Книга Белый легион: Террор не пройдет!, страница 62 – Илья Рясной

— Ясный перец. Принц из Индии.

— В Индии нет принцев, подруга…

— Ну и ладно…

Анжела поднялась к дежурной по этажу — сорокапятилетней строгой тетке, похожей на надзирательницу в женской колонии.

— На хату поедешь, — произнесла она хмуро.

— По хатам же не работаем! — возмутилась Анжела.

— Ничего. Я людей этих знаю… Двести американских рублей за ночь тебе помешают?

— Двести гринов? — Сердце Анжелы радостно екнуло. — Не помешают… Только чтобы не хачи и не садисты.

— Нормальные люди. Денег немерено. Может, еще чего подкинут. Ну, согласна? — Дежурная напирала настойчиво.

— Согласна, — без боя сдалась Анжела.

— Тогда спускайся. У южного входа серебряная «Ауди» ждет. В ней — Стас в очках темных, прикид на миллион баксов. Скажешь, что от меня.

— Поняла, — обрадованно воскликнула Анжела. У женщин ее профессии, которым дорого даются деньги, отношение к трудовому баксу серьезное. Никогда своего не упустят. И такой заказ не упускают.

От ждущей на стоянке рядом с туристическим автобусом серебряной, как летающая тарелка, машины исходили волны роскоши. Анжела на таких давно не ездила. Новенькая, с конвейера, сиденья пахли дорогой кожей. И парень в салоне сидел — ничего такой, симпатичный. Костюмчик неброский, но очень дорогой.

— Стас, — представился он. — Садись назад.

— Как скажешь… Далеко едем?

— В Москву, — хмыкнул он.

— Цену говорили?

— Двести за ночь. Не вопрос.

— Тогда я тебя люблю, — выдала довольная Анжела обычную свою присказку, обещавшую в скором времени сказку.

Стас тронул машину с места и выехал на набережную. Через несколько минут, поблуждав по узким московским переулкам, остановился у серого шестиэтажного старинного дома. Рядом возвышалось недавно отремонтированное, празднично яркое здание Третьяковской галереи, в которой Анжелка ни разу не была и бывать не собиралась.

— Друга надо забрать, — поведал Стас.

— Что, двое? — почти искренне возмутилась Анжела. — Так не договаривались, — она помялась и нагло затребовала: — Доплатить тогда надо. За двоих-то…

— Он не будет участвовать, — усмехнулся как-то ехидно Стас.

От подъезда отделился высокий атлет и направился к машине.

— Привет, братцы и сестрицы, — он уселся на заднее сиденье рядом с Анжелой.

В общем-то, она и сама ему бы отдалась, при его виде внутри что-то екнуло — в нем ощущалась такая сила и уверенность, что хотелось растаять в его объятиях. И глаза ясные, проницательные. «Черт с ней, с доплатой», — подумала Анжела.

Стас тронул машину с места.

— Анжела, — произнес атлет спокойно.

— Ну да, — девушку несколько удивило, что он знает ее по имени. Впрочем, ему мог отзвонить по мобильнику Стас.

— У тебя живет человек.

— Какой человек? — Внутри у нее похолодело. — У меня?

— Алексей. Так?

— Никто не живет, — соврала Анжела и подумала с ужасом: «Вот оно! Начинается!»

— Анжела, ложь не украшает такое невинное создание, как ты. И врать ты не умеешь… Адрес твой мы знаем. Нет проблем зайти в квартиру… Мы не хотим ему зла. Он в нехорошей ситуации. Мы хотим его выручить.

— Я не понимаю, — мысли Анжелы путались от страха.

— Не возражай, — подал голос Стас. — Нас твои возражения не интересуют. И на понт не берем. Живешь ты в однушке, квартира сорок семь. Адрес…

Она вдруг со всей ясностью осознала — эти люди хотят отнять у нее Алексея. Она так привыкла к нему, что он стал ей родным. Все внутри протестовало против подобной постановки вопроса.

— Нет! — крикнула она и попыталась рвануть дверцу…

— Да тише ты, — атлет оттащил ее от двери. Сжал аккуратно в объятиях, не делая больно, но и не позволяя ей двигаться.

Она захотела укусить его — не вышло. Он рассмеялся — беззлобно, без издевки, как человек, которого хочет цапнуть за палец красивая кошка. Спросил:

— Успокоилась?.. Ну все, все… Анжела, мы тебе не враги…

Он отпустил ее. Она вжалась в угол. Истерика прошла. Героизм — тоже…

— Теперь слушай, — твердо разъяснил атлет тоном, не терпящим противоречий. — Мы заходим в квартиру. Ты нас представляешь Алексею. Мы разговариваем с ним. Все…

— Вы… вы те, кто его преследует?

— Нет. Мы те, кто спасает его шкуру…

Когда Анжела, пряча глаза, зашла в квартиру, а следом появился уверенный в своих силах и правоте атлет, Гурвич понял — все! Это за ним. Его бег закончен.

Можно, конечно, было, как последний акт отчаяния, попытаться прорваться. Или достойно закатить драку. Только вот прорваться через этого бугая не получится — факт. Это как пробить скалу. Есть еще один вариант — выброситься из окна. Но и тут ничего не выйдет. Гость занял как раз такую позицию, чтобы исключить случайности.

Странно, но Гурвич даже испытал облегчение. Больше всего его томила неопределенность. Он завис между небом и землей. Ждал изо дня в день, когда за ним придут. И вот, наконец, это свершилось. Будто груз с плеч. Он не способен прятаться по темным пыльным углам всю жизнь. Лучше сразу умереть, чем как крыса всю оставшуюся жизнь хорониться по подвалам.

— Ну что, гадина, стреляй, — выдал совершенно дурацкую фразу, расправив плечи — прямо Орленок из одноименной героической песни.

А Атлет — а это был Глеб — вздохнул:

— Какой пафос… Давайте присядем, Алексей Леонидович. Что в коридоре стоять.

Гурвич послушно прошел в комнату, сел на диван, руки на коленях, спина выпрямлена.

— Если бы мы хотели вас убить, то убили бы… Сейчас у нас разговор. Ни к чему не обязывающий. Гурвич не отвечал.

— Анжела, красавица, подожди на улице со Стасом, — обернулся к девушке Глеб.

Она послушно вышла из своей квартиры.

— Кто вы? — спросил Гурвич обреченно.

— Мы не те, кто разделались с вашими друзьями, Алексей Леонидович. Мы те, кто пытается им помешать.

— Вы знаете, кто их уничтожил?

— Сейчас не время для ответов. Сейчас время для взаимовыгодных предложений. Вас рано или поздно найдут. Мы обеспечим вам безопасность.

— Почему я должен вам верить?

— Что же… Я могу уйти… И вы останетесь один… Ну, не совсем один. С Анжелой, которая привязалась к вам, как собачка. И которую вы тоже подставляете под удар…

— Что я должен делать?