Книга Вне подозрений, страница 78 – Линда Ла Плант

— И скольких женщин убил этот негодяй?

Анна положила нож и вилку на тарелку.

— Это строго секретные сведения. Мы не сообщаем их даже прессе, понимая, как он опасен.

Дэниэлс почти ничего не ел. Он тоже аккуратно положил нож и вилку на тарелку и попросил официанта унести посуду. Когда со стола все было убрано, он оперся на него локтями и посмотрел на Анну.

— Так скольких же? — шепотом повторил он свой вопрос.

— Мы думаем, что десятерых.

— Десятерых?

— Да, и это другая причина, по которой мы вас допрашивали.

— Меня?

— Да, потому что вы были в Штатах во время этих убийств. Шеф решил открыть так называемые «мертвые дела», досье с «висяками». В них идет речь и о лондонских, и об американских преступлениях.

— «Мертвые дела», досье с «висяками»? — нахмурился Дэниэлс, подсев к ней вплотную.

— Да, и некоторые убитые женщины были знакомы с вашей матерью. Речь идет о проститутках, живших в одном доме с вами. Давно, больше двадцати лет назад, когда вы были совсем маленьким.

— Нет!

— Да.

— О господи! Теперь я понял. Когда вы меня допрашивали, я растерялся от неожиданности и не смог сообразить, что вам нужно.

Анна испытующе взглянула на него.

— О чем вы говорите?

— Я понял, почему они задавали вопросы о моем детстве.

Анна пригнулась к нему.

— Пожалуйста, Алан, если они снова вызовут вас на допрос, не упоминайте о том, что мы здесь обсуждали. Прошу вас. У меня могут возникнуть серьезные проблемы. Очень серьезные. Я даже не исключаю, что меня уволят.

Он крепко взял ее за руку.

— Конечно, я не стану пересказывать наш разговор. Никому и никогда. Но почему они захотят допрашивать меня в третий раз? Черт возьми, что им от меня надо?

— Я не знаю.

— Но вы должны знать! Я имею в виду, что если информация просочится в газеты, моя жизнь и моя карьера будут погублены. Им придет конец.

Анна кивнула.

— Вот почему мы ведем себя с вами столь дипломатично, не прибегая к силовым приемам. Я уже говорила, что, если мы не добьемся результатов, команду разгонят, а дела останутся нераскрытыми. Но, возможно, вас больше не вызовут на допрос.

Дэниэлс дал знак официанту. Он заказал кофе, затем откинулся на спинку стула и негромко заметил:

— Да, вы правы, нам не стоит все это обсуждать. Я не хочу, чтобы у вас возникли проблемы, но поймите, почему я так заинтересован. Причина ясна, и, по правде признаться, ситуация пугающая. Как будто мне приснился кошмарный сон.

— Простите, я вовсе не желала…

— Но у вас так получилось, и я просто не в силах оправиться от шока. Я изумлен. Как могли они меня заподозрить? И вряд ли мои слова или поступки мне сейчас чем-либо помогут. Знаете, прежде я об этом совсем не думал.

Он замолчал. Анна осмотрелась по сторонам и увидела, что в ресторане ощутимо поредело. Было уже больше половины одиннадцатого.

Она выпила кофе. Дэниэлс рассеянно водил ложкой по чашке, а потом постучал по ней.

— Знаете, вы меня очень огорчили. Мне крайне неприятны детские воспоминания, я ненавижу свое прошлое, и, стоит мне задуматься о нем, я словно попадаю в глубокую пропасть. Черную, страшную, откуда нет возврата. Но если эти женщины знали друг друга и спустя много лет их всех убили, то тут должна быть какая-то связь.

— Да.

— Но разве жертвы в Соединенных Штатах тоже связаны с ними? Возможно ли это?

— Нет, здесь мы ничего не обнаружили. — Анна допила кофе до самой гущи. — Но где бы ни начал бесчинствовать убийца…

— Это не бесчинство, я бы назвал его действия иначе, — вежливо перебил ее Дэниэлс.

— Да, я неточно выразилась. Убийства в Англии отделены одно от другого годами или долгими месяцами, но если присоединить к ним американских жертв, то получится четкий и вполне определенный образ преступления. Вероятно, убийца на первых порах кому-то мстил, но после эта месть переросла в ненависть к женщинам одного, весьма характерного типа.

— К проституткам, — уточнил Дэниэлс, уставившись на дно своей чашки.

— Да, но с Мелиссой он ошибся.

Он снова откинулся на спинку стула, и его глаза потускнели.

— Ошибся?

Анна кивнула и сказала ему, что они нашли двух свидетелей: кубинского официанта и девушку по вызовам с низким голосом.

— И они его видели? — недоверчиво спросил он.

— Да.

— Но ведь это… хорошие новости, не так ли?

Вряд ли его отклик мог быть им полезен. Если он был «их» серийным убийцей, то держал свои карты у груди и не раскрывал их. Анна устала и почувствовала, что они оказались в тупике. Она поднялась и предупредила, что ей снова понадобилось зайти в дамскую комнату. Алан тоже поднялся, позволив ей миновать его.

— Мне пора возвращаться домой, Алан. Завтра я с утра должна быть на работе.

— Обещаю вам, что мы больше не станем обсуждать столь мрачную тему. Ступайте и попудрите ваш нос, а я разберусь со счетами. Впрочем, может быть, вы хотите бренди?

— Нет, с меня хватит. Спасибо.

Анна ощутила полную опустошенность. Она сделала все, что было в ее силах, и поделилась с ним информацией, которую он мог бы обнаружить и в пресс-релизе. А вот Дэниэлс не сказал ни одного лишнего слова и, по выражению Майкла Паркса, обошелся без «утечки», на которую она так надеялась. Когда она вернулась к столу, он стоял и ждал ее, держа в руках кашемировую накидку. Он изящным жестом набросил ее Анне на плечи.

— Вы не думаете, что я пригласил вас, рассчитывая извлечь информацию? Прошу вас, не думайте так.

— Нет. У меня этого и в мыслях не было, — нежно отозвалась она. — Я наслаждалась спектаклем, и мы очень мило тут посидели. Я испытала настоящее удовольствие.

Он встал с нею рядом.

— Вы редкий человек, Анна. И ни на кого не похожи.

Когда они покинули «Айви» и сели в машину, она задумалась о последней, заключительной части вечера, но Дэниэлс сумел ее опередить. Он попросил шофера отвезти мисс Трэвис к ней на квартиру и добавил:

— Нам по пути, и я выйду первым, если вы не возражаете.

Несколько минут они ехали молча, он сидел от нее довольно далеко, и его лицо было скрыто в тени.

Но потом протянул руку в темноте.

— Когда я впервые появился у вас в отделении, то просто не знал, куда деться от страха. Как будто вернулся в прошлое, в тот день, когда они отыскали ее труп.

— Вашей матери?

Он вздохнул.