Онлайн книга «Голем в Голливуде»
– Не нужно. – Есть фото в другом… – Не надо. – Угу. Ладно. Утром я говорил с Клавдией Навратиловой. Она сама толком не поняла, что произошло. – Конечно. У нее тяжелейшая травма. – Вы с ней говорили? – Я? Нет. Мы общались по делу и очень коротко. – Наверное, вас огорчило это происшествие. – Конечно. – Хорошая девушка, – сказал Яир. – Вы сдружились? – Джейкоб обращался в основном к Петру. Тот пожал плечами: – Говорю же, разговоры по делу. Короткие. – Она объяснила свой уход? – Наверное, слишком тяжелые воспоминания. – Клавдия кое-что сказала, чего я не понял. – Джейкоб раскрыл блокнот на странице со словом Blato. – Не знаете, что она имела в виду? – Я это не понимать, – сказал Яир. – По-чешски «глина», верно? – спросил Джейкоб. Петр кивнул. – Так что она хотела сказать? – Уборщица, – сказал Яир. – Все время грязь. – Тут не грязь. Глина. – Налить воды – будет грязь. Джейкоб ждал, что скажет Петр, но тот смотрел в пространство. – Есть предположения, кто в ту ночь мог быть в синагоге или где-то неподалеку? – Например, кто? – спросил Петр. – Скажем, у кого-то есть ключ или кто-то решил подготовиться к утренней молитве. – С утра даже миньян [48] не набирается, кто придет в четыре утра? – Тот, кто особенно печется о синагоге. – Все мы печемся, – сказал Петр. – Это наше наследие. – Но вы-то – начальник охраны. Для вас это нечто большее. – Все почитают синагогу. Молчание. – На булыжнике оставили знак, – сказал Джейкоб. – Тут малевать граффити, – кивнул Яир. – Это не заурядный вандал. – Джейкоб взял телефон и нашел снимок выломанного булыжника. – Теперь вы поймете, почему я не могу полностью исключить версию преступника с еврейскими корнями. Охранники промолчали, но Яир покосился на Петра. – Кто-то поменял камень, – сказал Джейкоб. – Конечно, – ответил Петр. – Не оставлять же дыру. – Куда делся старый булыжник? – Наверное, полиция забрала. – Лейтенант Хрпа хотел осмотреть камень, но тот исчез. – Не могу ничего сказать. – Не можете? – В смысле, не знаю. Джейкоб посмотрел на Яира, тот сделал несчастное лицо. – Может, лейтенант его потерял, – сказал Петр. – Он не похож на растеряху, – возразил Джейкоб. Петр потер подбородок: – Всякое бывает. – Еще я узнал, что чердачная дверь была открыта, – сказал Джейкоб. – Случается, какие-нибудь умники влезают по пожарной лестнице, – ответил Петр. – Начитались легенд и перебрали пива. – Влезают – и что дальше? – Слезают. Там не войти. Дверь заперта изнутри. – Не боитесь, что кто-нибудь сверзится? – Мы не в ответе за всякого дурака. – Да, конечно. Но вы сказали лейтенанту, что дверь открылась от ветра. – Я так сказал? – Вы так сказали. – Что ж, это возможно. – Вряд ли, если дверь заперта изнутри, – сказал Джейкоб. Яир был заинтригован. Насчет его начальника – не поймешь. Наконец Петр произнес: – Как правило, заперта. – Но? – В ту ночь, я думаю, была открыта. – Вы думаете, – сказал Джейкоб. Петр бледно улыбнулся: – Такая вот скверная привычка. – Что ж, хорошо. Как вы думаете, кто ее отпер? Вновь молчание, еще дольше. – Яир, тебе пора заступать, – сказал Петр. – Еще рано пока. Петр не ответил, израильтянин вздохнул и встал. – В чем дело? – спросил Джейкоб, когда Яир вышел. – Это он. Голова. Тот самый англичанин. Никаких сомнений. – Вы не хотели говорить при Яире. – Зачем его расстраивать. – Он вроде не слабак. – Напускное. Есть программа для демобилизованных израильтян. Пару лет их натаскиваем, потом они едут домой. – Петр прищурился: – Сколько вам лет, Джейкоб Лев? – Тридцать два. – Вы впервые в Праге. Джейкоб кивнул. – Раньше не было желания? – Времени. И денег. – И как вам тут? – Честно? Жутковато. – Не вам первому. – Вы не ответили на мой вопрос. Почему чердачная дверь оказалась открыта? – Наверное, я забыл запереть. – Вы бывали на чердаке. – Не раз. – Я думал, это запрещено. – Кто-то же должен присматривать. – У начальника охраны нет других дел? Петр улыбнулся: – Громкое название невидной работы. – Кто еще там бывает? – Публике вход закрыт. – Кто, кроме вас, имеет доступ на чердак? – Никто. – А ребе? – Ребе Зиссман здесь служит всего три года. Он даже не просится. – Сколько надо прослужить, чтобы получить право на вход? – Больше трех лет. – А вы часто бываете на чердаке? – Каждую пятницу. – Перед шаббатом. Петр кивнул. – И всякий раз отпираете дверь? – Не всякий. – И что ж тогда? – Моя забывчивость – всего лишь версия, – сказал Петр. – Есть другая? – Туристы. – Нельзя же все валить на туристов. – А что такого? – Петр поерзал. – Наверное, в тот день я не запер дверь. – Это ваш окончательный ответ. |