Книга Страстная женщина, страница 9 – Люси Монро

– Ваша мать – итальянка?

– Нет. Наша семья с Сицилии.

– Разве это не одно и то же?

– Не для сицилийца. Одри усмехнулась:

– Понятно.

– Bene.

Услышав «хорошо» на итальянский манер, Одри снова улыбнулась.

Именно этого и добивался Винченцо. Он почувствовал удовлетворение.

– Значит, ваша мать говорила на сицилийском?

– Плохо, но мои родители редко приезжали домой.

– Вас воспитывали бабушка и дедушка?

– Сложно ответить на этот вопрос.

Одри взглянула на него с явным намерением получить ответ.

– Мне кажется, вы упрямы, – заметила она.

– Может быть. Моя бабушка родом из старушки Италии. К тому моменту, когда я родился, она проводила большую часть времени года в Палермо. Мой дед управлял банком.

– Кто же вас тогда воспитывал?

Винченцо пожал плечами:

– Так, все понемногу. Воспитывали скорее моего брата Пину.

– Вы тоже принимали участие в его воспитании?

– Можно сказать и так. Я не мог заменить ему любящих мать или отца. Скорее, я был старшим братом, который любил командовать.

– И вы хотите, чтобы у его детей было более счастливое детство, чем у него самого? – с тревожащей его проницательностью заметила Одри.

– Si.

– Думаю, это хорошее намерение.

Но он видел сомнение в ее глазах.

– Вы до сих пор не верите, что я смогу нанять женщину на эту роль?

– Я убеждена, вы сможете соблазнить женщину выйти за вас замуж и стать матерью для Франки и Анджело, особенно принимая во внимание вознаграждение, которое вы предлагаете…

– Но?..

– Но, как я вам и сказала на прошлой неделе, вопрос остается тем же самым: предложит ли им эта женщина искренние чувства? Дети ощущают разницу.

– Вы в этом так уверены?

– Да. Задолго до того, как мои родители разыграли эту карту с Тоби, мы с ним уже знали: их чувства к нам совсем иные, чем по отношению к нашим старшим сестрам. Сестры были запланированными детьми, а мы – нет.

Винченцо не понравился поворот, который приняла их беседа.

Присев на стол, Винченцо спросил:

– Вы до сих пор настроены подождать с сексом до брака?

Одри закашлялась, а потом спросила:

– Почему вы спрашиваете?

– Согласитесь, мы должны быть сексуально совместимы.

– Вы что, собираетесь переспать с каждой кандидаткой на вашу позицию? – не скрывая своего ужаса, спросила Одри.

Неужели женщины, которых выберет Глория, будут в таком же ужасе от этой перспективы, в каком была Одри? Винченцо сомневался.

По правде говоря, он и не собирался спать с незнакомками, как предположила Одри.

– Нет. Как только я сужу поиск своей жены до одной кандидатуры, состоится ее знакомство с детьми. Она также проведет время со мной, чтобы проверить нашу совместимость – как в сексуальном, так и в личном плане.

– Вы говорите о своей жене как о сотруднице, – заметила Одри.

– Именно. – А выбор сотрудников ему всегда удавался особенно хорошо. За тринадцать лет, с тех пор как он стал президентом банка в возрасте двадцати трех лет, Винченцо совершил четыре ошибки, из которых он извлек опыт.

– Вы ненормальный, знаете вы об этом? – вырвалось у Одри.

– Напротив, подобное положение дел – в норме среди людей, с которыми я имею дело.

– И все они успешные, не так ли? – не успокаивалась Одри.

Винченцо смерил ее тяжелым взглядом, который ясно давал понять: ему не по нраву ее вопрос.

Одри нахмурилась:

– Что, если мне не нравится мысль о проведении сексуальной совместимости?

– Боюсь, это не обсуждается.

Хотя прежде ему не пришло это в голову, сейчас Винченцо не был намерен уступать.

– Но это незаконно! Вы не можете считать секс работой, – запротестовала Одри.

– Верно, но таковы условия. Моя жена не будет работать в «Томази энтерпрайз» или в любом другом банке. Она будет выполнять только свой супружеский долг и воспитывать детей.

– Значит, в качестве вашей жены мне придется отказаться от работы?

– Верно.

– Значит…

– Рассматривайте позицию моей жены как повышение, Одри, – посоветовал Винченцо.

Одри кивнула, но выражение шока по-прежнему не сошло с ее лица.

– Если вы откажетесь, Одри, это не повлияет на вашу карьеру в «Томази энтерпрайз», – поспешил успокоить девушку Винченцо.

– Если я откажусь? Вы имеете в виду…

– Сексуальный аспект.

– Все-таки это безумие, – покачала головой Одри.

– Напротив, я считаю это правильным подходом к делу, – заявил Винченцо.

Ее красивые темные глаза сузились.

– Но платить за секс в Нью-Йорке – это преступление!

Задетый, Винченцо воззрился на нее:

– Я не плачу за секс.

– Для меня это звучит именно так. Двести пятьдесят тысяч долларов в год…

– Эти деньги я буду платить своей жене и матери своих детей с тем, чтобы у нее не возникло желания начать работать, чтобы у нее был свой независимый доход.

Одри взяла чашку с чаем, но не поднесла ее к губам.

– Значит, секс – обязательное условие вашего соглашения?

– Si.

Одри замолчала на несколько секунд, а затем произнесла, словно бы пришла к решению:

– Думаю, вам лучше меня поцеловать.

– Что?! – Он правильно ее расслышал? – Вы хотите, чтобы я вас поцеловал?..

– Да.

– Почему?

– Я думаю, это очевидно.

Винченцо не привык, чтобы люди считали его несообразительным.

– Объясните мне!

– Потому что если во время нашего поцелуя ничего не произойдет, то остальная часть собеседования – напрасная трата времени. Вы ведь настроены быть сексуально совместимым с вашей будущей женой, не так ли?

В ее словах был смысл.

Он кивнул и встал, протянул ей руку:

– Великолепный довод.

Одри смотрела на его руку с очевидным недоумением, но, поколебавшись всего лишь секунду, смело вложила руку ему в ладонь. Простое прикосновение поддало огонь его возбуждению – состояние, в котором он пребывал все время с момента, когда Одри вошла в его офис.