
Онлайн книга «Звезды – холодные игрушки»
На кровати валялся раскрытый чемодан, явно привезенный Машей. В нем еще оставалось много всяких незнакомых устройств. – Посмотрим… – прошептал дед и щелкнул тумблером. Дисплей засветился красным. – Твой счетчик мог поместиться в «дипломате»? – невинно спросил дед. У меня внутри все похолодело. – Нет… Не знаю… – И никто не знает, – согласился дед. Не сводя взгляда с дипломата, попятился к кровати, взял из чемодана что-то, очень похожее на оружие. Рукоять, спусковой крючок и конусовидный ствол. Похоже, оружие было не пулевым – ствол походил на антенну. – Не надо! – воскликнул я, и в этот момент дед нажал на спуск. Абсолютно ничего не произошло, только в ушах у меня возник легкий, словно не имеющий источника звук. – Это прототип парализующего излучателя, – сказал дед, откидывая оружие. – Однозарядный. На все земные формы жизни действует. – А на инопланетные? – Сейчас увидим. Дед подошел к столу и открыл «дипломат». Внутри были несколько маленьких пакетов – с моими вещами и сувенирами. И один большой. Очень аккуратно и бережно дед развернул его. Вздохнул и сел в кресло. Стал снимать прозрачный шлем. – Помнит еще Саша, как я люблю красную рыбу… – сказал он. – Хочешь, Петр? Хорошо просоленная… а теперь еще и парализованная лососинка. Я отщипнул кусочек рыбы, прожевал. Рыба как рыба. На вкус неведомое оружие не повлияло. – Классная лососина, деда… – сказал я. – Ты что? Он сидел, обхватив голову руками и глядя на «дипломат». Тоскливо посмотрел на меня: – Думаешь, я не боюсь, Петя? Думаешь, кошмары ночами не давят? Нервы, Петя… Я ведь уже думал, и не дождусь этого дня… не успею… сам. На лестнице послышались шаги, и дед встряхнулся. – Иди мойся. Нам с Машей надо поговорить. Я обогнул застывшую в дверях девушку – она была в халате и с обмотанной полотенцем головой. – Мы тут воевали, – любезно сообщил я. Мылся я долго и с удовольствием. Словно мог отскоблить с тела все неприятности и неожиданности последних дней. Вернуться в прежнее спокойное и легкое состояние духа. Привык я все-таки к уверенности – в себе самом и в завтрашнем дне. С самого детства знал: на свете есть дед, чьи ехидные реплики газеты выносят на первые страницы, дед, к которому приезжают советоваться депутаты и бизнесмены. За ним – как за каменной стеной. Нет, он никогда мне ничего не навязывал. Я сам выбирал курсы, которые проходил в школе, спортивные секции, где хотел заниматься, сам решил стать военным летчиком, потом ушел в космонавтику… но дед всегда был готов помочь. Интересно, а есть ли в Галактической Семье внуки? Я усмехнулся, начал что-то насвистывать, потом вспомнил немузыкальное пение Маши и замолчал. Музицирование в ванной комнате – это почти порок. Хорошую аналогию привел дед в своей книжке, про детей и пасынков. Обидную для человечества, однако нам давно пора научиться обижаться. Но ведь все аналогии – лживы… Что-то давило на меня. Какой-то холодок затаился в груди, щекотал нервы тонкими паучьими лапками. И его не прогнать горячим душем. Словно я проглядел что-то важное. Отвернулся, не желая видеть… Тьфу ты, это уже неврастения какая-то! Все у меня нормально. Насколько может быть, конечно. Растеревшись мягким стареньким полотенцем, я взял с полки фен и слегка подсушил волосы. Маша то ли постеснялась им воспользоваться, то ли не заметила. Скорее не заметила. Надо будет предложить ей фен. Странная девушка… Интересно, а я ей понравился? Не как внук обожаемого Андрея Хрумова, а просто как человек? Выглянув – нет ли кого в моей комнате, я вышел из ванной. Маша – девушка бесцеремонная, может ввалиться без стука. А я к этому не привык. Лет с пяти, наверное, усвоил: в своей комнате я полный хозяин; если захочу, то дед сюда не войдет. Потом прочитал в какой-то книжке деда о том, что утрата «личной территории» приводит к анормальному развитию как отдельного индивидуума, так и нации или расы. Дед имел в виду человечество, не способное ныне контролировать Землю. Прогнозировал, к чему это в итоге приведет, – проводя очень рискованные аналогии с историей разных народов. Но и ко мне, вероятно, применял свои убеждения. В дверь тихонько постучали. – Петя, – позвал дед. – Если ты освежился, то помоги нам собрать на стол. Не люблю я таких вот домашних банкетов. Смысла в них не вижу. Одно дело, когда приходят гости и хочется устроить им настоящий праздник. Тонкий фарфор посуды, хрусталь бокалов, какой-нибудь телячий бок, запеченный в миндальном соусе, и красное божоле, только что из Франции… Здорово, когда доставляешь людям приятное. Или когда для себя делаешь событие, идешь в маленький уютный ресторан… и за кружкой свежего пива терзаешь шашлык по-карски… Совсем другое, когда сам же суетишься, готовишь, выкладываешь салаты позатейливее, застилаешь стол, раскладываешь приборы… чтобы через пару часов, все съев и выпив, начать мыть посуду и ликвидировать все следы торжества. Глупо ведь, правда? Можно было сесть на кухне, разогреть в микроволновке пиццу, откупорить по бутылочке чешского пива. И никаких проблем. Даже свечу можно было зажечь посередине стола, воткнув в пустой стакан… Я носился из кухни в столовую, мимоходом замечая, как стараниями Маши стол приобретает торжественный вид. Она и подсвечник где-то нашла, и салфеточки с веселым рисунком, и старинное мельхиоровое ведерко для льда… даже не знал, что у нас так много всяких ненужных вещей. Почетное место заняло блюдо с парализованной лососиной. Не забыла Маша и пульт сигнализации, поставила рядом со своей тарелкой. Всегда на страже. – Красиво? – полюбопытствовала Маша, когда я остановился передохнуть. В длинном бордовом платье, с уложенными волосами, она стала гораздо симпатичнее. А может, просто я присмотрелся? – Угу… – Поколебавшись, я спросил: – Никого больше не ожидается? – Нет, а что? – Так… Прямо хоть иди по соседним дачам, отлавливай кого-нибудь из старичков писателей или их лоботрясов-внуков и зазывай на ужин. Пусть оценят. Так ведь нельзя. Деловые разговоры предполагаются. |