Констанция, только письмо. Колетта спросонья что-то пробормотала и открыла глаза. Было ясно, что она еще не соображает, где находится. Констанция подошла к своей воспитаннице и взяла ее за руки. — Ты помнишь, что обещала написать письмо Александру? — Ой! — Вот видишь, только учти, письмо должно быть немного сдержанным. — А ты поможешь мне, Констанция? — Я не могу, — уклончиво отвечала мадемуазель Аламбер, — но я думаю, виконт поможет тебе не хуже, чем я. Глаза Колетты загорелись. — Давайте, мадемуазель, — и Анри предложил ей руку, — чернила и бумага у вас найдутся? — Конечно, я запаслась всем необходимым, мне же нужно каждый день писать. — Спокойной ночи, Констанция, — бросил через плечо Анри, входя в спальню Колетты. Девочка сначала хотела запереть спальню на задвижку, но потом передумала, это выглядело бы немного нескромно. — Но здесь нет стола… Колетта отыскала бумагу и чернила, потом прихватила толстую книжку, легла на кровать и приготовилась писать под диктовку. Ноги в белых кружевных чулках она согнула в коленях и весело болтала ногами. — Дорогая мадам! Колетта удивленно посмотрела на виконта, тот тут же спохватился. — Ах, да, пиши: «Дорогой месье!» или как ты его там называешь… — Шевалье, — подсказала Колетта. — Ну да, «Дорогой шевалье! Я помню нашу последнюю встречу…» — Вы знаете о ней? — Но вы же встречались? — раздраженно воскликнул виконт. — Да. — Значит, последняя встреча была? Колетта старательно записывала, стараясь не делать ошибок. А виконт продолжал: — «…Я помню ваш образ, чудесный и манящий…» Колетте сперва показалось, что эти слова скорее бы подходили для обращения к женщине, но спорить с таким искушенным в делах любви человеком как виконт ей не хотелось и поэтому она записала все буквально. Виконт смотрел на пухленькие ножки, затянутые в кружевные шелковые чулки, смотрел, как девушка сгибает и разгибает пальцы ног, словно пытаясь пощекотать себе ступни. Это зрелище умилило его. — «…Только сейчас я понимаю, насколько была холодна к вам и не могу простить себе, что не дала волю чувствам. Ваш образ, дорогой шевалье, преследует меня, и я понимаю — любовь разбила мое сердце». Колетта старательно выводила букву за буквой, строчки получались ровными, даже несмотря на то, что девушка писала, лежа в постели. Она так увлеклась своим занятием, что не заметила, как виконт Лабрюйер подошел к ней и опустился рядом на постель. Колетта вздрогнула лишь когда виконт придержал рукой ее ноги. — Ты не даешь мне сосредоточиться, — объяснил свое поведение Анри, — пиши дальше: …«Ваш образ преследует меня по ночам, и я ничего не могу с собой поделать. Стоит мне закрыть глаза — и вы, дорогой шевалье, предстаете передо мной, такой же прекрасный, как и во время нашей последней встречи». — Я не успеваю, — прошептала Колетта. — Пиши, пиши… Рука Анри скользнула по шелковым чулкам и замерла на колене девушки. Сердце ее похолодело, и она испуганно посмотрела на виконта. |