Онлайн книга «Жертва особого назначения»
|
* * * Рей Обан, помощник директора Национальной разведки США, сидел прикованным к стулу где-то в Ираке, в грязной и мрачной темнице, и думал, что будет дальше. Он понимал, что потерял контроль над собой, – ощущение воды в легких было самым страшным из всех, которое он переживал в жизни. В восемь лет он едва не утонул в бассейне и с тех пор страшно боялся воды. Она изменчива, не дает опоры и поглощает тебя целиком. Его учили, как выдерживать длительные допросы, в том числе с применением насилия. Эта техника была отработана американскими летчиками во вьетнамском плену – знаменитый Ханой Хилтон, спецтюрьма особого режима. Если тебе невмоготу терпеть, дай кусочек информации, но самый маленький, какой только возможно. Тем самым ты выиграешь немного отдыха и придешь в себя. Потом, как только тебе снова станет невмоготу, еще. Потом еще. Он купил себе время, но купил его дорогой ценой. Выболтал много, но почти ничего ценного. Главное – он не назвал ни одного имени. Он не все их знал, но и те, что знал, – не сдал. Пока. Русский немного поспит, послушает запись и поймет это. Он вернется и набросится на него, вырывая остатки его правды. И все-таки кое-что опасное он сказал. Настолько опасное, что, может, и сам русский не поймет, насколько это опасно. Но может быть, что и поймет. Он поднял голову. За стальной дверью шел разговор, причем громко. – Как этот неверный? – Он все рассказал, Хаким-паша. Русский пошел отдохнуть. В голосе охранника слышалось торжество. – Эта свинья раскололась тут же. Русский правильно сказал – внутри они слабые. Наши в Гуантанамо намного крепче. – Я хочу его видеть. Хрипловатый, начальственный голос. Голос второго грубый, но в то же время извиняющийся. – Русский сказал никого к нему не пускать, Хаким-паша. – А я тебе не командир?! – Но Хаким-паша… – Клянусь Аллахом, ты будешь сидеть в карцере и будешь сидеть там очень долго, если не будешь мне повиноваться. Открывай! – Слушаюсь, Хаким-паша. Хруст замка. Лязг засова. – Он привязан Хаким-паша. – Клянусь Аллахом, ты слишком много болтаешь. Если бы он и не был привязан, смог бы мне навредить этот слизняк? – Конечно, нет, Хаким-паша. В глазах после пытки плавали какие-то круги. Он с трудом различил двоих – одного, в черной куртке, с короткой окладистой бородой, и другого – в некоем подобии военной формы с автоматом и разгрузкой. – Грязный слизняк. Просто поверить не могу, что они ступали по нашей земле как хозяева. – Иншалла, этого больше не будет. – Русский сказал, скоро мы пойдем по их земле войной. – Ключи у тебя? – Да, но… Обан различил резкое движение и два хлопка. Второй, в военной форме, повалился на пол, гулко стукнул автомат. Первый побежал к двери и закрыл ее. Затем подбежал к трупу, обыскал его, накинул на шею ремень автомата. Звякнули ключи. – Потерпи. Щелкнули наручники. Опустившись на колено, неизвестный расстегнул кандалы. – Идти можешь? Говори со мной, амрикай. Обан оперся о край стола, и в следующий момент его вырвало – вода, которой он нахлебался, рванула зловонным потоком. – Надо уходить, амрикай. Посты проверяют каждые полчаса. Поднимут тревогу, и нам уже не уйти. – Кто ты? – Это не важно. В Ираке помнят добро, амрикай. Обан попытался идти. Чуть не упал, но неизвестный ловко подхватил его. – Осторожно. Нам надо попасть на время намаза. Тогда мы сможем выйти из здания и сесть в машину. У меня есть намазы в мобильнике [26] . – Где мы? – Аль-Азизия, амрикай. База спецназа. Они привезли вас сюда. – Господи. – Ты не первый. Они убили здесь стольких, что не сосчитать. Они хуже федаинов [27] . Иракец поднял американца, закинул руку на плечо и потащил к двери. – Пошли, амрикай, надо спешить. – Американец. Здесь еще один американец. Еще американец. – Ему ничем не помочь. Он в другом блоке. Я не смогу вытащить вас двоих. – Я должен его видеть. Иначе я никуда не пойду. – Ты дурак, амрикай. – Я должен его видеть. Иначе я никуда не пойду. * * * Иракец согласился с американцем и потащил его по коридору. В правой руке он держал пистолет с глушителем. В небольшом коридоре тускло горел свет. На стуле сидел иракец в форме гвардии, он слушал музыку через CD-плеер и отстукивал ногой ритм. Услышав движение, он повернулся. – Хаким-эфенди? Что происходит? Иракец вскинул пистолет. – Что. Две пули поставили точку – булькая горлом, иракец повалился на пол, перевернув стул. Едва слышно через наушники играл «Раммштайн». Офицер-предатель поставил американца у стены, забрал у убитого иракца ключи. Щелкнул замок. – Потащите его сами, эфенди. Двоих я вытащить не смогу, я и так рискую. – Дай пистолет. – Что?! – Дай пистолет. – Амрикай, я… – Что ты хочешь? Уехать в США? Клянусь Аллахом, я сделаю тебе грин-кард и вывезу и тебя и всю твою семью, только дай добраться до посольства. Денег? Клянусь Аллахом, я заплачу тебе столько, сколько здесь тебе никто не заплатит. А сейчас дай пистолет. Иракец помедлил, но затем все же протянул пистолет рукояткой вперед. – Выйди. Лежащий на кровати человек проснулся, закашлялся. Повернулся. – Господи. Рей. – Выйди, черт возьми! – крикнул Обан, и его голос был похож на карканье. Иракец помедлил, но повиновался. – Рей, черт. Сними с меня это. Помощник директора Национальной разведки улыбнулся. Он еле стоял на ногах, но улыбался. Потому что теперь все было на своих местах и все шло так, как и должно было идти. – Ты и правда думаешь, что выйдешь отсюда? – Рей, я не виноват! – Виноват. Ты даже не знаешь, в чем ты виноват. – Реймонд Обан прицелился из пистолета в своего коллегу. |