Онлайн книга «Фальшивые зеркала»
|
А кнопок и впрямь только двенадцать. У каждой ещё узкая прорезь, словно для магнитной карточки. Ещё и на этаж не просто так поднимешься? Но на нажатие двенадцатой кнопки лифт мягко пополз вверх. Откуда-то из стен заиграла мягкая музыка. Чёрт, что я там делать буду, у этого Чингиза? Стоять в уголке холла и жалобно канючить запрещённые, классифицированные как оружие программы? Напоминать про какую-то баржу, где сам я и не был никогда? Додумать не удалось — двери лифта открылись. Прямо в квартиру! В общем-то там был ещё небольшой тамбур и могучая дверь, наверняка стальная под деревянной обшивкой. Но она была распахнута. Я осторожно шагнул вперёд, в холл. Квадратный, метров семь на семь. Высоченный потолок венчался чем-то вроде стеклянной пирамидки, по которой барабанил дождь. Квартира и впрямь была двухуровневая, на второй этаж вела спиральная лесенка. И никого. — Эй… — позвал я. Слово подходило к обстановке не больше, чем мои старые джинсы. Но какого-то эффекта я всё-таки добился. Из одной из двустворчатых дверей мягко вышла собака, двинулась ко мне. Обожаю золотистых ретриверов! — Привет, пёс, — садясь на корточки, сказал я. — А где же твой хозяин? Ретривер обнюхал мою ладонь и вежливо позволил почесать себе за ухом. — Может, ты и есть Чингиз? — предположил я. — Тогда привет тебе от Маньяка. — Привет давай мне. А его зовут Байт. Мужчина появился вслед за псом, и так же неслышно. Подошёл, протянул руку: — Чингиз. Откуда родители выкопали ему это имя — не знаю. Может, у него и были где-нибудь далеко-далеко восточные, например татарские, корни. Но в общем-то он скорее на шведа походил. На образцово-показательного шведа. Высокий, крепкий. Светлые волосы до плеч, и тип лица северный. Загорелый, но явно очень светлокожий. В спортивном костюме, вот только не в китайской подделке, а в настоящем «Адидасе», в кроссовках. Никогда не видел людей, которые по квартире ходят в кроссовках «Рибок». Впрочем, я и квартир таких не видел никогда. — Леонид… — А что охране не назвался? — А чем бы это помогло? — Логично. — Чингиз кивнул. — Не спешишь? Манера сразу переходить на «ты» у него была настолько непринуждённой, что никаких возражений не вызывала. — Не очень… — Ну и хорошо… Байтик, не приставай к человеку! Пёс вынул нос из моей ладони и обиженно побрёл прочь. — Что пьёшь? — поинтересовался Чингиз. — Раздевайся, вешай всё сюда. Платяной шкаф в холле был размерами едва ли не с нашу прихожую. Я стянул куртку, пытаясь привести мысли в порядок. Не просто крутизна — а очень большая крутизна. Откуда у Шурки такие знакомые? Да и какой он хакер, этот тип с воинственным именем и повадками крупного мафиози? — Что пьёшь-то, Леонид? — Да всё, что горит. — Я решил держаться до конца. — Уже хорошо. Пошли на кухню пока. Длиннющим и широким коридором, с картинами на одной стене и окнами в другой, выходящей на площадь у метро, мы побрели на кухню. Чингиз шёл впереди, под мокрой от пота тканью костюма гуляли мускулы. Могуч. И беззаботен, по сравнению с царящей внизу паранойей. Вот достал бы я сейчас нож и всадил ему между лопаток. Впрочем, будь я киллером, всё равно бы так не поступил. Убьёшь хозяина, а в квартире потом заблудишься. Будешь блуждать неделю, временами натыкаясь на источники воды — биде и писсуары, месторождения пищи — какие-нибудь шоколадные скульптуры под стеклянными колпаками… Шоколадная скульптура на кухне и впрямь стояла, почти метровой высоты. Только без колпака. Мальчик-негритёнок с веткой какао в руке. У мальчика было отломано одно ухо — видимо, кто-то очень проголодался. Зато сама кухня как-то успокаивала… было в ней некое подобие привычного. Словно взяли обычную кухню, растянули по всем измерениям раза в два и успокоились. Ну ещё заполнили пространства уютной мебелью из лакированного дерева, техникой, пакетами с едой… А ведь очень по-холостяцки тут всё. Один он живёт, похоже. — Коньяк для знакомства… не пойдёт… — размышлял вслух Чингиз. — Водочку… напьёмся. Он пристально посмотрел на меня, кивнул, будто удовлетворённый чем-то. — Точно напьёмся… Пиво не хочу, хотя… Ты пиво хочешь? Я разглядывал кухню, пытаясь обнаружить на барной стойке в уголке пивные краны. И обнаружил. «Гиннес», «Килкенни» и ещё две какие-то марки… — Если альтернативой будет вино или виски — то лучше пиво, — каким-то незнакомым голосом сказал я. Вспомнилась старая кинокомедия про мальчика, что в один миг стал взрослым, разбогател и поставил посреди квартиры автомат по продаже кока-колы, работающий от пинка… — Решено, — согласился Чингиз. Подошёл к холодильнику — таких же чудовищных размеров, как и всё остальное тут. Открыл, порылся среди пакетов в блестящих обёртках. Вынул несколько пластиковых подносиков с крошечными кусочками сыра разных сортов. — А есть-то хочешь? — Пока нет. — И правильно. Открывай, не стой. Вон, на столе нож валяется. Пока я возился с сыром, Чингиз достал две здоровенные хрустальные кружки, вопросительно глянул: — Что будешь пить? — Чешское есть? — спросил я, втайне надеясь поставить его в тупик. — Только «Пилзнер Урквел». — Пойдёт, — тоном человека, использующего лучшее в мире светлое пиво для мытья ног, согласился я. С кружками пива в руках мы уселись в кожаные кресла, стоявшие перед барной стойкой. — Прозит, — сказал я. — Прозит, — согласился Чингиз. Пиво было превосходным. — А ты ничего, — вдруг заявил хозяин. Протянул руку, хлопнул меня по плечу. — Тебя это всё не слишком угнетает? Я ещё раз обвёл взглядом кухоньку, обнаружил ещё одну милую деталь — лестницу вверх, на второй этаж, спросил: — Там что? — Столовая. Со стеклянной крышей. Чтобы иметь стеклянную крышу в Москве, надо вначале обзавестись железобетонной. Я покачал головой: — Даже боюсь предположить, сколько стоит твоя хата. Её содержать, наверное, может лишь миллионер. |