Книга Обмани меня дважды, страница 86 – Мередит Дьюран

– Дело очень плохо, – проговорил он. – Разбойники в этой части города! Прошу вас, ваша светлость, поскорее сообщить об этом в полицию.

Аластер стоял у дверей. Он оглядывал комнату с таким видом, словно ожидал, что в любую минуту из-за резьбы может выскочить какая-то опасность.

– Моей кузине необходим отдых, – бросил он, – а не бессмысленный опрос какого-нибудь никудышного инспектора. Полагаю, я могу надеяться на ваше благоразумие?

Доктор выпрямился, оторвавшись от своего стетоскопа. Обиду он выразил тем, что громко захлопнул крышку своего чемоданчика.

– Само собой, – промолвил он. – Имя миссис Льюис никогда не сорвется с моих уст.

Как только дверь за доктором затворилась, Оливия улыбнулась.

– Еще один псевдоним, – заметила она. – Как ты думаешь, сколько еще у меня будет придуманных имен?

Сев на край кровати, Аластер посмотрел на нее.

– Больше ни одного, если это будет зависеть от меня.

Оливия подняла на него взгляд, чувствуя, что внутри у нее вспыхнул теплый и приятный огонь, пытавшийся вырваться наружу. Ощущение благоденствия было результатом действия лечебного настоя, который дал ей доктор, чтобы облегчить боль в горле. От настоя Оливию одолевала сонливость, руки и ноги превратились в кисель, а о мелочах она и думать забыла. Но она могла принять заботу Аластера, вызванную обстоятельствами, за его привязанность… За вечную любовь… В это мгновение она могла даже вообразить, будто герцог хочет убедиться в том, что ей не понадобятся придуманные имена, если он всегда будет заботиться о ней.

– Зачем ты привез меня сюда? – спросила она. Бертрам остался в квартире Мура, чтобы сказать, что лакей его жены сначала пытался вымогать у него деньги, а потом напал на него.

– Ты нуждалась в помощи врача, – безучастно промолвил Аластер. – И в отдыхе. Квартира на Брук-стрит ни для того, ни для другого не подходит.

– Но ты же мог привезти меня к себе домой. – Ей почему-то стало казаться, что его дом – это своего рода мифическое место, которому она когда-то принадлежала, а на основании этого принадлежала и самому Марвику. Оливия понимала, что такие вещи должны ее встревожить. Но она была как в тумане, ее одолевало ощущение легкости и полета, так что беспокоиться о чем-то она была не в состоянии.

– Мог бы, – задумчиво проговорил Аластер. – Но тогда, без сомнения, прислуга… сделала бы свои выводы.

Да, конечно. Все они считали Оливию воровкой. Если бы Аластер снова привез ее в свой дом, они пришли бы к выводу, что он мстит ей каким-то изощренным способом.

Но тут Оливия поняла, что ей все равно.

– Да какая разница! – бросила она.

– Для меня – существенная, – сказал герцог. – Я бы не хотел, чтобы на тебя так смотрели.

Оливия задумалась. Она была озадачена тем, что он сказал, но не могла подобрать слов, чтобы выразить это чувство. В голове царил хаос.

– Как смотрели? – наконец спросила она.

– Так, как эти мегеры в деревне глазели на тебя. – Его подбородок напрягся. – Никто и никогда больше не будет так на тебя смотреть.

Из ее груди вырвался смех. Оливия зажала рот рукой, дивясь таким веселым звукам.

– Ох, Аластер! Это же не в твоей власти.

– Да? – Он как-то странно посмотрел на нее. – Думаю, что в моей.

Оливия затаила дыхание, внезапно пожалев о том, что находится под действием лекарства. Лучше бы ее разум сам постиг смысл его слов, и ей не пришлось бы обращаться к герцогу с просьбой растолковать их.

– Каким это образом? – все-таки спросила она.

В дверь постучали. Аластер недовольно поморщился и встал.

– Должно быть, это Бертрам.

Оливия наблюдала за тем, как он прошел через дверь в гостиную, слышала приглушенные мужские голоса. А потом до нее донеслась четкая фраза Аластера:

– Нет, – сказал он. – Вы не будете разговаривать с ней.

Оливия приподнялась.

– Впусти его, – попросила она.

Аластер с мрачным, как туча, выражением лица показался в дверях.

– В твоем состоянии? Абсолютно…

– Со мной все хорошо. – Так лучше, – именно в таком состоянии ей стоит говорить с Бертрамом. Все казалось ей неясным, туманным, лишенным углов. Оливии не хотелось слишком четко вспоминать те мгновения – мгновения, когда она спасла Бертрама от заслуженного наказания.

– Пусть войдет, – снова сказала она. – Правда, Аластер… Я понимаю, что делаю.

Рот Аластера превратился в тонкую черту. Он развернулся.

– Пять минут, – бросил герцог.

Что за тиран! Оливия готова была улыбнуться, правда, при виде отца это желание покинуло ее. Бертрам казался усталым, под его глазами залегли темные круги; он был похож на человека, которого мучает тайна, и при этом он понимает, что вот-вот выдаст ее.

Он выглядел именно так, как должен был выглядеть. Оливия холодно смотрела на него, пока он шел к ее кровати.

– Я не… – забормотал он, вертя в руках шляпу, – я не знаю, что именно должен вам сказать.

– Как удивительно!

Он поморщился.

– Я этого заслуживаю. Но я…

– И еще большего. – Снадобье доктора не полностью заглушило ее чувства. Оливия ощутила гнев – яркий, пылающий. Возможно, он вообще никогда не выгорит. – Вы заслуживаете гораздо большего. Вы всему обязаны моей матери. Она могла погубить вас. Я никогда не пойму, почему она так любила вас, что не сделала этого.

Шляпа Бертрама смялась, поля порвались.

– Мне было двадцать два, когда я с нею обвенчался. Я ничего не понимал. Вы меня слышите? Я был молод, глуп и безумен…

– Она тоже. Но ее любовь не отступила ни перед чем. И у вас больше доказательств этого, чем у любого другого человека!

Бертрам уронил голову. Оливия слышала его неровное дыхание.

– Да, – наконец сказал он. – Она была гораздо лучше, чем я заслуживал. – Бертрам снова поднял голову, и Оливия увидела боль в его глазах. Это рассердило ее еще больше. Какое он имеет право испытывать боль? – Я хочу, чтобы вы знали, – проговорил Бертрам, – к действиям Мура я не имею никакого отношения. Он был человеком моей жены – ее охранником – еще со времен ее юности. И по-моему, он был сумасшедшим. Поверить не могу, что моя жена как-то связана с его поступками…

Аластер издал резкий, пренебрежительный смешок.

– Так дело не пойдет, – заметил он.

Бертрам повернулся к нему.

– Вы ее не знаете, – пробормотал он. – Моя жена – не убийца.

– Да я и не собираюсь с ней знакомиться, – холодно сказал Аластер. – Вы должны будете позаботиться о том, чтобы этого никогда не произошло. Отправьте ее в приют. Или назад в Америку – разницы никакой. Но она не должна оставаться в Англии.