Книга Родовое проклятие, страница 34 – Нора Робертс

— Коннора! Я поцеловала Коннора. Вчера вечером. Я на него чуть не набросилась по дороге. Какое-то помутнение нашло, не иначе. Наверняка из-за нашего полета. Да еще я видела, как он лежит на полу бездыханный, лицо совсем белое. А потом исказилось от боли — ну, когда вы его лечить начали… Я сперва решила, он умер, потом оказалось — нет. Потом… его всего стало трясти, выяснилось, что он горит заживо… А после всего, не успев толком даже рубашку надеть, — как кинется эту курицу поедать! У меня от этого всего мозги закипели — вот и кончилось тем, что я на него набросилась с поцелуями.

— Так… — только и вымолвила Брэнна, когда Мира умолкла, затаив дыхание.

— Но я себя остановила, ты должна это знать. После второго раза.

Брэнна чуть заметно усмехнулась, но невозмутимым тоном переспросила:

— Второго раза?

— Я… Он… Это была ненормальная реакция на все, что случилось.

— А у него тоже была ненормальная реакция на все, что случилось?

— Ну, если подумать… Я бы сказала, первый поцелуй застал его врасплох, что и неудивительно. А второй… Слушай, он все-таки мужик, а?

— Мужик, разумеется, кто б сомневался.

— Но дальше этого не зашло. В этом можешь не сомневаться. Я его заставила меня высадить у дома и сразу уехать. Дальше не зашло.

— Почему?

— Как почему? — Мира уставилась на нее в недоумении. — Он высадил меня у дома, я же говорю!

— Почему он не пошел с тобой?

— Со мной? Ему же надо было домой, к тебе.

— Слушай, Мира, не болтай ерунды! — В голосе слышалось раздражение. — Я не хочу, чтобы из меня делали отмазку.

— Я не это имела в виду, совсем нет! Я… думала, ты рассердишься или посмеешься надо мной, в лучшем случае — не поймешь. А ты…

— А я — ни то, ни другое, ни третье. И даже не удивлена. Меня больше удивляет, почему вам двоим потребовалось столько времени, чтобы к этому прийти.

— К чему прийти?

— К тому, чтобы быть вместе.

— Вместе? — Мира вскочила на ноги. — Я и Коннор? Нет, это невозможно!

— Это почему же?

— Потому что мы друзья!

Мира отхлебнула чаю и уставилась в огонь.

— Когда я думаю о возлюбленном, который был бы мне близок не только телом, но и душой, я думаю о друге. Жар без тепла? На какое-то время сработает, и срабатывает, но ненадолго, — произнесла Брэнна.

— А куда девается дружба, когда заканчивается любовь?

— Не знаю. У меня перед глазами наши с Коннором родители: они до сих пор счастливы вместе. Не то чтобы ежедневно и ежесекундно испытывали восторг, да и кто бы это выдержал? Но счастливы и в большинстве случаев настроены на одну волну.

— А у меня перед глазами мои.

— Я знаю. — Брэнна протянула руку и усадила Миру на место. — Те, кто нас сотворил, дали нам с тобой разные жизненные платформы, да? Когда я позволяю себе мечтать, то мечтаю о таком счастливом браке, как у моих родителей. Чтобы быть с любимым на одной волне. А ты вообще запретила себе что-либо желать, потому что перед тобой пример распада семьи, в основе которого — малодушие и эгоизм.

— Коннор для меня слишком дорог, чтобы пойти на риск все это разрушить. И сегодняшний, и вчерашний день лишний раз доказывают, что нам еще предстоит слишком серьезная борьба, чтобы заводить интимные отношения в нашей дружной команде.

— Мне казалось, Айона с Бойлом такие отношения поддерживают, причем делают это при каждом удобном случае.

Мира расхохоталась.

— Они безумно влюблены и прекрасно друг другу подходят, так что тут иное дело.

— Конечно, решать тебе. И Коннору. — А у Коннора, про себя добавила Брэнна, наверняка будут собственные соображения на сей счет. — Но имей в виду: лично у меня — никаких возражений, если тебя это беспокоило. Да и с чего бы? Я вас обоих нежно люблю. И еще скажу, что, по моему убеждению, секс сам по себе — сильнейшая магия.

— Значит, мне следует спать с Коннором, и это будет только на пользу дела?

— Тебе следует принять такое решение, какое сделает тебя счастливой.

— Сейчас не разберешь, что меня сделает счастливой, а что — наоборот. Вот что мне сейчас точно нужно делать, так это бегом возвращаться на работу, пока Бойл меня не уволил.

— Сначала я сооружу тебе оберег, а потом Катл с Ройбирдом тебя проводят. Держись подальше от того места, Мира!

— Можешь не сомневаться, больше и близко не сунусь!

— Обо всем случившемся расскажи Айоне с Бойлом. Бойл потом передаст Фину, а я поставлю в известность Коннора. Кэвон опять осмелел, так что лучше нам быть начеку.

Рассказывать что-либо Коннору Брэнне не пришлось — после обеда Фин заехал в соколиный питомник и отвел приятеля в сторонку.

— С ней все в порядке? Ты уверен?

— Я час назад с ней виделся. Она в полном порядке и, как всегда, кипит энергией.

— Я был занят, — продолжил Коннор, — и не обратил внимания, что Ройбирд куда-то подевался. А когда заметил, решил, что он на конюшне. Ему нравится болтаться рядом с лошадьми. И с Мирой. Так что я совсем не тревожился, да и он мне сигнала бедствия не послал.

— Потому что они вдвоем с Катлом справились. Теперь Брэнна ей оберег сделала. Сильный, надо сказать: мне Мира показала. Под моим нажимом, разумеется. И сама она у нас тоже девушка сильная. Тем не менее сейчас нам надо всем быть особенно внимательными.

Коннор зашагал взад-вперед, хрустя сапогами по гравию.

— Он бы ее изнасиловал! Неважно, что она сильная — с ним бы она все равно не справилась. Я видел, что он в свое время с женщинами проделывал.

— Слава богу, он до нее и не дотронулся. И не дотронется, Коннор. Мы все тому порукой.

— Да я и за Брэнну боюсь. Он жаждет магической энергии, которой у нее хоть отбавляй. Недаром ведь ее назвали в честь старшей дочери Сорки, и она первая из нас троих, даже фамильный амулет носит она. И еще…

— И еще она — женщина, которую я люблю и которая любит меня, даже если она меня и не желает. Ты не одинок в своих опасениях.

— А Мира для Брэнны все равно что сестра. И это, наверное, делает ее в глазах Кэвона особенно лакомой добычей… — задумчиво предположил Коннор.

— Ударить по Брэнне через Миру? — подхватил Фин и кивнул. — Да, это его стиль.

— Вот именно. А после вчерашнего…

— После того что он причинил тебе? Мира-то тут при чем?

— Ни при чем. Совсем ни при чем. Но косвенно… — Мужчина не должен лгать или прибегать к недомолвкам, когда говорит с друзьями. В любом случае на карту было поставлено нечто куда большее, чем соблюдение приличий. — Вчера, когда я вез ее домой, между нами кое-что произошло. Так, мимолетно, в машине на обочине.