Книга Эндер в изгнании, страница 32 – Орсон Скотт Кард

Я на удивление быстро пишу. Вы уверены, что в нашем роду не заблудились гены Уинстона Черчилля? Например, его пребывание с польским правительством в изгнании во времена Второй мировой позволяет мне предположить родственную душу… если не принимать во внимание политические амбиции, постоянный уровень алкоголя в крови и привычку расхаживать по дому голым. Заметьте, это все о нем, а не обо мне!

С любовью,

твоя не менее саркастичная, в меру аналитичная,

не уязвленная, но недовольная дочь

Валентина

Графф пропал с Эроса вскоре после трибунала, но сейчас вернулся. Похоже, в качестве министра по делам колоний он не мог упустить столь благоприятную возможность для рекламы – отлет первого корабля с колонистами.

– Шумиха в интересах проекта «Расселение», – сказал Графф, когда Мэйзер стал его высмеивать.

– А сам ты камеру не любишь?

– Посмотри на меня – я потерял двадцать пять кило. Стал тенью самого себя.

– Во время войны ты вес набирал, мало-помалу. Во время трибунала раздулся со страшной силой. А сейчас ты его теряешь. В чем дело? Гравитация Земли?

– Я на Землю не летал, – откликнулся Графф. – Был занят переоборудованием Боевой школы под базу сбора колонистов. Раньше никто не понимал, почему я настаивал, чтобы все кровати были рассчитаны на взрослых. Сейчас говорят о моих провидческих талантах.

– Почему ты лжешь мне? Когда создавали Боевую школу, ты за нее не отвечал.

Графф покачал головой:

– Мэйзер, когда я уговаривал тебя вернуться домой, я ни за что не отвечал, так?

– Ты был в ответе за проект «Вернуть-Рэкхема-домой-тренировать-Эндера-Виггина».

– Но никто и не подозревал, что такой проект есть.

– Кроме тебя.

– Ну, так еще я отвечал за проект «Позаботиться-о-том-чтобы-Боевая-школа-подходила-для-целей-проекта-„Расселение“».

– Потому-то ты и теряешь в авторитете, – заметил Мэйзер. – Потому что наконец получил средства и полномочия для продвижения настоящего проекта, о котором думал все эти годы.

– Победить в войне было самым важным. Я думал о том, как подготовить детей! Кто же знал, что мы победим так, что получим в подарок все терраформированные и полностью пригодные для заселения планеты? Я ожидал, что Эндер победит, а если не он, то это сделает Боб, – но полагал, что придется биться с жукерами за каждую планету. Готовился к тому, чтобы ускоренными темпами создавать новые колонии в противоположной стороне, чтобы они не были подвержены контратакам.

– Так, значит, ты здесь, чтобы сфоткаться с колонистами.

– Я здесь, чтобы моя лыбящаяся рожа попала на одну фотку с тобой, Эндером и колонистами.

– А, – сказал Мэйзер. – Толпа из трибунала.

– Самое жестокое в истории с трибуналом было то, как они обошлись с репутацией Эндера. По счастью, большинство людей помнят о победе, а не о свидетельских показаниях из зала суда. Теперь мы загрузим в их мозги еще одну картинку.

– Значит, Эндер по-настоящему тебя волнует.

Графф выглядел задетым.

– Я всегда любил этого парня. Нужно быть моральным уродом, чтобы его не любить. Когда видишь глубокую доброту, это ясно сразу. Меня выбешивает то, что его имя связали с убийствами детей.

– Он их действительно убил.

– Он этого не знал.

– Хайрам, те случаи – это совсем не то же самое, что победить в войне, которую считаешь игрой, – заметил Мэйзер. – Он знал, что сражается за свою жизнь, и знал, что победа должна быть убедительной. Он прекрасно понимал, что смерть противника вполне возможна.

– Так ты говоришь, он виновен, – точь-в-точь как утверждали наши враги?

– Я говорю, что он их убил, и он знал, что делает. Конечно, он не хотел получить именно такой результат, но он знал: его действия могут нанести тем парням настоящие увечья.

– Они пытались его убить!

– Бонзо пытался, – сказал Мэйзер. – Стилсон был мелким задирой.

– Но Эндер был совершенно неопытен, он не имел понятия, что делает, – и не знал, что на его ботинках стальные мыски. Ну скажи, не дальновидно было с нашей стороны обезопасить его, настояв именно на таких ботинках?

– Хайрам, я считаю действия Эндера совершенно оправданными. Он не выбирал, драться ли ему с этими ребятами, – и единственным его реальным выбором была безоговорочная и убедительная победа.

– Или проигрыш.

– Хайрам, у Эндера никогда не было такого выбора – проиграть. Проигрыш не для него, даже если он считает иначе…

– Он обещал найти в своем расписании время, чтобы сфотографироваться с нами.

Мэйзер кивнул:

– И ты думаешь, это означает «да»?

– У него нет расписания. Я думал, он иронизирует. Что ему еще делать, кроме как разговаривать с Валентиной?

Мэйзер рассмеялся:

– То же, что он делает уже больше года, – изучать жукеров с таким маниакальным упорством, чтобы нас всех встревожило его психическое здоровье. Только… должен сказать, с прибытием колонистов он начал готовиться к должности губернатора серьезно.

– Адмирал Морган будет разочарован.

– Адмирал Морган считает, что получит свое, потому что не понимает – Эндер серьезно настроен на управление колонией, – сказал Мэйзер. – Эндер фиксировал в памяти досье на каждого колониста: результаты тестов, семейные отношения с другими колонистами и членами семьи, которые остались дома. Запоминал их города и страны происхождения, на что были похожи эти места и что там происходило за последний год, в то время когда они подавали заявления.

– И адмирал Морган не видит в этом ничего особенного?

– Адмирал Морган – лидер, – сказал Мэйзер. – Он отдает приказы, и они передаются вниз. Знать рядовых – удел младших офицеров.

Графф рассмеялся:

– Да уж! И люди еще удивляются, почему в последней кампании мы использовали детей.

– Каждый офицер знает, как действовать в рамках продвинувшей его системы, – сказал Мэйзер. – Система больна – всегда была больна и всегда будет. Но Эндер узнал, что такое быть лидером по-настоящему.

– Или родился с этим знанием.

– Так что он по имени здоровается с каждым колонистом и явно поставил себе задачу пообщаться с каждым как минимум полчаса.

– А он не может сделать это на корабле после отлета?

– Эндер встречается только с теми, кто полетит в стазисе. С теми же, кто будет бодрствовать, он встретится после отлета. Так что, когда он говорил, что попытается найти в расписании время для тебя, в том не было и намека на иронию. Большинство колонистов будут спать, и у него едва ли хватит времени для более или менее продолжительного разговора со всеми.