Онлайн книга «Люди Солнца»
Я молча спрыгнул с седла и бросил ему повод. То же сделал и Готлиб, и мы, быстро миновав калитку, ворвались в дом. – Дядя То-ом!! – звенящим от радости голоском закричала Ксанфия. Толпившиеся у дверей в гостиную зелёные капюшоны радостно заоглядывались. – Привет, братцы, – сказал я, – привет, Барт, привет, Баллин, – и прошагал сквозь их расступившуюся стайку в гостиную. И замер. В углу, на высоком, из-под горшка с цветком, табурете стояла грузная женщина. Цветок в горшке зеленел возле стены поодаль. А под табуретом чернело круглым жерлом обычное деревянное ведро, положенное на бок. Спинами ко мне стояли Дэйл, Чарли и квадратный горбун Гобо. – Давай, Чарли, – приказал Дэйл. И я увидел, как Чарли отпустил на верёвочке то, что ему было приказано купить или поймать: большую серую крысу. Обезумевший от страха зверёк метнулся, насколько позволяла верёвочка, туда, где ему мерещилось спасение: к чёрной норе ведра, а, следовательно, к табурету. И в ту же секунду уши мне просверлил дикий визг. Женщина, вздёрнув юбки и открыв щиколотки в полосатых чулках, едва не падала в обморок. Её серое лицо короткими волнами била судорога. – Чарли!! – выкрикнул я. Дэйл и Гобо обернулись. Чарли наклонился, дёрнул к себе крысу, умело схватил её за шею и задние лапы, растянул в руках, лишив возможности царапаться и кусаться, и тоже повернулся ко мне. Раздался грохот. Я бросился - и поднял упавшую-таки в обморок прачку. Посадил, прислонив к стене. – Давай воды, Дэйл, – прохрипел я и, склонившись, хрюкая, стал сдавленно хохотать. Принесли воды, плеснули на серое лицо. Лицо ожило, хотя глаза остались мутными. – Она согласилась показать? – изо всех сил сдерживая смех, спросил я Дэйла. – Согласилась, – он кивнул. – Ну… А для чего же тогда этот концерт для соседей? И Дэйл, наклонившись к сидящей возле стены прачке, громко проорал: – А чтобы дошло!! Женщина вздрогнула и закрыла глаза. – Вставайте, мадам, – пригласил я её к осмысленным действиям. – О, кто вы, сэр? – лязгая зубами, спросила она. – Королевский лорд тайной полиции. Нет-нет, – добавил немедленно, гася в её глазах нарождающуюся злую радость, – я не по их души, а по вашу. – Но, сэр… Я законная горожанка! Я налоги плачу! Могу счета показать… – Покажете, да. Только не счета, а дом нотариуса. От этого зависит, кто пойдёт в тюрьму – вы или он. Спустя пять минут карета тащилась обратно. Поворачивая в проулки, она сильно наклонялась: сидящий на крыше зелёный, испуганно-радостно повизгивающий ком своим весом лишал её устойчивости. Дэйл довёл карету до двухэтажного, отдельно стоящего богатого дома с новенькой, влажной ещё штукатуркой. Натянул вожжи. Чарли, спрыгнув, попытался открыть ворота или калитку. Заперты. Тогда Пит с крыши кареты прыгнул на надворотную балку, с неё во двор. Миг – лязгнул засов – калитка раскрылась. Мы с Готлибом спешились, вошли во двор. Обогнули изрядные кучи чистого строительного песка, извести, глины. Следом вошли Гобо, Баллин и покачивающаяся от переживания прачка. На первом этаже раскрылось окно. Седоватый человек грозно сказал: – Это частная собственность! Кто позволил? – Правосудие, – отрубил ему я. – Дверь заперта, – доложил Готлиб. – Для правосудия не бывает препятствий. Подняв руки, я уцепился за подоконник и рывком подтянулся. Человек испуганно отпрянул, а я впрыгнул в окно. Тут же следом впрыгнул и Готлиб. Гулко ступая по новеньким, ещё не прибитым к балкам доскам пола, Готлиб прошёл в коридор, отпер дверь. В комнату через минуту вошли Чарли, Дэйл, Пит, прачка и Барт. – Он? – спросил у прачки Готлиб. – Он самый, – вжав голову в плечи, подтвердила она. Мы с Готлибом приблизились к нотариусу, гневному, с дрожащей он негодованья губой. – Где девушка? – спросил его я. – Какая девушка? – визгливо переспросил он. И в ту же секунду звонко клацнул зубами. В одну груду у стены собрались стол, два стула, груботканая напольная дорожка и сам нотариус. – Челюсть не сломал? – негромко спросил я Готлиба. – Нет. Я скорее толкнул, чем ударил. Видишь – он в полном сознании. Выражение дичайшей растерянности и дичайшего же страха выплеснулось на вмиг сделавшееся старым лицо. – У него должны быть ключи, – кивнул я на задравшийся халат нотариуса. Готлиб прошагал к груде. – Нет-нет-нет-нет! – запричитал нотариус, закрываясь руками от подходящего Готлиба. Тот крепко взял, поставил на ноги. Подвёл его к прежнему месту. Запустив руку в карман халата, вынул кольцо с ключами. – Где девушка? Вздрогнув, он показал на потолок. – На чердаке? Он мотнул головой. Прошептал: – Второй этаж… Дверь… Направо… – Какой? И Готлиб приподнял перед ним кольцо. Трясущимися пальцами нотариус отделил ключ. – Барт! – громко позвал я. Бледный музыкант приблизился. Я протянул ему кольцо, держа его за отделённый ключ. – Иди. Стремительно поклонившись, он схватил ключ и бросился наверх. В дверь, осторожно ступая, входили дети «Шервуда». Притихшие, внимательные. Вошёл Робертсон. Кивнул мне: «Лошадей привязал». Я перевёл взгляд на Готлиба. Сказал: – Посади их. Готлиб поправил стол, поднял два стула, поставил их возле стены. Жестом указал на них нотариусу и прачке. Те сели. В изнеможении откинулись на спинки. Наверху послышался крик, потом громкий плач. Нотариус побледнел, съёжился. Медленно ступая, обнявшись, вниз спустились Барт и Милиния. – Ой, кто это? – всхлипывая, вытирая ладошками слёзы, спросила девушка. Взгляд её скользил по крепким вооружённым мужчинам и странной компании разного возраста детей, одетых в зелёные плащи с капюшонами. – Бог мне послал столько друзей! – сказал ей поддерживающий её Барт. – Они помогли мне спасти тебя. Моя любимая, моя родная принцесса. Вот – Чарли. Вот – Дэйл… – Нет-нет! – одновременно вскинули руки они. – Не нас представляй, Барт! – Позвольте мне, – отменно вежливо произнёс Пит. – Леди, рекомендую вам самого влиятельного человека в Бристоле. Том Шервуд, барон… Раздался костяной стук. Все оглянулись. Нотариус, встав на колени, моляще сложил руки. – Барон Шервуд, – плачуще выговорил он. – Барон Шервуд! Клянусь, я не выдержу работы на корабле! Нельзя, нельзя мне в матросы, я стар! |