Книга Любовь с ароматом чая, страница 116 – Джанет Маклеод

— Но сразу хочу внести ясность, — добавила Кларри, — ни вы, ни Берти не сможете воспользоваться этими деньгами.

Вэрити помрачнела.

— А как же мы с Берти?

— Уэсли был прав, рекомендуя вашему супругу найти себе работу, — ответила Кларри. — Если он согласен работать как следует, я подыщу ему место в чайной. Это все, что я могу вам предложить.

Вэрити брезгливо поморщилась.

— Работать здесь? С этими людьми?

— Лучше людей вы не найдете, — сказала Кларри, поднимаясь. — Возвращайтесь к Берти и передайте ему, что для него есть работа в «Чайной Герберта». Но денег я ему не дам. Он уже достаточно получил от меня.

Разъяренная Вэрити вскочила на ноги.

— Мне противно было приходить сюда и просить вас о помощи. Каким бы тяжелым ни было наше положение, я не позволю своему мужу унизиться до того, чтобы работать в вашей вульгарной чайной.

Кларри не стала дожидаться, когда уйдет Вэрити, и первой поспешила к двери.

— Тогда будьте здоровы, Вэрити. Выход найдете сами.

Взбежав вверх по лестнице, Кларри схватила плащ и шляпу. Изумленной Лекси она крикнула на ходу:

— Мне нужно срочно кое с кем встретиться. Я скоро вернусь!

Кларри вскочила на подножку трамвая, идущего в центр города, потом побежала вниз по крутой Дин-стрит к пристани, где находились склады и офисы Робсонов.

Поднявшись на лифте на третий этаж, Кларри спросила у первого встретившегося ей служащего об Уэсли.

— Мистера Уэсли здесь уже нет, мэм, — сообщил он ей. — Может, хотите поговорить с кем-нибудь другим?

— Нет, спасибо. Где я могу его найти? — нетерпеливо спросила Кларри.

Клерк нахмурился.

— Он останавливался у своего двоюродного брата, но, скорее всего, уже уехал в Лондон.

— Как? — ахнула Кларри. — А я думала, что он пробудет здесь до завтра.

— Вчера вечером мистер Уэсли изменил свои планы, — ответил ей служащий. — Мне показалось, что он хотел поскорее уехать отсюда.

— А у вас есть номер телефона его кузена? — спросила Кларри, борясь с отчаянием.

Мужчина утвердительно кивнул.

— Не могли бы вы позвонить и узнать, там ли он еще? Пожалуйста!

Клерк неуверенно взглянул на нее, но просьбу выполнил.

Сердце Кларри учащенно билось, пока она ждала. Сейчас она желала только одного: не упустить последнего шанса помириться с Уэсли и сказать ему, как она была не права, тая´ на него обиду все эти годы.

Телефонист соединил, и клерк спросил об Уэсли.

— Вот как, понятно. Одну минуту.

Он взглянул на Кларри.

— Мистер Уэсли уехал на вокзал. Но они могут передать ему ваше сообщение.

Кларри разочарованно покачала головой.

— Нет, ничего не надо передавать, спасибо, — ответил клерк и повесил трубку.

Поблагодарив его за помощь, Кларри, стуча каблуками, побежала вниз по лестнице, не дожидаясь лифта.

Лавируя между конными повозками, автомобилями и грузчиками, толкающими перед собой бочки, она пробиралась по запруженной пристани к крутому подъему, ведущему к вокзалу. Поднявшись до половины, Кларри, запыхавшись, остановилась отдышаться.

— Кларри! — окликнул ее мужской голос. — Что ты тут делаешь?

Ее догнал фургон «Чайной компании Тайнсайда». На козлах сидел Джек.

— Мне нужно на вокзал, — задыхаясь, сказала Кларри.

— Тебе повезло, я как раз везу заказ в ту сторону, — произнес Джек, улыбаясь. — Давай, запрыгивай, я тебя подвезу.

Пока они ехали по улицам к Центральному вокзалу, Кларри вкратце рассказала Джеку о визите Вэрити, о письме от Уилла и о том, как она столько времени ошибалась насчет Уэсли.

— Я просто хочу объясниться с ним перед тем, как он уедет в Африку, — закончила она.

Джек кивнул.

— Олив всегда говорила, что тебе следовало выйти за него, когда вы еще были в Индии. Но тогда я никогда не встретил бы ее, правда?

Подъехав к каменному портику, он остановился.

— Желаю найти Уэсли Робсона. Удачи тебе, Кларри!

Служащий вокзала сообщил ей, что ближайший поезд до Лондона отходит через десять минут от четвертой платформы, и указал в сторону моста. Купив билет для входа на перрон, Кларри побежала туда со всех ног. Поезд уже был подан, и носильщики сновали с багажом пассажиров. Кларри вглядывалась в толпы отъезжающих и провожающих в поисках Уэсли. Вдруг она с тревогой подумала о том, что с ним может быть Генриэтта. Разве она не говорила как-то, что очень любит приезжать на север? Кларри остановилась в замешательстве, растеряв почти всю свою решимость. Она опоздала. Она лишь выставит себя на посмешище на этом переполненном людьми перроне, если все же отыщет его.

— Кларисса? — позвал ее знакомый голос.

Она быстро обернулась. В Англии был только один человек, который так ее называл. Уэсли свесился из открытой двери вагона. Кларри бросилась к нему, но отшатнулась, глянув на его хмурое красивое лицо. У нее перехватило дыхание от избытка чувств. Она стояла, не в силах вымолвить ни слова. Уэсли спустился на платформу.

— В чем дело? Что-то случилось?

Она покачала головой. Ей на глаза навернулись слезы. Уэсли взял ее под руку и отвел в сторону, затем, осмотревшись, кивком головы указал на небольшой зал ожидания. Там никого не было, и Уэсли закрыл за ними дверь.

— Ну, рассказывайте, — произнес он, стоя к ней вплотную, но все же не касаясь ее.

Кларри рассказала о Вэрити и о письме.

— И теперь я знаю все о «Стэйбл трейдинг», — заключила она охрипшим голосом. — Это вы спасли «Чайную Герберта».

— Разумеется, — проговорил Уэсли, сурово глядя на нее.

— Почему вы мне об этом не сказали?

— Потому что знал, как вы горды, — ответил он. — Вы, скорее всего, бросили бы мне эти деньги в лицо.

Кларри залилась краской.

— Да, пожалуй, я могла бы так поступить, — признала она, — но Уилл хотел, чтобы я обо всем узнала. Он хотел, чтобы я изменила отношение к вам. Он хотел, чтобы мы стали друзьями.

Уэсли посмотрел на нее с сомнением.

— Значит, вы делаете это ради памяти об Уилле?

— Не только, — сказала Кларри. — Я хотела попросить у вас прощения.

Он ничего на это не сказал, и она продолжила:

— Я прошу прощения за то, что была несправедлива к вам и возлагала на вас вину за несчастья, обрушившиеся на мое семейство. Мой отец ошибался на ваш счет, Уэсли. Он очень сильно ошибался. Вы поддержали Уилла и помогли мне, даже не надеясь на благодарность. Так не мог поступить эгоистичный и бессердечный человек, а добрый и великодушный мог.