Онлайн книга «Если верить в чудеса»
|
Он двинулся к двери. Черт, он же совсем голый! – Одежда, – прошептал он, оглядывая комнату в поисках своих вещей, отброшенных им в сторону ночью. Здесь. На комоде. Аккуратно сложенные в стопку. Он взял лишь брюки, быстро натянул их, застегнул ширинку, но не стал утруждать себя застегиванием пуговицы. В таком виде Трэвис и отправился на поиски Дженни. Она была в малюсенькой кухне. Стояла к нему спиной. На ней была огромная футболка, волосы распущены, длинные ноги голые, обуви на ней не было. Дженни выглядела как только что проснувшийся человек. И Трэвис захотел взять ее в объятия и унести обратно в постель. – Черт, – прорычал он, – куда ты делась? Дженни обернулась. Она держала кружку в руке. Судя по соблазнительному запаху, наполнившему всю комнату, она только что налила кофе. – Трэвис! Ты меня напугал… Он пересек всю комнату тремя шагами и прижал ее к себе. Дженни невольно наклонила кружку, и кофе пролился прямо на его ноги, но ему было наплевать! – Я решил, с тобой что-то случилось. – Нет, я в порядке. Я думала, кофе будет хорошим… Он поцеловал ее и почувствовал вкус кофе, сливок и сахара. Когда-то в Париже он привычно начинал день глотком шампанского, в Севилье – с чашечки горячего шоколада. Но никогда в жизни он не начинал жизнь с чего-либо слаще поцелуя Дженни… Когда он наконец прервал поцелуй, ее глаза сияли, а губы мягко блестели влагой. – Я соскучился, – сказал он до того, как подумал. – Просыпаться в одиночестве не входило в мои планы. Она улыбнулась. И покраснела. Ему нравилось, как она краснела. Это было одновременно сексуально и невинно. Он гадал: неужели он и правда был первым мужчиной, в чьих объятиях она засыпала? Ведь если он и был первым мужчиной, занявшимся с ней любовью, это вовсе не значило, что у нее совсем не было опыта отношений. Черт! Куда несла его ревность? Ему приходилось напоминать себе – сам он вовсе не старомоден в вопросах женщин и секса… Но почему он постоянно думал о Дженни, как о своей любимой? Он провел с ней всего две ночи. За такой короткий срок даже любовниками официально не станешь. Внезапно кухня стала еще теснее, чем была. Он выпустил ее из объятий, прокашлялся и прошел к полке над плитой, где на небольших крюках висели кружки. – Отличная идея, – сказал он отрывисто. – Кофе приготовить. Он чувствовал ее взгляд, пока наливал себе кофе и добавлял туда сливок. – Да, – сказала она через пару секунд. – Все из рук валится, пока не приму утреннюю дозу кофеина. – Да уж, и я… – Он взял чайную ложечку со стола, принялся размешивать кофе… Но его, к сожалению, нельзя размешивать бесконечно. – Так что, ты рано встаешь, а? – Ты не обязан этого делать. – Ее голос был совсем тихим. – Эй, с чего вдруг мне отказываться от чашечки… – Ты не обязан оставаться. Правда. Этого не требуется. То, что ты сделал вчера… Ты позаботился обо мне, был нежен со мной… Это гораздо больше… Больше, чем… – Ты была больна. – Да. Но это не значит… Он поставил кружку с кофе и повернулся к ней. Она выглядела такой маленькой и хрупкой… И Трэвис возненавидел себя за эгоистичное, бесчувственное и мерзкое поведение. – Иди сюда, – и сам двинулся к ней, широко распахнув объятия. И Дженни безоговорочно в них нырнула. – Извини, – произнесла она дрожащим голосом. – Я не слишком удачно подбираю слова. Не знаю, что должна говорить после… Трэвис взял Дженни за подбородок: – Я предлагаю так: «Доброе утро, Трэвис. Ты рад мне так же, как я тебе?» Их глаза встретились, и лицо Дженни озарилось ее робкой улыбкой. – Правда? Ты рад меня видеть? Потому что… Потому что если ты хочешь уйти… Поцелуем он заставил ее замолчать. – Время откровенности, – мягко произнес он. – Я сам не знаю, что говорить в таких случаях… Я… Я обычно не… – Трэвис прокашлялся. – Я нечасто сплю не в своей постели. Ее лицо напряглось, а затем на нем появилось выражение удивления. – Ох, – сказала она. И покраснела. Господь Всемогущий, этот ее румянец! – Ладно, – пробормотала она, – ты был достаточно добр, чтобы… То есть это хорошо, что ты остался, потому что я… – Я остался, потому что не мог тебя оставить. Она улыбнулась. Как не поцеловать ее после этой улыбки? И Трэвис поцеловал ее снова, а она вздохнула, уперлась ладонями в его грудь и приподнялась на носочки. Он хотел раздеть ее. Ласкать ее. Целовать ее везде… Но она была так больна прошлой ночью… Ей нужен кофе. И еда. А не секс. Но и ему не нужен был секс. Ему нужна была любовь… Трэвис взял ее за плечи и улыбнулся. – Ладно, – снова слишком отрывисто произнес он. – Время завтракать. Ее ресницы взметнулись вверх. В ее глазах появилось то замутненное, мечтательное выражение… – А, к черту завтрак! – прорычал Трэвис и прижал ее к себе, целуя снова и снова, и каждый поцелуй был более страстный, более глубокий, чем предыдущий. Страсть сводила его с ума. – Я хочу тебя, – произнес он, не прерывая поцелуя. – Это хорошо, – прошептала Дженни, – потому что и я тебя хочу. – А та головная боль?.. Она коротко и сексуально рассмеялась: – Какая еще боль? И Трэвис, подняв на руки, унес Дженни в спальню. Пару часов спустя они сидели в машине, собираясь позавтракать. Ну, или пообедать… Сначала она отказывалась ехать с ним, найдя предлог – ей нужно забрать свою машину. Но Трэвис позвонил знакомому механику и попросил его заехать к ним за ключами. Она была в спальне, когда этот парень приехал, но слышала, как Трэвис описывал ее старенькую, подержанную машину. – Бежевая малолитражка? – услышала Дженни недоумевающий и почти испуганный голос парня. Трэвис ответил: мол, вождение подобного автомобиля определенно очистит его карму. Довольный своей шуткой, он вернулся в спальню. Даже вспоминать об этом было смешно. Они пропустили время, когда нормальные люди завтракают. Его они провели в объятиях друг друга. И это было чудесно… Даже от мыслей об этом у Дженни перехватывало дыхание. Книги утверждали, что секс разнится от пары к паре, но теперь Дженни точно знала: их страсть неповторима, потому что Трэвис… Потому что он… |