Онлайн книга «Великолепный любовник»
|
– Спасибо, – промолвил он, испепеляя ее взглядом. – Не стоит благодарности. Она сделала книксен и пошла по аллее, все еще ослепленная багровой пеленой ярости перед глазами. Маркус решил, что она плохо себя вела сегодня? Он еще ничего не видел! Бэкенхем вошел в библиотеку, приблизился к столу с графином бренди. Лидгейт устроился в кресле с газетой и стаканом янтарной жидкости в руках. – Мой дорогой друг, – обратился к нему Лидгейт. Бэкенхем поднял руку, наполняя стакан бренди. – Не начинай, – произнес он мрачно. – Сначала я должен выпить. Он забросил внутрь жидкое пламя, размышляя о причине номер семьдесят шесть, по которой он не женился на Джорджиане Блэк. Он превратился бы в грустного жалкого пьяницу уже к окончанию медового месяца. Медовый месяц… Это чарующее словосочетание обозначало время, о котором он так часто фантазировал во время долгого периода их обручения. Господи, она сводила его с ума. Он налил себе еще и упал в кресло рядом с Лидгейтом. Кузен вопросительно изогнул бровь. – Могу я угадать? Бэкенхем раздраженно взглянул на бренди и вздохнул: – Полагаю, да. Я прочитал ей целую лекцию о морали, на что у меня не было никакого права. Теперь она жаждет крови. Или того хуже. Похоже, Джорджи не знала о прибытии Пирса в Кловерли-Мэнор. Иначе открылся бы ящик Пандоры. – А лекция была на тему… – Лидгейт вопросительно замолчал. – О, ты не мог не заметить нелепое заигрывание во время нашей прогулки в деревню. – С Хардкаслом? – Лидгейт покачал головой. – Мой дорогой Бекс, твой разум всегда ясен, когда речь идет о других, но как только дело касается этой женщины, ты превращаешься в настоящего болвана. Фраза заставила Бэкенхема выпрямиться. – И что ты знаешь о предмете разговора, чего не знаю я? Пожав плечами, Лидгейт отхлебнул еще бренди. – Я нашептал Джорджи на ушко, что ее сестра стала объектом влюбленных взглядов Хардкасла. Она сразу же перешла в атаку, вероятно, с целью… – Отвлечь Хардкасла от сестры и тем самым дать Вайолет шанс со мной, – закончил за него Бэкенхем. Камень свалился у него с души, но вскоре пришла горечь разочарования. – Черт возьми, – устало выдохнул он. – Ты уже забросал ее камнями из-за этого? – поинтересовался Лидгейт. – Она не самый приятный мне человек на свете, но, по крайней мере, нужно отдать ей должное. Джорджи поступила так ради сестры и, возможно, ради тебя. Она искренне хочет видеть вас с Вайолет вместе. Бэкенхем почувствовал, как новое бремя тяжким грузом ложится ему на грудь. Какой информацией располагает кузен? Он хотел подробно допросить Лидгейта, но не мог заставить себя сделать это. – Ах, черт возьми. Похоже, я должен перед ней извиниться. Но думаю, она должна была доверить это мне, я мог бы сам позаботиться о Вайолет и отвоевать ее у Хардкасла. – С каких это пор ты отвоевываешь девушек у других джентльменов? – усмехнулся Лидгейт. – Нет, это не твой стиль. Ты будешь стоять на месте, скрестив руки на груди, и ждать, пока волшебным образом леди сама не окажется возле тебя. Бэкенхем удивленно засмеялся. – Что за чушь? – Ты уверен в своем влиянии на женщин. – Лидгейт покачал головой. – В старые времена я часто видел твою магию в действии. Я использовал все свое обаяние, практически горы сворачивал ради толики внимания какой-нибудь милой прелестницы, в то время как тебе достаточно было одного задумчивого взгляда, и мотылек сам летел на пламя. – Глупости. – Сейчас, конечно, – продолжал Лидгейт с блеском в глазах, – твоя слава легендарного любовника опережает тебя. Бэкенхем начал краснеть. – Чтоб тебя, Лидгейт. Заканчивай молоть ерунду. – Будь по-твоему, – Лидгейт осушил свой стакан и поставил его на место. – Каждая из этих барышень будет очень хорошей женой, но для джентльмена, придерживающегося холостяцких взглядов, все они представляют довольно мало интереса. Я уже бегло ознакомился со всеми претендентками и, признаться, заскучал. Теперь же мне пора уезжать. В душе Бэкенхема вдруг поднялась паника. – Пора? – Долг зовет. Мне не следовало оставаться у тебя так надолго. Лидгейт некоторое время возился с листом бумаги, пытаясь сложить его ровно пополам, затем отбросил в сторону. – Ты не возражаешь, если я дам тебе один совет, дорогой друг? – Вовсе нет. Бэкенхем редко следовал советам Лидгейта, но услышать другое мнение было всегда полезно. – Не останавливайся на леди Шарлотте. Она злобная маленькая кошка. – Я уже это понял. И все? Лидгейт колебался. – Не делай предложение мисс Вайолет. Пораженный, Бэкенхем произнес: – Я думал, ты поддерживаешь эту партию. Что ты имеешь против девушки? – О, разумеется ничего. Но думаю, – веско произнес Лидгейт, – лучше тебе не вступать в подобный союз. Бэкенхем все еще не понимал. – Ее мать и впрямь не самая благородная из дам, но по рождению леди совершенно респектабельна. – Я говорю не о происхождении девушки, черт возьми, – сказал Лидгейт. – Я говорю о ее сестре. Джорджиана Блэк – сущее искушение, Бекс, и ты это знаешь. Для тебя лучше всего будет держаться в стороне от нее. Господи, да одно лишь ее присутствие здесь должно показать тебе, как они с сестрой близки. Теперь представь себе семейные праздники. Будет тебе уютно? – Ты изменил себе, – отметил Бэкенхем, раздумывая об искушении постоянно бывать рядом с Джорджи. – Именно ты рассеял тогда мои сомнения и предложил пригласить сюда мисс Вайолет. – Да, но я не ожидал появления ее старшей сестры. Я надеялся, что к этому моменту ты выкинешь ее из головы. – Тебя послушать, Джорджи сродни какой-то чуме. Бэкенхем понимал Лидгейта, но ведь он никогда не был влюблен в Джорджи Блэк. Обручен – да. Взбешен ее упрямством – да. Но влюблен? Нет, он не был романтиком. Мужчины вроде него не часто влюбляются. Такие, как он, планировали семейную жизнь, подыскивая благоразумную невесту, преследуя цели укрепления поместья и продолжения рода, накопления состояния и передачи его будущим поколениям. Такие мужчины не искали себе жен, основываясь на нежных чувствах, тем более не женились ради утоления дикой страсти. Он был достаточно честен с самим собой и признавал природу чувства, которое питал к Джорджи Блэк. Вожделение. Какой мужчина устоял бы против такой женщины? |