
Онлайн книга «Выбери меня»
— Гофмана? — воскликнула Саша. — Гофмана, — кивнул Пирогов. — А что? — Нет, ничего, — смутилась девушка. — Значит, она по натуре актриса, — заключил полковник. — Дурит она своего мужа. А раз так, то и подставу вполне могла организовать. В таком случае она знает, кто настоящий убийца Юрия Костенко. — Конечно, — кивнул Пирогов. — Но если она действительно умна, расколоть ее будет непросто. Барсуков тяжело поднялся из кресла и прошелся по кабинету. Вздохнул, посопел, оглядел присутствующих. — А что у нас с уликами-то этими? — пробормотал он, ни на кого не глядя. — Вы поговорили со свидетелем, которого назвала жена Полуянова? И что насчет пистолета? — Пистолет был передан в сыскное агентство «Гоголь» двадцать восьмого октября сего года, — доложил Мелешко. — Экспертиза нашего управления установила, что пуля, выпущенная в Костенко двадцать первого октября, соответствует калибру и индивидуальным особенностям данного пистолета. — Полуянов признает, что у него был пистолет, но потом он куда-то подевался, — вступил в разговор Игорь Пирогов. — Но если бы он убил кого-то из этого пистолета, ему не имело смысла вообще говорить, что он у него был. Ведь я ему его не предъявлял. — Но пистолет у нас есть? — уточнил Барсуков. — С отпечатками полуяновских пальцев? — Ну то-то и оно! — воскликнул Мелешко. — Если бы он убил Костенко из этого пистолета, то позаботился бы уж, чтобы на нем не осталось отпечатков. Он, если верить Игорю, не производит впечатления недоумка. — Можно мне сказать? — тихо спросила Саша. — Если только по существу, — строго сказал он. — Конечно… — несколько смущенно пробормотала девушка. А смущалась она потому, что отнюдь не была уверена в той версии, о которой собиралась рассказать. — Во-первых, убийство Костенко не связано с его бизнесом, если таковой у него имелся — насколько я понимаю, это еще не выяснено. Во-вторых, если Полуянов в последнее время не пересекался с Костенко, то подозрения с него следует снять. — Это мог быть более ранний конфликт, — возразил Томашевич. — Который зрел-зрел и, наконец, вызрел. — Теоретически да, — согласилась телеведущая. — Но на практике так почти не бывает. Даже если преступление совершено из-за старого конфликта, должен был быть какой-то толчок, чтобы Костенко убили именно сейчас. — А почему вы исключаете конфликт в сфере бизнеса? — спросил у нее Томашевич. — Я не очень понимаю… — Полуянов — серьезный человек, — вместо Саши ответил Мелешко. — Не царское это дело — лично кого-то убирать. Любому хозяину самого паршивого ларька западло собственные руки марать в разборках. — Конечно, — кивнула Саша. — Я знаю, что не каждый будет нанимать для этой цели профессионального киллера. Профессиональные киллеры объявления в газетах не дают. И очень мало кто имеет на них выход. Но простого исполнителя, дилетанта, так сказать, может найти любой желающий. За очень небольшие деньги. Конечно, качество при этом не гарантируется. Впрочем, я несколько отвлеклась. Я хотела сказать, что если это было умышленное убийство, заранее спланированное Полуяновым, то он не стал бы сам его осуществлять. — Согласен, — сказал Барсуков. — У тебя все? — Нет, — сказала Саша. — Я не сказала главного. Полуянов мог убить Костенко экспромтом. Допустим, произошла какая-то ссора при встрече, ну и… как это иногда бывает… У Полуянова было оружие, он им воспользовался. Но потом понял, что здорово влип. И вот тогда он придумывает эту громоздкую конструкцию с собственной «подставой». Привлекает жену. О которой в разговорах с другими людьми отзывается нелестно, и вообще убеждает всех в том, что она его ненавидит. Но на самом деле все, возможно, не так… — Стоп! — воскликнул Мелешко. — Игорь, какого числа к тебе в первый раз приходила Полуянова? Ну, когда речи об убийстве еще не было и она просто просила добыть на него компромат. — Сейчас, — кивнул Пирогов и полез во внутренний карман за ежедневником. — Вот… Визит дамы… Двадцатое октября, понедельник, восемнадцать двадцать пять. — А Костенко был убит двадцать первого, — пробормотал Мелешко. — Если это и конструкция, то уж совсем… с ненужными завитушками… — Понятно, что ничего не понятно, — проворчал Николай Трофимович. — А что со свидетелем? Он свидетель в кавычках или без? — В кавычках или без, — эхом отозвался майор Мелешко. — Но если он свидетель в кавычках, то тогда он убийца без кавычек. Потому что картина преступления, которую он нарисовал, соответствует выводам оперативно-следственной бригады и экспертов. Время, место, разные мелочи — он все излагает точно. — Кто он? — спросил полковник. Андрей хмыкнул. — Живет в элитном общежитии имени Коллонтай. Юрьев Николай Геннадьевич. Инвалид афганской войны. Любит прогуливаться по городу в компании вольных личностей. Не обремененных трудовыми и прочими обязанностями. Говорит: сидели в подвальчике теплом, пивко с водочкой посасывали. А тут вот прямо к окну машина подъехала… — Значит, у нас не один, а несколько свидетелей? — уточнил Барсуков. — Один, — возразил Мелешко. — Поскольку его приятели — гораздо менее тренированные личности. — Мне это совсем не нравится, — вдруг сказала Саша. — Что именно? — спросил Пирогов. — То, что свидетель живет в интернате, которым руководил Костенко. Если бы еще убийство произошло поблизости от интерната, а то ведь — совсем в другом районе… — И что теперь делать? — требовательно проговорил Барсуков. — Лосина бы найти, — мечтательно проговорил Томашевич. — Может быть, он в курсе взаимоотношений Костенко и Полуянова. — Это еще кто? — удивленно спросил полковник. И Томашевич поведал присутствующим историю, услышанную от столетней Манефы Николаевны Урбанской. — А почему тогда Лосина до сих пор не нашли? — возмутился полковник. — Вы же частный сыск! — Ищем, — ответил за своего сотрудника Пирогов. — Но в питерской адресной службе человека с такими данными нет. А искать по всей России, да по все «эсэнговщине», это у вас, Николай Трофимович, наверное, быстрее получится. — Ладно, поищем… — ворчливо произнес Барсуков. — Хотя если его в Питере нет, то вряд ли он нам поможет. Какие будут другие предложения, товарищи сыщики? — Я бы устроил небольшую проверочку, — сказал Андрей. — Пусть Игорь объявит жене Полуянова, что улики ее ни к черту не годятся. Свидетель, мол, пьяница, путается, такого в суд не поведешь. На пистолете отпечатки смазанные. Интересно, как она себя поведет? Ведь не исключено, что она сама имеет отношение к убийству. С господином Костенко она была знакома и даже крутила с ним роман. Вахтерша элитного общежития узнала ее по фотографии, — повернулся он к Саше, — помнишь, та нам про какую-то Ксаночку рассказывала? |