Онлайн книга «Идол прошедшего времени»
|
— А вот этого парня никогда здесь не видели? Дамиан протянул ребятам старую, потертую на сгибах газету. Это была та самая газета с фотографией Нейланда, которую Яша подарил Владиславу Сергеевичу. И которую, в интересах следствия, позаимствовал у Кленского Дамиан. Некоторое время дети молча смотрели на фотографию Яши. Потом так же долго они смотрели на Филонова. А затем снова на фото и снова — на Дамиана. Наконец один из них лаконично произнес: — Пиво. «Дураки, дураки, а соображают…» — Филонов достал деньги. И один из «чубчиков», тот, что постарше, тут же схватил их и убежал. — Далеко это он? — немного встревожился Филонов, опасаясь, что второй мальчуган тоже «сделает ноги». — Недалеко, — доброжелательно, как слабоумному, объяснил ему оставшийся мальчик. — Магазин-то рядом. — Ну, так как? Видел ты тут когда-нибудь этого парня? — Посчитав, что сделка состоялась, Дамиан опять приступил к расспросам. Мальчик снова взглянул на фото и кивнул. — Ходил тут этот чудак, — объяснил он. — Помню. — Один? — С бабой. — Вот как? — Ага… Клевая такая чувиха. Как мраморная. Этот чудак по аллее с ней гулял, — на редкость связно объяснил «чубчик». «Как все, однако, продумано, устроено на просторах родины, — чертыхался Дамиан, покидая «образовательное учреждение»… — Все в комплексе: завод, специализирующийся на производстве спирта, — и тут же поблизости «Коррекционное учреждение»… Для жертв пьяного зачатия — для тех, кого производят на свет потребители продукции этого спиртзавода, — дешевой ядовитой водки». Однако, похоже, Яша Нейланд описывал дорогу именно к этому самому «образовательному учреждению». Дорога через Корыстово. Агрессивные гуси… Петушиная голова. Все сходится. Мало того что описывал… Нейланд, если верить «мальчуганам», там бывал! И не один… А с каким-то «мраморным совершенством». Проще говоря: «клевой чувихой», бабой, похожей на «мраморную». Уж не та ли Венера, у которой сожитель с топором? Итак, Яша тут бывал… Но на черта оно, это «образовательное учреждение», Яше сдалось? Зачем ему мальчики с чубчиками? То есть, конечно, версия «мальчиков» рассматривается почти при любом расследовании убийства… Рассуждая обо всем этом, Дамиан возвращался обратно в лагерь археологов. И на узкой тропинке чуть лоб в лоб не столкнулся… с Китаевой. — Гуляете? — первой поинтересовалась она. — Да… Вот окрестности осматривал. — Далеко зашли… — Далеко. Даже в «образовательном учреждении» побывал. — Значит, к помещику в гости заглядывали? — К помещику? Какому еще помещику? — К графу Неведомскому. — Неведомскому? — удивился Дамиан. В ответ Китаева вздохнула: — Правда, от знаменитой усадьбы Неведомского осталось немного. Но кое-что осталось. Фундамент, например. Флигель сохранился… Правда, был перестроен. Ну, еще — при очень и очень пристальном вглядывании! — угадывается, пожалуй, планировка парка. — Но где же все это? Можно взглянуть? — Можно… Отчего же нет? Глядите на здоровье! — Китаева указала в сторону «образовательного учреждения». — Вот это и есть остатки былой роскоши. На том самом фундаменте это здание и построено. — Правда? — Как музейный работник, я вам говорю это с полной ответственностью. — Удивительно… — пробормотал Филонов. — В общем-то, ничего удивительного, обычная история. После революции усадьбу экспроприировали, дом Неведомского, естественно, сожгли. Коллекцию, конечно, жалко… — Китаева снова вздохнула. — Коллекцию? — Ну а как же! Не знаете? Знаменитая семейная коллекция Неведомских… — Вы сказали, знаменитая? — Понимаете, еще прапрадед Алексея Алексеевича Неведомского знаменит был как страстный собиратель античной скульптуры. В его парке среди копий были установлены настоящие раритеты. — А что же случилось потом с коллекцией Неведомских, «страстных собирателей античной скульптуры»? Тоже погибла? — Коллекцию так и не нашли. — Отчего же? Сумели увезти с собой за границу? — Маловероятно, что графине Неведомской удалось это сделать… В общем, неизвестно: была коллекция похищена, разграблена, уничтожена или… — Или? — Спрятана. — Вот как? — Вполне возможно, коллекцию предусмотрительно спрятали! — Вы думаете? — А почему бы и нет? Очень может быть, что где-то тут… — оглядывая окрестности, задумчиво произнесла Китаева, — где-то тут и была спрятана эта знаменитая коллекция. — Чувствуется, что вы, Вера Максимовна, как музейный работник, многое могли бы рассказать… — Об усадьбе Неведомского? — Да и вообще! — Могла бы! — самодовольно усмехнулась Китаева. — Кстати, а вы-то, Вера Максимовна, что тут делаете? На этой дорожке-тропинке? — Да вроде вас, голубчик… Гуляю! — Похоже, это вообще излюбленное место для прогулок. Вот и Яша… — Яша? А что Яша? — вдруг насторожилась Китаева. — И Яша тут, оказывается, любил прогуливаться. — Правда? — Правда. И даже… Вы не поверите, но тут один пацан, с чубчиком, в учреждении для умственно отсталых, вот только что мне рассказал, что Яша якобы разгуливал здесь по аллеям с какой-то женщиной… — Ну, с кем не бывает! Правда, для Яши занятие необычное… — Необычное — это сама женщина. — Вот как? — Ребятишки говорят, «как мраморная». — Что с умственно отсталых возьмешь… Хороши свидетели! Но вы, выходит, и такими показаниями пользуетесь? — Я пользуюсь разными показаниями. — Однако мальчики, похоже, бо-ольшие фантазеры. Невольно вспомнишь старые легенды… — Опять легенды? На слово «опять» Китаева не отреагировала. — Говорят, около одной из самых редких статуй в парке Неведомских — статуи Венеры! — всегда стоял треножник, — охотно продолжала болтать Вера Максимовна. — Будто бы эта статуя влюбила в себя бывшего блестящего гвардейского офицера — одного из Неведомских, — неожиданно для всех замуровавшего себя в мширской глуши. |