Книга Выбери меня, страница 49 – Юлия Волкова

— Не рублей, Андрей Дмитриевич. Долларов, — уточнил Пирогов.

Полуянов нервно рассмеялся.

— Что за ерунда? Впрочем, возможно, она всерьез надеется, что меня посадят и все мои деньги достанутся ей. Как я понимаю, вы пришли поговорить со мной о «моем» преступлении. — При слове «моем» он скривился. — Что ж, говорите. Я хочу знать все подробности. Что, где, когда?

— Я расскажу вам подробности, — согласно кивнул Пирогов. — Только хочу сначала кое-что уточнить. Я должен знать, об одной ли и той же женщине идет речь. — С этими словами он достал фотографию Оксаны — стоп-кадр скрытого видеонаблюдения. — Видите ли, Андрей Дмитриевич, я на своем веку повидал много дурочек и безалаберных женщин… Ваша, вопреки вашим утверждениям, все-таки на такую не похожа.

— Неужто в беседах с вами она проявляла интеллект? — мрачно поинтересовался Полуянов.

— Во всяком случае, на дуру она не похожа, — повторил Игорь.

— Да она полная идиотка! — вскипел Полуянов. — Либо мы действительно говорим о разных людях.

— А для чего я фотографию-то держу? Вот, пожалуйста.

— Да, это она, — тяжело вздохнул Полуянов. — Вы всех своих клиентов фотографируете?

— Да, — не моргнув глазом, соврал Игорь. Не признаваться же, что агентство «Гоголь» с некоторых пор следит за семьей Полуянова! — У нас перед входом в офис установлены видеокамеры. И внутри здания тоже…

— Понятно, — кивнул Оксанин муж. — И что же она вам наплела? Только давайте самую суть, потому что я могу себе примерно представить, что она там вообще нарассказывала обо мне.

— Пожалуйста, — согласился Пирогов. — Вы застрелили человека из пистолета. На пистолете имеются отпечатки ваших пальцев, а также у вас есть мотив для убийства. К тому же имеется свидетель, который видел, как вы осуществили злодеяние. Все, пожалуй.

— Нет, не все, — сказал Полуянов. — Кого я убил-то?

— Ах да! — Пирогов хлопнул себя ладонью по лбу. — Простите, пожалуйста. Вы убили Костенко.

— Юру? — воскликнул Андрей Дмитриевич. — Юру Костенко? Он убит?

— Вы об этом не знали?

— Мне никто не сообщал, — сквозь зубы проговорил Полуянов. — Значит, его убили…

— Хм… — сказал Игорь.

— Послушайте! — Полуянов посмотрел на него со злостью. — Все это ерунда. Никого я не убивал. А бредовые фантазии этой идиотки никто не будет рассматривать всерьез. Можете проверить мое алиби, в конце концов.

— А оно у вас есть?

— Откуда же я знаю? — Директор концерна ухмыльнулся. — Обратитесь к моей секретарше. У нее все мои дела, встречи, поездки зафиксированы.

— Но свидетель, Андрей Дмитриевич! — театрально вскричал Гоголь. — Но пистолет! Но отпечатки!

— Пистолет покупал, — сказал Полуянов. — Правда… он у меня пропал… совершенно непостижимым образом… Возможно, это она его украла.

— Не очень убедительно звучит, — сказал Пирогов. — Да бог с ним, с пистолетом. Свидетель, Андрей Дмитриевич!

— Свидетель — это плохо, — спокойно кивнул Полуянов. — Но если вы действительно сыщик, то знаете, что настоящих свидетелей в таких делах, как правило, не бывает. Да и, полагаю, одного свидетеля для суда маловато будет. Все это более чем смешно…

— Не знаю, — сказал Игорь. — Налицо факты, позволяющие возбудить против вас уголовное дело. А если это произойдет, начнется шумиха в газетах, разговоры… Некоторым это даже льстит и вполне заменяет рекламу… Но я слышал, вы собираетесь баллотироваться в парламент? Обвинение в убийстве, пусть и необоснованное, вряд ли может служить вам рекламой.

Полуянов прищурился и тяжело засопел.

— Зачем вы пришли? — наконец спросил он. — Вы хотите продать мне ваше молчание?

— Люблю догадливых людей, — радостно откликнулся Пирогов. — Но одно мое молчание дело не спасет.

— Вы готовы убрать свидетеля и мою жену? — усмехнулся Полуянов.

— Я не киллер, — обиделся Пирогов. — Я — сыщик. И не занимаюсь сомнительными проектами.

— Однако работать на Ксану согласились!

— Договор еще не подписан, — гордо сказал Пирогов.

— Так с какой же целью вы пришли, не понимаю!

— Я пришел к вам с предложением, — ответил Игорь. — Я могу сделать так, что дело закончится, не начавшись. Я докажу, что факты, предоставленные вашей женой, сплошная липа. Если это действительно так, то доказать это будет нетрудно. Если же нет… то все равно я смогу это доказать. Мне, в сущности, все равно, убили вы Костенко или нет. Я лицо частное. Но чтобы не тратить время впустую, я должен знать, в каком направлении двигаться.

— Я не убивал, — быстро сказал Полуянов. — Мне незачем было его убивать. Но я готов платить. Требовать от вас, чтобы вы нашли убийцу, не стану. Если Юру кто-то ликвидировал, то этот «кто-то» вам не по зубам. Не потому, что я сомневаюсь именно в ваших способностях. А потому что — никому не по зубам. Костенко вращался в серьезных сферах.

— Да? А я слышал, что он был простым директором какого-то социального заведения, — безразличным тоном проговорил Пирогов.

Полуянов усмехнулся.

— Я не советую вам туда лезть, — сказал он. — Приют — только «крыша». Но, ей-богу, это вас не должно касаться. Просто докажите, что Ксана дала вам «липу». Я заплачу. И кроме того, вы меня крайне обяжете, если узнаете, откуда она собиралась взять деньги, чтобы с вами расплатиться. Хотя вы же их не видели…

— Видел, — возразил Игорь. — Пять тысяч долларов я видел своими глазами. Она предлагала их мне очень настойчиво. Вы думаете, она у вас их украла?

— Я не держу таких денег в кармане своего плаща, — кисло улыбнулся Полуянов. — Я уверен, что ей их кто-то дал. И мне бы очень хотелось выяснить, кто. Поэтому готов платить вам за информацию. Сама она, в одиночку, такую подставу организовать не могла.

— Я постараюсь, — сказал Пирогов. — Но для начала я должен выяснить у вас одну вещь. У вас был общий бизнес с Костенко?

Полуянов пронзил Пирогова долгим взглядом.

— Вообще-то я на такие вопросы не отвечаю. Но вам скажу: последние лет пять у нас с Костенко не было общего бизнеса. Потому что его занесло в те сферы, где я чувствую себя неуютно. Есть еще вопросы?

Игорь помялся:

— Андрей Дмитриевич, я понимаю, что вы можете и не знать, но… Юрий и Ксаночка… их что-нибудь связывало?

— Вы хотите спросить не была ли Оксана его любовницей? — Полуянов опять ухмыльнулся. — Нет, не была. И вообще их ничего не могло связывать.

— Вы так в этом уверены? — осторожно проговорил Пирогов.

— Да, — жестче сказал Полуянов. — Костенко терпеть не мог баб. Особенно таких куколок, как Оксана. Он всю жизнь был стопроцентным геем. Только об этом мало кто знал. В отличие от многих он не любил афишировать свои пристрастия. Даже подружек заводил для конспирации.