Онлайн книга «Ментовский крюк»
|
– Ну, как прикажете. В морду, так в морду, – удовлетворенно пробормотал он. Тело мэра Ковалева мешком рухнуло к основанию трибуны. Актив замер. Было слышно, как осторожно пробует свои силы первая весенняя муха. И вдруг зал разразился рукоплесканиями. Более нелепую ситуацию трудно было вообразить. И Гуров не нашел ничего лучше, как подойти к краю сцены и отвесить публике глубокий поклон. Невольно полковник вспомнил свою жену-актрису. Случалось, он ревновал Марию к ее работе в театре. Сейчас он понял, что был тогда не прав. «Черт побери, вот теперь я понимаю, что такое успех на сцене», – подумал он. * * * Сразу после собрания актива в городском управлении милиции было организовано небольшое застолье. Сотрудники отпраздновали блестящее раскрытие дела, помянули погибших и воздали должное столичным гостям. Те оказались настоящими гениями сыска. Правда, благодаря их таланту город, а с ним и всю область впереди ждали трудные времена. Но винить следовало, конечно, не их, а преступников и тех, кто им потакал и помогал. Вечером, вернувшись в номер гостиницы «Интурист», Гуров и Крячко паковали вещи. На следующее утро самолетом они собирались лететь домой. Станислав выглядел угнетенно. Он то ли недопил, то ли переутомился. Поэтому снова завел свой любимый мотив: – Нет, Лева, ты скажи, почему мир устроен так несправедливо? Пока я торчал в гнилой помойке, ты в ресторане пил шампанское. И каморка на чердаке вместо номера люкс. А когда тебе аплодировал городской актив, я сидел в сортире один с двумя трупами. Пойми, я не жалуюсь. Просто это судьба. – А как же твой мимолетный роман? – напомнил Гуров. – Следователь Загорская – это женщина, о которой можно только мечтать. – О чем ты? – застонал Станислав. – Я даже не знаю, было это на самом деле или только приснилось! В номер громко постучали. Дверь отворилась, и вошла Светлана Загорская. Она окинула полковников строгим взглядом, от которого оба ощутили священный трепет. – Послушайте, что вы там понаписали в рапорте? – Суровый тон госпожи следователя прозвучал музыкой. – Это же все-таки документ, а не колонка юмора. Полковник Крячко, прошу вас проехать со мной. Мне нужны ваши показания. Тот послушно направился на выход. Госпожа Загорская с непроницаемым лицом вышла следом. Но перед тем как закрыть дверь, она обернулась к Гурову и тоном, не допускающим возражений, сообщила: – Он вернется завтра. Гуров так растерялся, что смог только глупо улыбнуться: – Желаю удачи… в работе с документами. И сел. * * * Провожать полковников приехало все городское управление. От прокуратуры присутствовала следователь Загорская. – Я обязательно позвоню Петру Николаевичу, – пообещал Балашов. – Как можно таких специалистов держать в простых операх? – Почему в простых? В старших, – поправил Крячко. – Все равно! – настаивал Балашов. – Я ему буду настоятельно рекомендовать назначить Станислава… как тебя по отчеству? Васильевича? Да, Крячко Станислава Васильевича назначить начальником отдела. А Леву Гурова можно к нему заместителем. Достойные хлопцы, что и говорить. Следователь Загорская держалась официально и невозмутимо, что заставляло Станислава краснеть каждый раз, когда он ловил ее случайный взгляд. В самолете Гуров успокаивал друга: – Видишь, все обошлось. И дело раскрыли, и любовница тебе, и по отчеству обозвали. А ты говорил: «Не к добру», «Плюс на плюс – кладбище»! Сейчас приедем в родную контору, пройдемся по зеркально чистым коридорам, твой цветок понюхаем. А потом ордена получать. И премии. Тебе велосипед, мне фотоаппарат. – Все равно, Лева, тревожно мне как-то… Теперь к смутным тревогам Станислава добавилось реальное чувство вины перед женой Натальей. Вот ведь как несправедливо. Когда чего-то не имеешь – плохо. А получишь – еще хуже. По дороге из аэропорта в контору на Житной площади Крячко все бубнил: – Слишком уж все хорошо, не к добру это. Нет, не к добру. Приехав в министерство, полковники первым делом явились пред светлые очи грозного начальника, генерала Орлова. Вопреки их ожиданиям пол в коридоре чистотой не блистал. – Зато товарищ проверенный, – заступился за недобросовестную уборщицу Гуров. – В жизни всегда приходится выбирать – или шашечки, или ехать. Генерал был в гневе. Когда полковники вошли в кабинет, он клокотал, как вулкан Попокатепетль, только кулаками не стучал и ногами не топал – сила воли не позволяла. – Ну что за дерьмо?! Как толковый специалист, так обязательно переманят! Конечно, в Генеральной прокуратуре зарплата больше. Пятьдесят тысяч в месяц как с куста! Плюс на Новый год и Восьмое марта премиальные! Гуров помнил телефонный разговор с Орловым. – Кого в Генеральную прокуратуру переманили? – спросил он. – Неужели Бардина? И почему пятьдесят тысяч? А сколько же он у нас получал? Орлов даже застонал. – Какого еще Бардина? Уборщицу новую! Мы сами ее из следственного управления перетащили, причем тем же самым способом. Зарплату вдвое против прежней посулили. И вот на тебе! Ладно, идите отдыхайте, потом доложите. Полковники переглянулись. Им показалось, что генерал что-то недоговаривает. Но аудиенция была окончена, и они направились на выход. Выйдя в приемную, сыщики буквально наткнулись на полный скорби взгляд секретарши Орлова, Верочки. – Ну, как? – спросила она. – Что «ну как»? – напряглись оба. – А разве Петр Николаевич не сказал? – Она была не на шутку расстроена. – Что случилось? – упавшим голосом спросил Крячко и добавил: – Вот он, плюс на плюс. Я говорил – быть беде. – Признайся, Дездемона, легче будет! – поддержал друга Гуров. Верочка казалась смущенной до крайности. Она отодвинула верхний ящик стола, извлекла оттуда коробочку и протянула ее Станиславу. – Вот. – Что это? Крячко открыл коробочку. Внутри лежал засохший белый цветок, бледный и невзрачный. – Это?.. – У Станислава не нашлось слов. Верочка молча кивнула. – Не горюй, – Гуров хлопнул друга по плечу. – Лиха беда начало. Главное, что твой Федя начал плодоносить. Теперь пойдет цвести – не остановишь. – Не пойдет, – тихо сказала Верочка. – Его уборщица выбросила. Цветок – это все, что осталось. «Ну, наконец-то!» – радостно подумал Гуров, но виду не подал. Он придал голосу как можно больше твердости и изрек: – Думаю, на сегодня хватит. Пошли домой, Стас. За велосипедами и фотоаппаратами зайдем завтра. |