Онлайн книга «Место под солнцем»
|
– Что ты хочешь получить по Филиппу Андерссону? – спросила Анника, подходя к столу шефа. – Есть что-то эксклюзивное? – вопросом на вопрос ответил Патрик. – Нет. Шеф отодвинулся вместе со стулом от стола и грустно посмотрел на Аннику: – И чем же ты целый день занималась дома? Анника удивленно воззрилась на него: – Как чем? Разбирала вещи. – Не те вещи ты разбирала. – Он положил ладонь на кипу бумаг на столе. – Как прикажешь нам выпускать газету, если репортеры будут сидеть дома и манкировать работой? Она прикрыла глаза, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не взорваться. – Давай посмотрим твои распечатки, – сказала она и открыла глаза. – Что мы там найдем? Рассказ о телезвезде, которая рыгнула в прямом эфире? Или об аллергическом насморке у человека с самым длинным в мире носом? Патрик взялся за край стола и, не отвечая, подъехал обратно к нему. – Вот так-то, – сказала Анника. – Нет там ничего по-настоящему важного. Она пошла к своему месту, поставила на стол компьютер, открыла Word, сосредоточилась и стала записывать собранный за день материал. Начала она с конца, с Нины, которая не захотела с ней разговаривать. Потом написала о Ханнелоре и ее причудливых детских воспоминаниях, о Юлии, Александре и их надломленной жизни, а затем перешла к Сюзетте. Анника прервалась, нашла фотографию и несколько минут рассматривала черноволосую улыбающуюся девочку с сияющими глазами, обнимавшую гнедого коня. – Анника? Зайди ко мне на минутку. Главный редактор Андерс Шюман стоял в дверях своего стеклянного аквариума. – Что? – встрепенулась она. – Ну, разве что на минутку. – Да, пожалуйста. – Сейчас иду, – сказала Анника, вышла из Сети, сменила пароль, который ввел туда новый шеф спортивного отдела. Шюман терпеливо ждал. Анника положила сумку и куртку на свободный стол и пошла за Шюманом. – Закрой дверь. Она задвинула стеклянную створку. – Что-то случилось? – спросила она. – Садись, – сухо произнес он, указывая на стул. Она осталась стоять. Шюман уселся за свой стол. – Как ты думаешь, чем должен заниматься репортер? Она испытующе посмотрела на шефа, стараясь понять, чего он, собственно, хочет. – Так, – произнесла она, – все чудесно. Знаешь, это не ядерная физика, особенно с таким шефом, как Патрик. – Люди жалуются на твое некорректное отношение к сотрудникам, – сказал главный редактор. Анника оцепенела. – Патрик говорит, что ты появляешься на работе, когда тебе заблагорассудится. Такого нельзя себе позволять. За работу отдела он несет ответственность передо мной и руководством, он должен знать, чем ты занимаешься в рабочее время… Анника скрестила руки на груди. – Он был у тебя и жаловался, – констатировала она. – Он недоволен тем, что я недостаточно быстро вернулась, чтобы получить его указания. – Не только Патрик жалуется на твое отношение. Одна из наших бывших фотографов звонила мне и, чуть не плача, рассказывала о том, что было в Испании, куда вы с ней ездили по поводу статей о «Кокаиновом Береге». Она сказала, что ты выгнала ее с пресс-конференции, уехала с каким-то парнем, с которым где-то болталась до глубокой ночи. Потом ты лишила ее возможности работать, потому что самостоятельно делала все фотосюжеты. Анника тяжело вздохнула. – Я ничего не делала «демонстративно», но фотограф просто отказывалась снимать. У меня, между прочим, было по горло своих проблем. Я не могла сидеть, гладить Фото-Лотту по головке и слушать, как здорово все было в Тегеране. Главный редактор умоляюще поднял руку. – Она получила массу положительных отзывов на выставке в Доме культуры, – сказал он, – так что нельзя говорить, что она бездарна. – Эти фотографии она делала, когда болталась по улице, вместо того чтобы делать свою работу, – напомнила Анника. Шюман подался вперед и тяжело оперся ладонями на стол. – Тебе стоит хорошо подумать над своим отношением, – сказал он. – С Патриком ты ведешь себя ужасно с того дня, как он стал шефом отдела новостей. Ты ведешь себя с ним так же по-хамски, как некоторые вели себя по отношению к тебе, когда ты руководила отделом криминальной хроники. Патрик не хотел работать с тобой в одну смену, и я прекрасно его понимаю. Словом, я хочу тебя перевести. Аннике захотелось сесть, но она осталась стоять, хотя колени ее подгибались. – Что ты хочешь этим сказать? – спросила она. – Что значит «перевести»? – У тебя самой есть какие-нибудь предложения на этот счет? – Ты это серьезно? Андерс Шюман вздохнул. – Может быть, нам заключить с тобой договор как с внештатным корреспондентом? Ей стало трудно дышать. – Как тебя понимать? Ты хочешь дать мне пинка под зад? Шеф встал, обошел свой стол, подошел к Аннике, жестом указал на стул для посетителей и сказал: – Сядь. Анника подчинилась. Стул оказался ниже, чем ей казалось, и она ударилась копчиком о спинку. – Ты понимаешь, что у Патрика с тобой большие проблемы? Инстинктивно ей хотелось возразить, сказать о торопливости и журналистской некомпетентности Патрика, о его поверхностном отношении к отбору новостей и слабости суждений, но вместо этого она просто смотрела прямо перед собой и молчала. – Ты не хочешь снова перейти в ночь? – спросил он. – Может, станешь редактором? Редактором отдела писем, сетевым редактором? Что ты об этом думаешь? Она подняла голову и посмотрела на Шюмана. Как может она создавать проблемы? Чем она не угодила шефу? Ведь это она нашла в лесу ребенка, раскрыла банду террористов, нашла нобелевского убийцу, проникла в югославскую мафию… – Я думаю, что ты просто неблагодарен, – сказала она. – Ты так говоришь, будто я целыми днями сижу на заднице и пью кофе, но в действительности я делаю больше других. – Я не ставлю под сомнение твою компетентность, мне не нравится твое отношение. – Мое отношение? Разве это важнее, чем то, что я делаю? Или ты просто хочешь, чтобы все подчиненные тебе бездумно поддакивали? Главный редактор помрачнел. – Речь идет не о том, что я не хочу, чтобы мне возражали. – Нет, речь идет именно об этом. Ты такой же, как все начальники-мужчины. Ты хочешь распоряжаться дрессированными девочками-репортерами, покорными, приятными, короче, такими, которые делают только то, что ты им велишь. Такой я не стану никогда. |