Книга Дом духов, страница 43 – Кристофер Дж. Мур

– Максимум боли перед тем, как разрезать ее вдоль, – прибавил Кальвино, перешагивая через еще свежую лужу крови. На ее краю виднелись черные точки, и Кальвино пригляделся: насекомые жадно лакомились кровью Тик.

– Винсент.

Кальвино поднялся и посмотрел на Пратта.

– Мы поехали в Клонг Той после твоего звонка.

Кальвино понял по тону Пратта, что сейчас услышит плохую новость. Он потер ладони, зная, что последует дальше.

– Вы опоздали.

– На час. Когда мы приехали в ват, Бунму уже кремировали. Остались только кости и пепел.

Пратт закончил и подождал, пока полицейский передаст ему рацию. Он отдал какие-то распоряжения и вернул аппарат. Голос Кальвино опустился до еле слышного шепота: он сознавал, что некоторые другие полицейские могут понимать по-английски.

– Они работают быстро, – сказал Винсент. – Здесь замешаны бирманцы. И еще, Пратт, в этом должен быть замешан кто-то из полиции. Я это понимаю, и ты это понимаешь. Похоже на сеть распространения наркотиков. Возможно, Бен Хоудли на нее наткнулся, и они его убили. Они пытаются прикрыть свою задницу.

Пратт сначала ничего не сказал, потому что не было ничего, что он мог и хотел сказать. Все люди в Клонг Той рассказывали одно и то же: Бунму нашли мертвым в трущобах. Монахи сказали, что его следует кремировать немедленно. Это было странно, но все равно эти истории подтверждались.

– Они сказали, что Бунма погиб от несчастного случая – произнес наконец Пратт, нарушив молчание.

– Профессиональный риск киллера – это больше похоже на правду.

Полковник откашлялся и посмотрел на Кальвино в зеркало.

– Пару часов назад еще одного фаранга нашли мертвым в частной гостинице «Ди Джейз». Это за отелем «Малайзия».

– Передозировка наркотиков? – спросил Винсент, поймав взгляд Пратта в зеркале.

– Из его номера все исчезло. Камера, паспорт, деньги, одежда. Его регистрационная карточка гостиницы исчезла. Никто ничего не говорит. Никто о нем ничего не знает. Мы отправили его в полицейский морг под именем Джона Доу.

Кальвино чуть не вышел из себя – один из смертных грехов в Таиланде – и попытался обрести глубинное самообладание и вытащить себя из пустоты гнева. Вокруг него царило насилие; одна насильственная смерть за другой обрушивались на него. Он посмотрел в зеркало на свое побитое лицо и начал смеяться. Это была самая неподходящая из эмоций.

– А с мистером Джоном Доу произошел несчастный случай. Или сердечный приступ, – произнес он и смеялся, пока по его лицу не потекли слезы.

Кико вошла в комнату за спиной у Кальвино. Он увидел в зеркало ее искаженное лицо. У нее вырвалось сдавленное рыдание; это был ужасный дребезжащий звук, словно что-то застряло у нее в горле. «Возьми себя в руки, – сказала она себе. – Не смотри сейчас, не чувствуй, не думай». Ей казалось, что она сейчас потеряет сознание.

– Смерть Бунмы не была случайной. Старуха видела, как двое мужчин вынесли его тело из машины с дипломатическими номерами около трех часов утра. Он был уже мертв. На машине стоял номер восемьдесят шесть – кто-то подделывает номера американского посольства. Можно парковаться везде, где захочешь. Разрешения не нужно. Избавляться от трупов – и валить все на американцев. Эти парни умны.

– Ты знаешь имя этой старухи?

Момент истины, подумал Кальвино.

Кико вопросительно взглянула на него.

– Помни – Пратт на стороне хороших парней, – произнес Винсент.

– Я уже не знаю, кто хороший. – Она расплакалась и закрыла лицо руками.

Полицейский делал снимки, стоя на коленях на полу, целясь камерой в эмбрион. Сверкнула вспышка. Кальвино повернулся, осторожно обошел вокруг кишок, вытянутых, как бельевая веревка, и быстро вытащил Кико наружу. Она плакала у него на груди, задыхаясь и всхлипывая, как ребенок.

– То, как они убили эту девушку… это… – Она содрогнулась и не закончила.

– Бесчеловечно, – договорил Винсент, гладя ее по голове. Кико с трудом сглотнула и собиралась что-то сказать. Он прижал палец к ее губам. – Оставайся здесь.

– Вини, не возвращайся туда. Пожалуйста.

– Это моя работа, Кико. – Он стер слезы с ее щеки.

– Мне не надо было говорить Пратту о старухе. Они ее тоже убьют. Правда, Вини? Скажи мне, черт возьми. Ее убьют, да? – крикнула она, вырываясь из его объятий, лицо ее горело от гнева.

– Дело не в одной старой женщине из Клонг Той. И не просто в Леке и Бене Хоудли. Если ты не поможешь, будут другие Тик, которых найдут мертвыми.

Он повернулся и пошел обратно в номер. Оттуда вышел полицейский с фотоаппаратом.

– Вини, – окликнула Кико, и он замер.

– Да. – Винсент оглянулся и посмотрел на ее распухшее от слез лицо.

– Ты прав. Это ужасное чувство. Та старая женщина доверилась мне, рассказав об этом. Община мне доверяет. Так это работает. Проходит много времени, прежде чем они впускают тебя в свою жизнь.

Кальвино кивнул и понял, что она чувствует. Тик в конце концов на каком-то уровне поверила ему. Только никак не выразила своих чувств, кроме того, что отбросила ногой револьвер. И ее убили.

– Я поговорю с Праттом, – сказал он.

– Спасибо, – ответила Кико.

В дверном проеме появился полковник и постучал пальцем по наручным часам.

– Поговоришь с Праттом о чем? – спросил он, поглядел сначала на Кико, а потом перевел взгляд на Кальвино.

– О росте числа трупов, – ответил тот.

Кико вытерла слезы.

– Я буду ждать тебя в кофейне, – сказала она Винсенту.

– Это может занять много времени, – заметил он.

Она кивнула и пошла прочь.

* * *Пратт, с видом полицейского, руководящего расследованием, держался возле кровати. В данном случае причина смерти не вызывала вопросов.

– Как давно она уже мертва? – спросил Кальвино, восстановив равновесие. Его смутило собственное недавнее поведение.

– Два-три часа, – ответил Пратт.

Тело было еще теплым. Кровь остывала; через пару часов оно застынет.

– Парень за стойкой администратора видел того, с кем она пришла? – спросил Кальвино, снова глядя на выражение лица Тик. Что она видела в этом комнате за два-три часа до этого?

– Таец, двадцати – двадцати одного года. Белая футболка, синие джинсы, кроссовки. Мотоцикл с двухтактным движком. Говорил на тайском с исанским акцентом.

– И работает на Чанчая, – прибавил Кальвино.

Пратт закрыл блокнот и смотрел, как двое служителей завернули труп Тик и положили на носилки.

– Ты не можешь этого доказать, – сказал он.